Хотя Кор сомневался, что сам примет участие, он все жепонимал необходимость своих солдат в пище различного рода, и  был более чем готовпредоставить ее… солдаты сражались лучше, если их хорошо обслуживали – этоКор выучил давным-давно. И, кто знает, может, он возьмет что-нибудь и для себя,если зацепится глаз… предполагая, что она сочтет его внешность приемлемой. Но,с другой стороны, они получали за это деньги. Много раз он платил женщинам зато, чтобы возлечь с ними. Лучше так, чем заставлять их силой, не горел онжеланием… хотя, в этой слабости он не признается никому.

 Но любовные похождения состоятся не раньше конца этой ночи.Для начала им нужно изучить новую среду обитания.

Миновав душные заросли клубов, они вышли именно туда, кудаон надеялся прийти… абсолютная городская пустота: целые кварталы зданий,пустующих по вечерам, а может, и того дольше; дороги, свободные от трафика; темныеуединенные переулки с пространством для сражений.

Враг должен быть здесь. Кор просто знал это: единственноеродство между двумя участниками войны – тяга к секретности. И здесьсражения могут происходить с наименьшей вероятностью быть застигнутыми.

Тело зудело от нужды в сражении, позади раздавался топот егоублюдков, и Кор улыбнулся ночи. Это будет…

Завернув за очередной угол, он резко остановился. В кварталевпереди, слева, образуя круг у входа в переулок, расположилось скопление черныхи белых автомобилей… словно ожерелье вокруг женской шеи. Он не мог прочестьнадписи на дверях, но голубые огни на крышах подсказали, что там былачеловеческая полиция.

Сделав вдох, он уловил аромат смерти.

Очевидно, недавно было совершено убийство, заключил Кор, ноотнюдь не красочное.

– Люди, – усмехнулся он. – Будь они болееэффективны, истребили бы сами себя.

– Да, – кто-то согласился.

– Вперед, – приказал он, двигаясь дальше.

Проходя мимо места преступления, Кор заглянул в переулок.Человеческие мужчины с бледными лицами и трясущимися руками, стояли вокругнекой огромной коробки, словно ожидали, будто что-то выпрыгнет на них в любуюсекунду и ухватит их за яйца когтистой лапой.

Тривиально. Вампиры бы действовали бесстрашно… по крайнеймере, любой вампир стоящий своей природы. Люди же, казалось, исполнялисьотвагой, лишь присоединившись к Омеге.

***

Стоя над картонной коробкой, местами запачканной, идостаточно большой, чтобы вместить холодильник, Хосе де ла Круз включил фонарики скользнул лучом освещая еще одно изувеченное тело. По трупу трудно былочто-то сказать, учитывая, какую работу проделала гравитация, скрутив жертву вкомок из конечностей, но беспощадно сбритые волосы и разрез на плече указали,что это тело стало вторым в их коллекции.

Выпрямившись, он окинул взглядом пустой переулок. Он готовбыл поспорить, что схема та же самая: сделать работу, выбросить останки вКолдвелле, отправиться на поиски следующей жертвы.

Они должны поймать этого ублюдка.

Выключая фонарик, он посмотрел на цифровые часы. Судебныеэксперты делали свою скрупулезную работу, фотограф снял это дерьмо, поэтомунастало время внимательно изучить тело.

– Коронер готов взглянуть на нее, – сказал Век позади него, – и он не откажетсяот помощи.

Хосе повернулся на пятках.

– Есть перчатки…

Он замер, уставившись за широкое плечо напарника. Позади, поулице прошла группа мужчин, держась треугольным строем, один шел во главе, двоеза ним, затем еще трое. Порядок был очень точным, и шагали они в унисон,поэтому сначала все, что Хосе заметил, это марш военного типа, и то, чтомужчины были одеты в черную кожу.

Потом он оценил их размер. Они были невероятно огромными, иХосе задумался, какое оружие припрятано под идентичными длинными плащами:однако, закон запрещал проводить личный досмотр гражданских лишь потому, чтоони выглядели смертельно опасными.

Тот, что двигался во главе, обернулся, и в мозге Хосемгновенно отпечаталась фотография лица, которое могла любить только мать:угловатое и худое, с впавшими щеками, часть рта была изуродована заячьей губой,которую не исправили.

Мужчина отвернулся, когда группа продолжила свой ход.

– Детектив?

Хосе встряхнулся.

– Извини. Отвлекся. Перчатки?

– Я протягиваю их вам.

– Верно. Спасибо. – Взяв латексные перчатки, он сошлепком натянул их. – У тебя есть…

– Мешок? Ага.

Век пребывал в хмуром и сосредоточенном настроении, что, какузнал Хосе, было технической скоростью парня: он был из молодняка, в районетридцати, но справлялся с дерьмом, как ветеран.

Вердикт: напарник из него неплохой.

Но они работали вместе всего полторы недели.

На любом месте преступления, люди, двигающие тела,выбирались исходя из разных переменных.  Иногда с этим управлялись поисковики.Порой, как в этой ситуации, делом занималась команда, набранная из ребят скрепким желудком.

 – Давайте разрежем переднюю часть коробки, – сказалВек. – Все было осмотрено и сфотографировано, и лучше так, чем рисковатьповреждением дна при попытке перенести ее.

Хосе глянул на криминалиста.

– Уверен, что все собрал?

– Так точно, Детектив. И я подумал о том же.

Они втроем действовали слаженно, Век и Хосе держали переднюючасть коробки, пока другой мужчина орудовал ножом. И потом, Хосе со своимнапарником осторожно опустили пласт картона.

Еще одна молодая девушка.

– Проклятье, – выдохнул коронер. – Только неснова.

Скорее проклятая, подумал Хосе. Бедная девочка выгляделатакже как и остальные, и значит, сначала она подверглась пыткам.

– Гребаный ад, – пробормотал Век на выдохе.

Они были аккуратны с ней, будто даже в мертвом состояниетело регистрировало перемещение конечностей. Перенеся на каких-то два фута, ониположили ее на открытый черный мешок, чтобы коронер и фотограф смогли занятьсясвоим делом.

Век остался сидеть на корточках подле нее. Его лицо былоабсолютно невозмутимым, и, тем не менее, он испускал флюиды  мужчины, которыйкипел от гнева из-за увиденного…

Ярка вспышка фотоаппарата вспорола мрак переулка, словнопронесшийся по церкви крик. Прежде чем свет успел угаснуть, Хосе повернулголову, чтобы увидеть, кто, черт возьми, здесь снимал. И он был не единственный.Другие офицеры тоже обратили свое внимание на вспышку.

Но среагировал лишь Век, сорвавшись с места.

Парень с камерой не терял ни секунды. Подло нырнув подполицейскую ленту, он воспользовался тем, что все офицеры были сосредоточены нажертве. И унося ноги, он запутался в оградительной ленте, споткнувшись и упав,но затем  вскочил на ноги и ринулся к открытой двери своей машины.