– Сэр, это Чейз! Могу атаковать из-за горизонта!

– Привет, лейтенант… Отличная идея… – не сразу ответил майор, поскольку все его внимание привлекал район боя, где пара особенно удачливых «орсо» уверенно сокращала дистанцию, чтобы, выйдя на открытый простор, сгрузить с подкрылков по четыре ракеты каждый.

Свежий перехватчик с такой проблемой мог бы справиться, уйдя с перегрузками в последний момент, однако сейчас, когда значительное количество пиксельных датчиков на радарных панелях было повреждено, система обороны начинала работать некорректно, и точно навести противоракеты не представлялось возможным.

При этом пилот второго уцелевшего перехватчика выжимал из него последние резервы, и майору приходилось воевать за двоих.

– У меня осталось семь капсул! – пожаловался пилот второго перехватчика.

– Держись, Ральф, кавалерия на подходе!..

– Так что вы решили, сэр? – спросили по субволновому каналу, и майор краем сознания понял, что слегка «поплыл», если забыл, что на связи подкрепление.

– Да, лейтенант, бейте из-за горизонта! – прокричал он и поплатился за отвлечение внимания. Дистанциомер сработал неверно, и рой снарядов пришел раньше, чем ожидалось.

Уследи майор за этим, он смог бы вручную включить прыжок, но теперь по его машине прошлись, словно булыжниками по стальной крыше, и, мигнув аварийной лампочкой, на панели отключился сектор навигации.

Пришли ракеты из-за горизонта. Пришли в самый нужный момент, когда Загорский ждал кинжальной атаки от двух прорвавшихся штурмовиков.

Одна из ракет угодила куда-то в гущу рядов, разбив один штурмовик и покалечив еще с полдюжины, а вторая снесла лидера дерзкой двойки. Обломков не было, штурмовик не просто взорвался, а перешел в состояние перегретой плазмы. Шарахнуло так, что вспышка отправила в краткий нокдаун все оптические системы в округе, а также связанные с ними системы автопилотов.

Ударная корона вспышки жестко тряхнула уцелевшие перехватчики, и на них начались отключения двигательных, навигационных и боевых секторов. Правда, вскоре они начали восстанавливать работу, но майор с напарником облегченно перевели дух, лишь когда получили информацию, что два десятка уцелевших бортов противника ушли на перезарядку к авиаматке.

– Вышел из-за горизонта. Вы как? – задал вопрос лейтенант Чейз, и усмехнувшийся майор Загорский представил, как напряжено лицо бедняги, который еще не знал, точно ли его саблаунчеры угодили во врага. Стрельба из-за горизонта была делом рискованным.

– Порядок, лейтенант. Вы их крепко пугнули, они ушли на перезарядку.

– В таком случае, сэр, принимайте под командование наше звено.

– Благодарю, лейтенант. Время подлета?

– Уже в режиме торможения.

– Экономьте топливо, сбрасывайтесь на гравитации.

– Есть, сэр.

Лейтенант вполне доверял рекомендациям майора, поскольку тот в постоянно меняющихся условиях непрекращавшейся вьюги выдержал бой в течение семнадцати минут и больше других знал о текущей ситуации.

– Подходим! – спустя полторы минуты сообщил лейтенант.

– Вижу вас. Построение – «эспозито».

– Построение «эспозито» – принято, – ответил лейтенант, и три его перехватчика выстроились во вращающийся треугольник, в центре которого на некоторой дистанции от плоскости треугольника вращались побитые перехватчики майора Загорского и его напарника.

– Докладывает капитан Триолли. Меня кто-нибудь слышит?

– Вас слышит лейтенант Чейз, сэр.

– Привет, Чейз! Где майор?

– Он с нами. Стоим в «эспозито».

– Понял, – после паузы ответил капитан. – Какой номер отсутствует?

– Двадцать девятый.

– Понятно… Эх, я остался должен ему двадцать сакверов.

– Никто не знал, что так случится.

– Это да, но все равно скверно…

– Скверно, – согласился лейтенант.

– Кстати, вихрь «джи-четыре» подпирает вас на пять-альфа-двенадцать градусов.

– Да, точно. Зато смещается «четырнадцать-бета». Похоже, в смещении будет баланс.

– Не знаю, у меня программатор показывает, что переход закрывается.

– Думаете, нужно переходить на другой переход?

– Или просто сваливать, – добавил капитан.

– Тогда получится, что «двадцать девятый» зря… – заметил лейтенант Чейз, понимая, что капитан рассуждал так не потому, что трусил, а потому что пока был «холодным» – не вовлеченным в горячку боя.

– Тут ты прав. Но где связь с майором?

– Вьюга ломает посекторность радиальной системы. Но я сейчас сработаю передатчиком – поговорите с ним через мой сервер.

– Годится.

Спустя несколько секунд майор Загорский откликнулся.

– Сэр, это капитан Триолли! По нашей информации, переход закрывается, придется идти на другой.

– Да, я вижу в прогнозном поле тенденцию на смещение вихрей. Но пока мы будем стоять здесь, уходить раньше «контрабасов» нет смысла.

– Понял, сэр, мы уже на горизонте. Каково будет построение?

– Усиливайте «эспозито».

– Есть усиливать.

Отдав распоряжение, майор перевел дух. Через какие-то минуты должны были появиться неутомимые «орсо», однако его отряд теперь был значительно мощнее, и это для мерзавцев станет сюрпризом.

Духота в зале обслуживания стояла жуткая. От прибывавших на транспортере все новых машин исходил такой жар, что обслуживающий персонал отворачивался, чтобы не обжечь лицо. В основном это были субъекты первого уровня адаптации. Именно из них формировались рабочие бригады, которыми управляли специалисты со вторым уровнем, а управляющими палуб служили уже специалисты третьего уровня. Общее командование всем кораблем держал на своих плечах форматированный варвар четвертого уровня.

Из тридцати шести бортов первой волны вернулись двадцать. Хотя на некоторые из них страшно было смотреть, капитан-инструктор Хейциб был доволен: неся потери, группа наносила пограничникам немалый урон.

В пилоты штурмовиков набирались специалисты второго уровня адаптации, имевшие какие-либо изъяны, образовавшиеся на стадии расконсервации или при первичном уровне форматирования. Перехода на следующий уровень адаптации они бы не дождались, однако второго уровня было достаточно, чтобы субъект был в состоянии освоить облегченную программу обучения.

Пилотов при массовом производстве хватало, и потери, даже самые жестокие, не наносили особого вреда. Значение имели только потери боевых машин, однако и тут удавалось экономить, выкупая в отдаленных гарнизонах устаревшие штурмовики, которые списывались тысячами по цене металлолома. А затем, немного потратившись на модернизацию, община наращивала боевой потенциал.