это. Безусловно, Нэнсис добьется своего не сразу. Быть может, ей понадобятся годы. Вот только по дороге Эльтар рисковал окочуриться. Мысли о потере своей мечты выверчивали кишки наизнанку.

Накануне он разбил тарелку с овсянкой о стену, когда пытался продлить себе жизнь поглощением полезной пищи. Тарелка разлетелась на осколки, по стене стекало склизкое прилипчивое пятно. Он напугал этим домработницу, а новый Эрик покачал головой.

— Все зависит от того, как отработают наши пиарщики. Если люди засомневаются… — задумчиво произнес Брендан.

— Это все ерунда — я уже сказал, или тебе повторить? Есть что-то… — Эльтас взглянул на облака — что Брендан нашел в них интересного? — …есть что-то, что ускользает от моего внимания. Нэнсис — обман. Если ты смотришь на что-то, и тебе это предельно понятно, значит, она обманывает тебя.

— Может, она просто окончательно слетела с катушек и делает, что в голову взбредет? — прыснул огненно-рыжий Койл, который, на удивление, только сейчас подал голос.

— Это, безусловно, все так… Надо же, Койл, я здесь уже целых полчаса, а ты ни разу не призывал к вооруженному захвату сопротивления. Хе-хе. Порадовал старика, — Эльтас не повернулся к внуку и все так же стол бок о бок с Бренданом. — Нет ничего такого, что пошатнуло бы маятник равновесия в обществе. Уж точно не сейчас, как бы она не пыталась вывернуть наше грязное белье на всеобщее обозрение. Это напоминает мне конвульсии умирающего. Слишком просто.

— Может, мы слишком ее переоцениваем и нагоняем жути? Репутация часто приписывает человеку гораздо больше качеств, чем он заслуживает.

— Хочешь это проверить? — Эльтас посмотрел на Брендана — самого разумного из его сыновей — осуждающе. — Никогда еще не мешало переоценить противника. Гораздо хуже считать его идиотом, даже если это и так. Не говори больше таких глупостей и не расстраивай старика, — старик задумался, что еще хотел сказать. — Люди слишком устали от революций и нищеты, они не хотят новых потрясений. С какой радостью они погнались за этим триллионом… мы не можем свернуть все сейчас. Убийство Нэнсис должно повеселить их и увеличить лояльность к корпорации.

Эльтас помнил, как она угрожала ему: «Я буду подтачивать твою корпорацию годами, устраивая набеги и прорастая в умы людей, а потом они сделают всю работу за меня». Она уже начала делать это, прямо там, на гоне. Конечно, гон — всего лишь капля в море, очередная демонстрация силы, и ничего это не поменяет… но время самый страшный его враг. Время… сейчас люди продавливают диваны уставшими от потрясений спинами, но через десять лет это может им надоесть. У него нет столько времени… Эльтаса может не стать уже завтра. Он хотел избавиться от Нэнсис при жизни и поэтому согласен был пойти на риск. На все что угодно — ее смерть в обмен на часть собственной мечты. Замена людей на дроиды будет медленней, чем планировалась, но будущему уже ничего не будет угрожать.

— Убийство… — задумчиво протянул Брендан.

— Оно обязательно случится, — зная, что имеет ввиду Бендан, заранее ответил Эльтас. — Нэнсис не удастся отвертеться от своих слов. Когда с ее плеч полетит голова, все перестанет иметь значение. Все предыдущие слова, и все методы… главное, чтобы ее мозг разлетелся по асфальту, а там хоть в пекло.

— Думаешь, на ней все и закончится?

— Незаменимых людей не бывает?

— Нет… бывают… — Брендан все понял, как надо. — Любое другое сопротивление будет уже не так… пронзительно. И как же ты собираешься до нее добраться? Не думаешь же ты, что она даст разгадать последнюю загадку.

— Может, даст, а, может, не даст… кто ее знает… плевать мне на эти загадки, — Эльтас только сейчас понял, какое скверное у него сегодня настроение. — Мои Эрики зоркие мальчики, они углядели кое-что, когда она пришла к моему озеру. Детальный анализ ее поведения, нападение на «Бельтрес», остатки данных за прошлое и мои воспоминания дали кое-какие забавные выводы. Мы собрали достаточно. Главное подобраться к ней как можно ближе. Для этого у меня есть один человечек, он окажется рядом в нужное время и сделает, что полагается.

— Как?

— Наплевав на все ее обманы, — проворчал Эльтас. — Мне уже двести лет, детки мои. Может, я уже и выжал из ума — много или мало, пусть каждый решает сам, мне до этого дела нет… — старик отвернулся от облаков и обвел хмурым взглядом всех своих отпрысков — он насчитал восьмерых, — …но если хочешь одолеть врага, нужно быть хитрее.

Сначала ее вирус проник в нутро и отравил его разум, заставив начать гон почти вслепую. Потом усыпил бдительность, утешив тем, что ее безумие — всего лишь безумие и ничего более. Теперь на языке оставался горький привкус желчи каждый раз, когда он получал сводки с гона и варианты решения ее загадок. Она выбрала опасные загадки и опасные ответы, но других и быть не могло. Эльтар остро чувствовал, что что-то упускает. Дурак, просто старый дурак.

Первая отгадка: человеческое тело — это сосуд, а ты, Эльтас, хочешь наполнить его собственными ошибками. Ты хочешь изуродовать человека, сделав киборгом, заодно и изуродовать его душу. А тела дроидов — уже готовые сосуды для монстров. Ты подготовил их для искалеченных душ, которые не различают ни добра, ни зла.

Несомненно, этот вариант был самым правильным, потому что плевал ему прямо в лицо.

С каждым днем Эльтар чувствовал, что прозревает. Нэнсис сказала тогда правду — единственную правду, на которую была способна. «Я обману тебя», — так она сказала и Эльтас поверил. Он надеялся, что сделал это не слишком поздно. С каждой отгадкой он становился все ближе к цели, и злился, что гон — единственный способ подобраться к врагу. Игра по чужим правилам делала его слабым. Придет время, и он продиктует свои. Оставалось только надеяться, что его собственный обман окажется сильнее всех его ошибок.

Глава 18. Ошибка

По обе стороны — справа и слева, а также спереди и сзади неслись байки. Можно было насчитать целую сотню, а то и больше, если не жалеть промороженную ночью шею и хорошенько повертеть ей туда-сюда. Андрей заниматься этим не собирался, он и так знал, что их много. А количество не имеет значения — оно будет иметь значение только у самого финиша, когда на протянутую ладонь помощи будет натянута колючая рукавица.

Скорость была неимоверно большая, ветер задувал в уши даже несмотря на шлем и ему казалось, что он прямо отсюда слышит, как улюлюкают люди. А, может, и не люди вовсе —