– Послушай! – разозлился Глеб. – Мужика в «Фиате» вы придумали?

– Нет, но…

– Я вас отвезу!

Петру не понравится, если они приедут с Глебом.

Неожиданно Лере до боли захотелось, чтобы Петр не ждал их сейчас около больницы, а они поехали бы вместе с Глебом.

Наверное, потому что до конца она Петру не верила. Она вопреки всему разумному верила зло смотрящему на нее Глебу.

Рядом с Глебом было спокойно и нестрашно. С самого начала, когда их допрашивала полиция, а тело Анфисы еще не увезли.

– Не надо, – устало сказала Лера. – Это… глупо.

Это может вызвать подозрения.

О господи! Ей же не в чем подозревать Петра. У нее нет для этого никаких причин.

Она не думала, что Глеб так легко сдастся, но он больше не стал возражать. Это было немного грустно.

Глеб вместе с ними спустился вниз, подождал, пока они усядутся в Лерину машину, и, кивнув, быстро пошел по тротуару.

– У Бори никогда не кружилась голова, – когда они миновали шлагбаум, опять повторила Инна.

– Позвонить Петру? Спросить, как это вышло? – покосилась на нее Лера.

– Нет, – покачала головой Инна. – Я хочу поговорить с врачами.

Настоящих пробок еще не было, но машин заметно прибавилось.

– Мне казалось, что у нас медовый месяц, – тихо призналась Инна. – Только сейчас начался. А получилось…

– Все нормально у вас получилось! – оборвала подругу Лера. – У вас все в порядке, и будет все хорошо. Вот увидишь.

Это у нее, у Леры, не начнется медовый месяц.

Она извинится перед Петром и объяснит, что не может за него выйти. Потому что она не верит ему, как должна верить жена.

Впрочем, последнее можно не говорить. Это объяснить трудно и незачем.

Она не верила ему с самого начала. Не сказала про флешку, которую оставила Анфиса. Промолчала не потому, что в чем-то Петра подозревала, нет. Собственно, у нее и сейчас нет для этого оснований. Просто у нее были как бы две жизни. Одна настоящая, в которой убитая Анфиса и оставленная в Лерином столе флешка. А вторая вымышленная, в которой все чудесно, как в кино.

В этом фильме Лера играла счастливую невесту.

Слева показалась территория завода. Лера прижалась к обочине и взяла в руки телефон.

Сбоку к асфальту трассы подступала трава. Она была пыльная.

* * *

– Петя, мы сейчас проехали завод, – сообщила Лера. – Мы с Инной едем на моей машине.

– Еще немного. – Петр поднялся, отряхнул джинсы. – Справа будет строительный магазин, за ним я вас жду. Стою у обочины.

Вишневая «Шкода» показалась минут через десять, затормозила.

Петр подошел к машине.

– Езжай за мной, – наклонившись к приоткрывшемуся окну, сказал он и добавил, посмотрев на сидящую рядом с Лерой Инну: – Не волнуйтесь, все будет нормально.

Видеть женщин ему не хотелось, и он сразу отвернулся.

Все прошло легче, чем он предполагал.

Петр свернул на уходящую в лес дорогу, через три километра остановился у въезда в больницу. Папа объяснил ему, где остановиться. На небольшой площадке, примыкающей к лесу и отделенной от входа невысоким кустарником.

Петр поставил машину рядом с папиной. Подъехала Лера, припарковалась по другую сторону «Фиата».

Запихнуть женщин в «Фиат» оказалось проще, чем он думал. Леру за локоть взял Петр, жену Бориса папа.

Все произошло так быстро, что женщины даже не сопротивлялись. Впрочем, даже если бы и попытались, помочь им было некому. Время для посещения больных еще не наступило, врачи и медсестры давно находились на работе. Рядом стояло несколько пустых машин, да в ворота въезжала «Скорая». Какая-то женщина вышла из проходной больницы, но она была далеко.

Петр сел за руль «Фиата», папа рядом с женщинами.

– Не бойтесь, – успокоил их отец. – Ничего страшного с вами не случится. Вечером мы вас отпустим.

Ему, так же как и Петру, не хотелось, чтобы они мучились от страха.

– Где Боря?

Петру было видно жену Бориса в зеркало. Красивое лицо перестало быть кукольным, оно затвердело, как у статуи.

– С ним все нормально, – заверил папа. – Вечером вы его увидите.

Они с отцом похожи. Петр сейчас тоже попытался бы успокоить женщин, если бы это не сделал папа.

Им обоим было больно смотреть на чужие страдания.

Прямо перед Петром была заросшая лесная дорога. Он аккуратно по ней поехал, стараясь не пропустить место, где они оставили Бориса.

* * *

Глеб старался не отстать от вишневой «Шкоды» и злился на все. На то, что вопреки здравому смыслу хочет удостовериться, что с Лерой и ее подругой ничего страшного не произойдет, и впустую тратит время. На то, что в последний момент ухитрился незаметно сунуть пистолет Инниного мужа в карман и теперь придется как-то его возвращать.

Глеб злился, поскольку решил, что Лера бросилась к нему за помощью, потому что он ей… небезразличен.

Он ей не нужен, она равнодушно отказалась от его услуг, когда необходимость в них отпала.

«Шкода» замерла у обочины, Глеб тоже. Проехав пару километров, «Шкода» остановилась снова, и Глеб повторил за ней. Понаблюдал, как к «Шкоде» подошел высокий стройный мужик. Стало быть, это и есть Петр.

Когда «Шкода» поехала вслед за машиной мужчины, Глеб опять пристроился ей в хвост. Не вплотную, конечно, постарался не афишировать своего присутствия.

Когда повернул ко входу в больницу, «Шкоду» заметил не сразу. Та стояла за кустами, рядом с машиной Петра.

Глеб проехал чуть дальше, заметил уходящую в лес дорогу и серый джип, медленно по ней удаляющийся.

Он поставил машину рядом со «Шкодой». Ни женщин, ни Петра видно не было, но это не удивительно. Они и должны были немедленно помчаться на территорию, к врачам.

Он повернулся к лесной дороге.

Инна утверждала, что серый джип следил за ее мужем…

Две белые бабочки мирно порхали на фоне темных елей.

На его «Хонде» по этой дороге не проехать.

Глеб медленно пошел по заросшей колее. Джипа уже не было видно и слышно. Тишину нарушал только шум его шагов.

Когда-то он прочитал, что человека в лесу можно услышать издалека. Передвигаться бесшумно умели только американские индейцы. Маленький Глеб пытался этому научиться, но быстро бросил. Надоело, и учителя подходящего не было.

Голоса послышались внезапно.

Глеб замер. На цыпочках подошел к растущему рядом ельнику, медленно раздвинул ветки. У взрослого Глеба получилось сделать это бесшумно.