– Ладно, – выдохнула я. – Тогда давай хотя бы попробуем ее заморозить на будущее.

Я сказала, не подумав. Но убиваться горем больше не собиралась. Потому, улыбнувшись троллю, быстро исправилась:

– На твое будущее. Когда меня не станет, тебе нужно будет чем-то питаться. Я поговорю о тебе с ним. Попрошу, чтобы вернул куда-то в эльфийские леса или где там твои сородичи? Да. Это будет моя последняя воля.

Я призвала магию в руках и попыталась представить себе холод, лед. Но в результате вокруг горки с рыбой образовался водный купол, где существа сразу ожили и начали передвигаться в сторону воды. Я поначалу опустила руки, сетуя на то, что такая неспособная. Но недоуменный вид тролля все же заставил меня рассмеяться.

– Видишь! – подытожила я, когда рыба уплыла. – Магия Света не способна обижать невинных. Она работает в обратную сторону.

Больше я не колдовала. А тролль все равно нашел мне еду. Мы вместе пообедали, покупались в озере, побродили по острову и нашли хижину. Ноги сами привели меня к ней. Я попросила своего зеленого друга подождать снаружи не только потому, что Брадуру его присутствие не понравится. Я хотела сама зайти внутрь, потому что чувствовала, что это был особенный момент. Момент воспоминаний. Хотя я не была уверена, что моих. И отчасти я надеялась найти ответ на это вопрос. Почему у меня такое чувство, будто я была здесь раньше? Все это видела?

Мне не снились сны об этом месте. Вернее, не настолько детальные. Я точно помню кровать с балдахином, но сейчас ее здесь не было. Ночью темный маг перенес ее на пляж. А ведь это была та самая кровать – его и Гривельды. Разве не странно, что он так трепетно относится ко всему, что связано с его любимой, но впустил меня в столь интимную зону? Странно. Еще как. Кажется, великий и темный маг заигрался. Иначе как объяснить его желание заменить меня своей покойной женой? Он говорил, что понимает, кто я. Говорил так, словно сам себя уговаривал.

И все же у меня не было чувства, будто я здесь лишняя. Не в этом домике. И когда я прошлась по скрипящим половицам, прикасаясь пальцами к маленьким вещицам, и когда открыла шкаф и достала красивое белое платье – я чувствовала, что все эти вещи мои. Я знала, что это любимое платье Брадура. Когда-то он подарил его МНЕ.

Так и застыла с тканью в руках, вспомнив этот момент. Я сидела на постели  с закрытыми глазами, как он и просил. Мы повздорили, потому что я дразнила его, а он за это искупал меня в болоте. Я дулась, потому что он испортил мое любимое изумрудное платье. И тогда Брадур сказал, что приготовит для меня подарок. И вот, я улыбалась и ждала. Его присутствие почувствовала сразу. Даже сейчас, наяву ощутила бег мурашек по коже, будто он стоял за спиной. Обернулась – никого. Но стоило закрыть глаза, и я снова была там, в далеком прошлом, видя все глазами другой женщины. Чувствуя  прикосновения любимого своим телом. Он коснулся плеча, нежно провел пальцем, поцеловал шею, ключицу. Я засмеялась и попросила его перестать. Но он лишь улыбнулся и положил новое платье на мои колени.

«Ты прекрасна в белом» – произнес он. – «Это постоянно напоминает мне, насколько ты чиста».

И вот… Спустя тысячелетия это платье такое же – чистое, белоснежное, почти новое. Я отбросила его, испугавшись непонятно чего. Всего сразу – абсурдности, нереальности происходящего и собственных чувств.

– Это не может быть так реально, – прошептала я, задыхаясь в этом домике. Куда ни глянь – все знакомо. Будто я здесь всю жизнь прожила. И если открыть все шкафы и ящики, я точно буду знать, что там лежит.

Но я не стала этого делать, а просто сбежала. Обратно на пляж, где было хоть немного моих собственных воспоминаний.

Я нервно расхаживала по песку, кусая ногти. Не знаю, сколько времени прошло, но тролль уже опять успел наловить горку рыбы. А Брадур все не возвращался. Если они схватят его, то ни за что не отпустят во второй раз. И конечно, не поверят, что я здесь застряла одна. А если они его… Нет! О смерти думать я отказывалась. Мне одного раза хватило.

– Что ты там бормочешь? – донеслось где-то в десяти шагах от меня и всего в паре от кровати.

– Брадур! – воскликнула я, сама дивясь тому, так рада его видеть. И только я сделала шаг, застыла в ужасе от увиденного. Он был ранен. Брадур был очень серьезно ранен.

– Что? Я думала, ты самый сильный маг! – закричала я обвинительно и побежала к нему. Хотела помочь, уложить на постель, но он остановил меня жестом.

– Стой там, я сейчас плохо контролирую Тьму, – произнес он очень сиплым голосом. А после плюхнулся на кровать и зашипел. Его дымчатая накидка развивалась на ветру и сейчас больше напоминала лохмотья. Руки, плечи и живот были оголены и окровавлены. На нем живого места не было, одни лишь рваные раны с обожженными краями.

– Реар? – тихо спросила я.

Брадур поднял на меня глаза и обреченно заявил:

– Силана.

Мои брови поползли вверх. И даже несмотря на плачевность его состояния, я не удержалась от колкости.

– А ты говорил бесполезные иномирянки.

– Она очень разозлилась, что я тебя забрал, – пробормотал маг. – И не поверила, что ты в безопасном месте.

Я улыбнулась и присела на край кровати.

– Я сказал, держись подальше, – хрипло приказал он. Казалось, из последних сил.

– Можешь рычать сколько угодно. Я дождусь, когда ты потеряешь сознание, и все равно тебя исцелю.

Но маг в ответ лишь фыркнул.

– Моя Тьма тебя не подпустит. Она сама меня исцелит. Нужно лишь время.

Я понимала, что это значит. Опустив глаза, с ужасом осмотрела самую большую рану на груди. У меня бы на это ушла вся ночь, не меньше.

– Ритуал придется отложить, – констатировала я. – А пирамида? Ты достал ее?

Брадур стиснул челюсти, отвел взгляд и кивнул. Я тоже медленно кивнула. Это означало так много. Все три части Света, самая могущественная магия Тарты, наследие всех магов теперь была в одном месте, в руках истинного короля.

– Ничего, – с выдохом произнесла я и сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь в пальцах. – Недолго осталось. Только не смей раскисать прямо сейчас. Тебе еще столько великих дел предстоит свершить.

– Марина, – прошептал маг так, будто я его уже достала. Я подняла руки в знак извинения и поднялась. Но Брадур тихо шепнул: – Нет. Не уходи. Просто не прикасайся.

– В этом-то и проблема, – с грустью произнесла  я, обходя кровать с другой стороны.

Я хотела прикасаться к нему всегда.

Казалось, Брадур уснул. Его глаза были закрыты, лицо расслабленно, несмотря на множество ранений, а грудная клетка плавно подымалась от глубоких вдохов и выдохов. Вот только его Тьма больно кололась, пытаясь оттолкнуть меня подальше. Стоило мне протянуть руку, и маг недовольно зарычал.

– Нет, – пробормотал он и снова притих.

– Я просто хочу помочь.