Мой сердце гулко ударило, но потом забилось спокойнее. Скорее всего, на моих глазах разворачивалась постановка, иные варианты я постаралась отогнать.

Не дав зрителям вдоволь насладиться видом предполагаемого преступника, адвокат Земли приступил к пламенной обвинительной речи, полной описания слез родственников и ужаса невольных наблюдателей кровавого демонического преступления.

И вызвал как свидетеля Ту-Рахана.

Козла рогатого.

Этот гад, качая головой с грустью-печалью, рассказал о невинном пикнике молодых аристо и о жутко ревнивом высшем, явившемся покарать брата. По словам темнокожего демона Аль-Парам посмел отбить новую нульри, которая хоть немного, но снимала напряжение демона, находящегося на грани безумства.

— Ты же тоже высший? — перебив его, спросил император.

На возмущение землян, не ожидавших такого нарушения порядка, распорядитель громогласно сообщил, что суд происходит в Умбре и по ее законам, а законы здесь устанавливает только одно лицо.

Ки-Зар благосклонно выслушал своего подданного и зубасто улыбнулся в зал, заставляя всех притихнуть.

— Повторяю вопрос, ты тоже высший?

— Да.

— А почему не защитил человеческих девушек от нападения сектантов? Это же произошло ДО появления Шай-Гирима?

Ту-Рахан сделал небольшую паузу, обведя взглядом зал. И заодно показывая, что не спешит отвечать на императорские вопросы.

— Мы, умбрцы, не вмешиваемся в дела людей. Все нульри были человечками, их отношения с сородичами нас не касаются.

— Неужели не жалко было смотреть как убивают юных беззащитных созданий? Наверное, они плакали и звали на помощь? Ждали, что их хозяева по договору вступятся, спасут от смерти.

— Все произошло быстро, — уже не так спокойно ответил Ту-Рахан, он заметил, что землянам новый поворот и равнодушие аристо не понравились. — Я видел гибель только последней нульри. Прелестной девушки, которой не посчастливилось встретиться с Шай-Гиримом. Все знают, что высший подошел к пределу, он давно не мог найти себе партнера, говорят, некоторых сжигал простыми касаниями. Поэтому и впал в ярость, когда его слабой надежде не суждено было сбыться и человечка умерла раньше, чем он планировал.

— Достаточно, — император махнул рукой, словно прогоняя муху. Но внезапно покачнулся и уже уходящий со свидетельского места Ту-Рахан едва заметно дернул кончиком рта, остановив зарождающуюся ухмылку. Некоторое время в зале царила тишина, но затем Ки-Зар продолжил. — Я думаю, имеет смысл выслушать еще одного свидетеля, присутствовавшего в эпицентре событий.

— Аль-Парама? — чернокожий аристо резко обернулся, — Его поймали и он готов дать показания против брата?

— О, нет, — с глубочайшим сожалением в голосе отозвался император. — Бедный мальчик так и не появился на предварительных слушаниях. Где он и жив ли, следствию неизвестно.

Глава Умбры жонглировал словами, словно опытный фокусник. Следствию может и не известно, зато сам император вполне мог знать все детали.

— И кто же этот свидетель? — громко выкрикнули из рядов приближенные Ту-Рахана.

Лязгнув цепями на ногах, великий Ки-Зар повернулся на троне, посмотрев прямо на меня. Темные глаза кружились спиральными омутами.

— Эмили О'Нил по прозвищу Бабочка, нульри Сиятельного Шай-Гирима, вызывается для дачи свидетельских показаний.

И наступила полная, оглушительная тишина.

Ноги шли сами. Точнее вела их я, но не чувствовала абсолютно. Тихо шелестел плащ, мелькали пятна лиц справа и слева.

Хотелось сгорбиться и прошмыгнуть побыстрее эту дорогу вязкого, почти ощутимого нездорового любопытства. Но я сейчас представляла не себя, а Шая, высшего демона. Поэтому распрямила плечи, вздернула подбородок и величаво двигалась. Не спеша.

Поднялась на подиум к свидетельской стойке, посмотрела на всех сверху, никого при этом не видя. От стресса все расплывалось перед глазами.

И мягко произнесла:

— Небольшая поправка, мой император.

Среди присутствующих прокатился удивленный шепоток. С каких пор человеческая нульри, а по росту и телосложению я явно не тянула на демонессу, называла владыку Умбры «мой».

— Какая? — если бы его голос не был столь уставшим, я бы назвала это довольным мурлыканием. А то он не знает, какую поправку я была обязана внести.

— Я не нульри, а невеста Сиятельного Шай-Гирима.

И вот тут ряды закипели. Из окружения Ту-Рахана раздались выкрики, шум споров.

Один из молодых аристо не выдержал и закричал:

— Бабочка умерла! Сдохла на наших глазах! Это подстава, а не та нульри. Вы девку-то проверяли? Высший на пределе и никто, слышите, никто! не может подтвердить их отношения.

Я скинула плащ. Прищурилась, пытаясь понять, кто это так истерит, и узнала одного из тех, кого парализовали на поляне сектанты Земли. Н-да, парень.

— Я тебя помню, — мой голос вдруг легко разнесся по всему залу. Не знаю, как это сделал император, но похоже, он решил немного «подправить» громкость. И, как следствие, впечатление от моих показаний. — Ты один из трех схваченных демонов, которых Звероловы хотели убить с помощью ритуала. Шай-Гирим спас тебя, когда появился во время бойни и остановил фанатиков.

В этот раз шум в зале уже катился волной. Но я была громче, хотя говорила, не напрягаясь.

— Шай оставил обряд, соединяющий миры. Создание искусственной Бреши, в которой переход становился и точкой объединения. В итоге демоны не могли депортироваться, и все умершие по факту гибли на своей земле, а не только в другом мире. Мой жених спас демонов, но не успел спасти девушек-нульри. Их расстреляли первыми.

— Уберите человеческую девку со свидетельского места! Это суд Умбры, здесь не место низшим. Все нульри в тот день погибли, сами под пули побежали! А на этой — иллюзия! — никак не мог угомониться демон, а остальные аристо даже не пытались его успокоить. — В высшего случайно попали, вот он и потерял контроль! Мы свидетели!

Руки, наконец, перестали дрожать и я смогла положить пальцы на стойку. Зрение тоже стало лучше фокусироваться, по телу прошла теплая покалывающая волна возвращения силы. Меня пытались обидеть, и организм начал собирать силы для защиты. Еще немного — и я опять начну светиться, как рождественская елка.

— Я не погибла, — мягко ответила я спорщику. Удивительно, но император его не останавливал, бездействием поощряя остальных к хаосу. — Точнее, погибла как человек.

Собрав зарождавшуюся внутри силу, я вытолкнула ее наружу, под кожу, едва удерживая, чтобы она не выплеснулась наружу с гневом, который все нарастал от каждого вопля этого идиота. Ему спасли жизнь, а он пытается похоронить Шая в суде.

— Ты, — зарычала я и почувствовала, как начала расти ввысь, — жалкий червяк, не чувствующий благодарности. Для Шая все были равны, он хотел предотвратить убийства и пришел, как представитель Пограничной академии. Но когда умерла я, которую он считал человеком, он решил остановить убийц и спасти задницу такого никчемного демонишки, как ты! Жизни девушек ценны!