Только с Георгом прошёл через пару-тройку десятков междоусобиц. Столько же с отцом Георга, и ещё множество в армиях других нанимателей.

Котар покачал головой и сказал:

— Ты не прав.

— Разве?

— Ультрамар. И это не россказни мечтателей. Мне довелось как-то посетить несколько миров этого феода. Светлое будущее под жёсткой, но справедливой властью. Марней Калгар — гениальный руководитель, полководец, патриот, отец народов.

— О-хо-хо! Всего лишь исключение, подтверждающее правило! А в итоге даже на самой Терре каждый повелитель тянет одеяло на себя.

— Теперь, когда Робаут Жиллиман вернулся, на Терре тоже восторжествуют закон и порядок.

— Ха! И ты на самом деле в это веришь?! Живой примарх?! Закон и порядок?!

— И тебе бы не помешало поверить.

Тем временем делегация Classis Libera добралась до десантного отсека.

Если бы Котар не знал о целях предстоящего визита, то подумал бы о военной операции.

По аппарели внутрь десантного транспортного корабля типа "Тетрарх" заезжали "Химеры", одна за другой. Неподалёку дожидались своего часа подразделения наёмников, поражая воображение красочной формой, разнообразием снаряжения и оружия. Котар поймал себя на мысли, что Classis Libera — ассорти, гремучая смесь едва ли не всех известных полков Империума. Солдаты утеплились перед высадкой на ледяной мир, но не растеряли индивидуальность.

Авраам проследил взгляд Котара и произнёс:

— Дипломатия по Георгу Хокбергу.

— Одной рукой здороваешься, другую держишь на пистолете?

— Я не знаю, что нас ждёт. Георг тоже не знает. А ты?

— Предсказания никогда не давались мне легко, — ответил Котар. — Да и не вижу в них смысла. Император каждому уготовил свою судьбу.

— А вот Георг считает, что бережёного Бог-Император бережёт, — произнёс Авраам. — У граждан Глации есть все причины желать нам смерти. Мы здорово повеселились, когда были здесь в последний раз. После Нагары, словно на курорт слетали, как бы двусмысленно ни звучало.

Наёмники ждали момента, когда боевые машины закрепят внутри транспортника, а вот делегация капитана нарушила технику безопасности. Растянувшись тонкой ниткой, её члены один за другим поднялись на борт "Тетрарха", стараясь не попасть под гусеницы "Химер".

Глядя на слаженную работу водителей, ремонтников, сигнальщиков и техноадептов, Котар решил, что, возможно, компания Георга Хокберга только кажется сборищем проходимцев. На самом деле организация была на уровне. Возможно, не все истории о Classis Libera — ложь.

Авраам провёл Котара в отсек, предназначенный для космических десантников. В обычном отсеке солдаты сидели на скамьях, перехваченные ремнями. Аврааму и Котару предстояло преодолеть спуск стоя, будучи закреплёнными в специальных рамах. Механизм знакомый, точно такой же использовали в абордажных торпедах.

Когда сервиторы закончили работу, зафиксировав космических десантников, Котар почувствовал, что волосы на теле встали дыбом. Его сердца забились чаще. Перед глазами промелькнули видения былых сражений.

— Как же я скучал по этому, — сказал Котар.

Авраам усмехнулся и произнёс:

— Смотри только, не начни палить раньше времени.

— Да хотя бы и без пальбы. Вновь ощутить то, для чего был рождён… непередаваемо…

— Да уж. Не могу представить, что бы я делал, если бы Георг запер меня в арсенале. Так и с ума можно сойти.

— Знаешь, — сказал Котар, — сначала я благодарил Императора и братьев. Ну… "спасибо, что живой". Я был доволен тем, что сохранил разум, что просто полезен. И только теперь понял, как заблуждался.

— Здесь не капитул. Здесь к тебе по-прежнему относятся, как к полубогу, который на колеснице войны спускается с небес на землю, чтобы превратить её в пылающую преисподнюю, — сказал Авраам. — Ну… так думают, наверное, все… кроме меня, конечно. По мне ты — тот ещё тормоз.

— Пошёл ты, — отозвался Котар и коротко рассмеялся.

Так за разговорами о подвигах и преданьях старины глубокой десантники и провели время, за которое "Тетрарх" преодолел путь от "Амбиции", зависшей на орбите Глации, до главного космопорта планеты.

Цвет люменов сменился с блекло-жёлтого на красный. Раздалась сирена, на небольшом экране над выходом из отсека появилась надпись "приготовиться к высадке".

Крепления рамы разомкнулись. В принципе, даже в случае неполадок Котар бы смог освободиться, но оборудование, конечно же, пострадало бы.

Уже через несколько минут Котар, пусть и сквозь фильтры шлема, но вдохнул морозный воздух нового мира.

Шёл снег. Тьму разгоняли мерцающие огни взлётно-посадочных площадок и прожекторы по периметру космопорта. Вдалеке виднелись самолёты, суборбитальные челноки, обслуживающая техника, корпуса пассажирских и грузовых терминалов.

Гостей с далёких звёзд встречали представители местной власти, рабочие и специалисты, которые были вооружены максимум гаечным ключом, но Дух Машины упорно отмечал все движущиеся цели, как потенциальную опасность, мерил дистанцию, оценивал положение, выводил список предполагаемых действий на пару с данными об окружающей среде.

Котар носил чужие доспехи всего ничего, но уже успел устать от вала бесполезной информации. Он дал себе зарок — посетить родную планету Стальных Исповедников и попытаться что-то сделать с их взглядом на виртуального советника. Тянуло стащить с головы шлем, чтобы не видеть мельтешения букв и цифр, но всё-таки Котар сдержался.

Войска вольного торговца рассредоточились по площади, а Георг со свитой проследовал внутрь ближайшего терминала, где им, наконец, удалось расстаться со слоями тёплой одежды. Георг поправил камзол, круглый кружевной воротник и при полном параде вошёл в зал для совещаний.

В отличие от всех других граждан Глации, которые жались к стенам при виде иномирян, или зажмуривались, стоило рядом пройти космическому десантнику, те, кто принимал Георга и компанию, ощущали не совсем страх, но целый хоровод чувств, каждый своё.

Долговязый и улыбчивый молодой человек в костюме-тройке, представившийся губернатором Глации, находился под действием лёгких наркотиков. Котару хватило взгляда, чтобы прочесть его последнее воспоминание.

Губернатор стоял напротив разбитого зеркала. Только чудом он не порезался. Губернатора трясло.

— Дорогой?! Что случилось?

Супруга отчаянно стучалась в дверь туалетной комнаты.

— Всё в порядке, снежинка! — отозвался он.

Губернатор хорошо владел собой, несмотря на молодые годы. От супруги он скрыл свои чувства. Не скрыл от Котара.

На самом деле он разрывался между страхом и ненавистью. Губернатор боялся, что кошмар последней инквизиционной чистки повторится. Ненавидел тех, кто когда-то сжёг на костре почти всех его родственников. Тех, кто убил бы и его, если бы судьба сложилась немного иначе.

Как бы то ни было, сейчас этот человек держался очень даже уверенно. Котар не стал прислушиваться к восторженной лжи