– Вы прекрасно выглядите, – сказала Дорина. – Сегодня королю грозит опасность.

– Что ты хочешь сказать? – резко спросила я.

– Вы такая красавица, что он может влюбиться в вас.

Я вздрогнула.

– Типун тебе на язык.

Она слегка наклонила голову.

– Знаете, а такое уже бывало. Однажды король Ледокровных влюбился в Огнекровную.

Ее слова напомнили мне о разговоре с Аркусом в ту ночь, когда мы сидели бок о бок под полумесяцем – его едва заметный профиль в угасающем свете, его плащ, развевающийся на ветру, его взгляд, сверкающий в звездном свете всякий раз, когда он смотрел на меня. Именно тогда он в первый раз доверился мне и рассказал о своем прошлом. Он тоже рассказывал о Ледяном Короле, который полюбил Огнекровную. От воспоминаний у меня внутри все затрепетало.

– Я слышала историю об Огнекровной, которая стала королевой. А люди ее приняли?

– Ну… – Дорина посмотрела на меня и быстро отвела взгляд. – На самом деле все закончилось трагично. Королеву убили. Говорят, что дворянка, которая любила короля, ревновала и задумала убить королеву. Ее убили в первую годовщину их свадьбы.

У меня по позвоночнику прошла дрожь.

– Ужасная история.

Она задумчиво кивнула, нахмурив брови.

– Дела между огнем и льдом редко заканчиваются хорошо.

Я спокойно стояла, пока она заканчивала мою прическу, но не могла не думать о судьбе бедной королевы Огненной крови.

Когда стражник привел меня в зал, в ледяной люстре теплым светом горели свечи, мерцая от холода ледяных стен. В воздухе витал запах жареного мяса и специй.

На этот раз не было ни богато одетых женщин, ни придворных – только король во главе стола. В его волосах играли золотистые блики свечей. Мой взгляд остановился на стуле, на котором сидел капитан, когда я в последний раз была здесь. Я сидела всего через два места от него, желая, чтобы он умер. И он умер. Пал от моей руки.

Король был одет во все черное, и этот цвет резко оттенял его бледную кожу и светлые волосы, что снова напомнило мне о тех моментах на арене, когда мир становился черно-белым. Но свечи пока горели золотистым цветом, и блики на стенах были голубыми. Я глубоко вздохнула, прогоняя эти воспоминания из памяти.

И снова король указал на стул рядом с ним. Я медленно двинулась к нему. Сердце гулко стучало в ушах, когда я села на белый мех.

Он выглядел таким красивым и строгим. Руки у меня на коленях дрожали. В последний раз, когда я сидела здесь, он солгал мне о монахах. Мне хотелось вцепиться ему в горло. Или сжечь его на месте. Но даже вдали от трона он излучал силу, и он продемонстрировал это на арене. Моему огню не совладать с ним.

Он пристально разглядывал на меня, его губы слегка изогнулись в улыбке, но она не коснулась его глаз. У него были необычные глаза – почти полностью черные, с темно-синим ободком по краям.

– Ты замечательно выглядишь сегодня, Руби.

Я застыла при звуке своего имени.

Он расслабленно откинулся на спинку стула.

– Я выполнил свою часть нашей сделки, – сказал он ровным голосом. – Отдал тебе капитана. Разве ты не благодарна?

– Я не хотела его убивать. Во всяком случае не так.

– Не так, – повторил он с моей интонацией, пренебрежительно взмахнув рукой и не отрывая глаз от моей застывшей с прямой спиной фигуры. – Ты такая привередливая, Огнекровная. Ты хотела его убить и ты убила. Только это и имеет значение.

– Я убила его на глазах у жены и дочери, – прошептала я онемевшими губами. – И он сказал мне, что монахи уничтожены. По вашему приказу.

Он нахмурился и задумался, но затем его лицо разгладилось и приобрело обычное для него выражение безразличия.

– А, возможно, я забыл.

Я не была удивлена – он просто сбился со счета. Разве можно запомнить такое множество людей? Но небрежность, с которой он произнес эти слова, ошеломила меня.

Расмус сделал движение рукой, вышел слуга и наполнил его тарелку едой. Потом слуга сделал то же самое для меня. Сложив руки на коленях, я сидела и смотрела на него, пока он не ушел. А король долго смотрел на меня тяжелым взглядом, и мы оба по-прежнему молчали.

Потом он встал и схватил меня за запястье. Его холодная кожа обжигала меня сильнее, чем огонь.

– Вы делаете мне больно, – сказала я, пытаясь вырваться.

– Мне тоже больно от твоих прикосновений, – ответил он, и его голос был таким же грубым, как и его рука, тянувшая меня ближе. – Но мне нравится эта боль.

Однажды Аркус сказал мне, что мои прикосновения растапливают его лед, вызывая дискомфорт, потому что мое тепло проникает в его защиту и вынуждает его чувствовать то, что он не хотел бы чувствовать. Но сейчас было по-другому. Прикосновения короля причиняли боль мне, и я причиняла боль ему. Если ему это нравилось, значит он – извращенец.

Он подвел меня к стене напротив стола, затем нажал на едва заметную выемку в каменной стене, которая, видимо, запустила какой-то механизм. Распахнулась потайная дверь. Мы вошли в узкий туннель, освещенный факелами. Потолок был настолько низким, что ему пришлось наклонить голову.

– Это мой личный туннель, – сказал он, немного ослабив хватку на моем запястье, пока мы шли. Его голос тонул в узком пространстве. – Тебе невероятно повезло, что ты попала сюда. Открыв его тебе, я оказываю величайшее доверие.

Мое дыхание участилось. Я не сделала ничего, чтобы заслужить его доверие. И все же, если оно было, я должна использовать это в своих интересах.

Через минуту мы подошли к другой двери. Король толкнул ее, открыв тронный зал, задрапированный светом факелов и теней на фоне черной безлунной ночи. Трон был большим, и его присутствие угрожающе давило. Лед растекался от него в коридор, распространяясь по всему замку и попадая даже на арену. Когда я впервые увидела его, он напомнил мне сердце и идущие от него кровеносные сосуды. Теперь, когда на стенах дрожали тени, я поняла, что Минакс живет в троне, но передвигается по расползающемуся от него льду.

Я начала задыхаться, когда знакомая невидимая сила украла мой огонь.

– Что мы здесь делаем? – спросила я дрогнувшим голосом. – Я думала, мы будем ужинать.

– Ты же отказываешься есть. А я устал от игр. Тебе же хотелось сюда попасть. Поэтому ты здесь – это мой подарок тебе.

Он повел меня вперед, пока мы не остановились у трона, от которого исходили волны темной силы. Мне захотелось отодвинуться, сбежать, но в то же время меня тянуло к нему, словно бабочку к огню.

– Ты чувствуешь? – спросил он, прижимая мою руку к трону. – Чистая сила, мощь. Трон был создан самим Форсом в качестве дара народу Ледяной крови. Ты знала это?

– Да, – прошептала я, холод полз вверх по моей руке. – Но Форс – твой бог, а не мой. Он обжигает меня.