– Они легко переломают тебе косточки, если я захочу! – довольно заявила Фукса, подходя ближе.

– Я вас не боюсь! – негодующе ответила некромантка, выбросила вперёд руку и разжала кулак.

Это был любимый фокус Фреда и дедушки Матеуса. На ладони Лизы вспыхнули длинные язычки рыжего пламени. Старуха завизжала и отскочила назад:

– Убери, убери сейчас же огонь, негодяйка! Ты повредишь мою коллекцию!

– А вы в таком случае уберите свои вьюнки, – потребовала Лиза.

– Сначала огонь, – погрозив кривым пальцем, прохрипела Фукса. – Иначе мои зелёные друзья заберутся тебе в панталоны, гадкая воровка.

Лиза с ужасом почувствовала, как гибкие стебли шарят по её голой коже над краем чулок, но не подала виду, хотя мурашки отвращения тут же пробежали по её животу и спине.

– Сначала вьюнки, или я спалю ваши ценные экземпляры, – сдерживая дрожь, вытолкнула из себя девушка.

Огненная стихия всё ещё слушалась её, хотя она предполагала, что со временем эта не слишком родная ей магия начнёт постепенно отходить на второй план, уступая место новым заклинаниям. После прибытия в Трир Лиза даже удивлялась, что ей достался кусочек огненного дара, ведь если Эдвин Сандберг не был её родным отцом, то и дедушка Матеус не был родственником. Единственным возможным источником магии огня оставался дед по матери, который умер ещё до рождения Сонии. О нём никто ничего толком не знал.

И всё же тёплый рыжий огонь привычно парил над её ладонью и отражался в жёлтых глазах не на шутку перепуганной старухи. Фукса потёрла морщинистый лоб и досадливо махнула рукой. Растения выпустили ноги девушки и распластались по полу. Лиза потушила пламя и перевела дух.

– Ну ладно, – проскрипела старуха. – Пошутили, и будет. Что ты забыла здесь, глупая девчонка?

– Вы ведь смотрительница в этой части Академии, правильно? – для приличия уточнила она. – Наверняка всё здесь знаете?

– Уж наверняка, – цепко разглядывая гостью, ответила Фукса. – А тебя вот вижу впервые. Ты чья?

– В каком смысле «чья»? – удивилась Лизабет.

– В прямом.

– Эээ… я будущая ученица магистра Тэрона, если вы об этом. А больше и ничья, наверное.

– Обманщица, – покачала головой старуха. – Ты пахнешь не только магистром.

Приблизившись, она втянула ноздрями воздух и сделала несколько движений челюстями, словно пережёвывала его. Её кустистые брови нахмурились, глаза превратились в узкие щёлочки.

– Что такое? – обеспокоенно спросила Лиза.

– Знакомый запах, какой знакомый запах, – пробормотала она. – Что-то такое вертится на самом кончике языка, но не Велиор, этот слишком явственно, да уж. Неееет. Давно его здесь не было, давно. Мой нос не обманешь, даже если глаза подведут, всё чую издалека. Пойдём со мной, за чаем всё и расскажешь.

– Чай? – удивлённо вскинула брови девушка. – Кажется, пару минут назад вы пытались меня убить!

– Что, убить? – прыснула со смеху Фукса. – Верно, ты ещё новенькая здесь, а то знала бы, что мне не дозволяется убивать студентов. Хотя, клянусь своими морщинами, магистр Тэрон слишком строг ко мне, разрешает только пугать вас и ничего более. Кое-кого следовало бы и проучить как следует, попомни мои слова. Вот Марко, например, беспутный негодяй, совершенно беспутный, так и вижу его дурную кучерявую голову на еловой пике…

Пока старуха, согнувшись и шаркая, словно была взаправдашней немощной бабкой, а не прыткой заклинательницей, вела за собой Лизу, беспрерывно бубня и перечисляя нерадивых студентов, та осматривалась по сторонам в поисках внезапно исчезнувшего духа. Притормозив, она нарочно отстала на несколько шагов и позвала его по имени, но Эйнара простыл и след.

– Зря стараешься, – обернулась через плечо старая Фукса. – Этот трус мне на глаза не показывается с тех пор, как умер. Да и при жизни-то дрожал, как осиновый лист.

– Значит, вы знали Эйнара и всю его историю? – прямо спросила Лиза.

– Ай, да какая там история, – махнула рукой старушенция. – Мальчишка чудом дожил до семнадцати лет на этом свете, а тот свет был ему что дом родной. Здесь он был никому не нужен, а в сумраке его ждали друзья. Смешной, думал спрятаться в моих владениях. Никому этого ещё не удавалось за полвека, попомни мои слова. Ни-ко-му.

Она повлекла за собой гостью, обводя руками растущие повсюду «коллекционные экземпляры» мелких деревьев, трав, грибов и водорослей в широких мисках, затем через длинный коридор, заставленный стеллажами. Здесь на полках стояло множество непонятных экспонатов, банок и предметов, каждый из которых в обязательном порядке был снабжён картонным квадратиком с номером и названием.

– Некоторые приходят в сад, чтобы заниматься всякими непотребствами, – лукаво сощурилась Фукса, поправляя на ходу свёрнутые в трубочки карты, что торчали с нижних полок. – Думают, будто никто их не видит.

У Лизы пока ещё не водилось никаких мыслей об упомянутых «непотребствах», но отчего-то стало стыдно и захотелось поскорее сменить тему разговора.

– Дух Эйнара считает, что его тело не свободно, – сказала Лиза, когда они оказались в обшарпанной каморке смотрительницы, заставленной мебелью и посудой до самого потолка.

– Ну, знаешь ли, он сам бросил его в старой теплице, значит, не так уж оно было ему нужно, – пожала плечами Фукса и щелчком пальцев воспламенила горелку, на которой красовался видавший виды пузатый чайник. – А мне, глядишь, пригодится когда-нибудь. Я присвоила ему инвентарный номер и внесла в свои каталоги. Я застала ещё те времена, когда студенты практиковались на телах подобных неудачников, и это не считалось чем-то противоестественным. Теперь, конечно, некромантию изучают только теоретически, да и некому стало её уж изучать.

– По правде говоря, некромантию уже нигде не изучают, даже теоретически, – почти шёпотом сказала Лиза. – Кроме как здесь, на краю света.

– Значит, в большом мире всё ещё хуже, чем я думаю, – заявила Фукса и взобралась на скрипучий табурет. – Ты вот, небось, решила, что я всех тут сперва пугаю, а затем потчую чаем с баранками? Вовсе нет. Но ты мне понравилась. Не орала, как резаная, не хныкала. В тебе ещё не проснулся настоящий страх… ничего не боишься.

– Это плохо? – поинтересовалась девушка.

– Для учёбы хорошо, – рассудительно сказала старуха, накладывая в розетку тягучее малиновое варенье. – Для жизни не очень. Но хуже всего то, что страх неизбежно настигает всех рано или поздно. И трусов, и смельчаков. Как и смерть. Ты боишься умереть?

– Думаю, все боятся, – уклончиво ответила Лиза.

– Вот и мальчишка Эйнар побоялся броситься в ущелье на острые камни, выбрал яд, оружие труса. А зачем ему теперь понадобилось являться сюда, да ещё и тащить за собой живую подружку?

– Его дух должен завершить переход, а потому он попросил меня освободить его тело, – осторожно ответила девушка, решив, что об обещанном тенями могуществе следует умолчать.