Виктор удивленно вскинул брови. Старик-то смышленый! Хоть у него и в мыслях не было подчищать аптекарю память — или подчищать самого аптекаря, но его слова существенно упрощали жизнь самому Виктору. Что ж, зато не придется поутру объяснятся с де Руаном.

— В таком случае я порекомендую вашу аптеку любезной тетушке и выводку ее племянниц. Вы, надеюсь, не против?

— Пусть смело присылают слуг в любой час. Не старик со своей бессонницей, так один из моих внуков на месте будет.

Они обменялись любезными улыбками и Виктор проводил аптекаря к выходу. Когда дежурный запер за ним дверь, Виктор пробормотал:

— Рене Дюпон. Надо запомнить. Верноподданные горожане, да еще и талантливые аптекари, сейчас на вес золота.

Когда он вернулся в кабинет, Крыс уже оклемался, осоловело моргал рыбьими глазами, пытался поудобнее устроиться на стуле. Переглянувшись с напарником, Виктор отступил в тень, предоставив действовать Лимьеру, раз уж он уже до чего-то с контрабандистом договорился.

По жесту Лимьера свет в кабинете потух, осталась одна настольная лампа, слишком яркая, чтоб можно было разглядеть лицо того, кто сидел позади освещенного круга. Виктор хмыкнул. Его напарник любил определенные шаблоны при общении с преступниками ли, информаторами ли, и отступал от них только при крайней необходимости.

Крыс слепо заморгал мутными глазами, с трудом сфокусировал взгляд на смутной фигуре Лимьера.

— Что за …?

Голос у него оказался под стать внешности — низкий, прокуренный, хриплый, похожий на скрежет железа о железо. Виктор поморщился и осторожно коснулся разума контрабандиста. Очень удачно, что Дюпон отказался от оплаты — де Руан и не узнает о Крысе, а значит, с ним можно не церемониться.

— С пробуждением, Крыс. Продолжим с того места, где нас так грубо прервали?

От голоса Лимьера мурашки поползли по спине даже у Виктора. Вот уж кому не надо быть магом, чтобы внушать слепой безотчетный ужас собеседникам!

Лимьер приблизил лицо к свету, давая возможность контрабандисту себя рассмотреть, а затем снова откинулся на спинку кресла, в тень.

— Ааа, серая крыса, — довольно протянул контрабандист, повел связанными руками и вытянул ноги. — Что ж, поговорим, отчего ж двум крысам не поговорить. Да еще и в логове одной из них, хе-хе. Мы вроде как на цене моей информации не сторговались…

— Не сторговались, — со змеиной улыбкой согласился Лимьер. В полумраке его неподвижные глаза блестели особенно зловеще. — Но за свою жизнь ты уже должен.

Крыс прищурился, вспоминая.

— А, сладенькая Мадлен! Она, гляжу, до меня-таки добралась!

— Добралась, — Лимьер швырнул на его сторону стола шприц из-под яда. — От нее мы тебя избавили. За свою шкуру можешь больше не трястись.

Крыс облизнул пересохшие губы, улыбнулся неуверенно.

— А как насчет свободы, а, серая крыса? Сам понимаешь, мне нет резона языком трепать только для того, чтоб за решеткой сгнить.

— А ты говори, говори, — ласково произнес Виктор за его спиной. Крыс подпрыгнул вместе со стулом, попытался обернуться, но не смог. — А там посмотрим, на что ты наговорил.

— Да, — улыбнулся Лимьер. — Говори. Посмотрим, стоит ли твоя информация хотя бы твоей жизни.

Крыс выдохнул, снова расплылся в издевательской щербатой улыбке.

— Нет в тебе купеческой жилки, серая крыса, — попенял контрабандист, — не умеешь ты торговаться.

— Наоборот. Я умею не дешевить.

— Ну так спрашивай, серая крыса, что тебя интересует. А то ведь я могу рассказать и перед кем сладенькая Мадлен ножки раздвигает, и кто регулярно нам денежки жертвует.

— Это, конечно, интересно, но лучше вот что расскажи, с чего бы вы снова решили поезда взрывать? — снова подал голос Виктор. — Кто вам такие точные данные поставляет, что на этот раз ваши не боятся ошибиться?

— А это лучше Жоффре спрашивать, он у нас птичка длиннохвостая, вечно притаскивает сплетни и слухи.

— Жоффре, значит, — тихо повторил Виктор, прищурившись. Кудрявый юнец так и не пожелал назвать свое имя, и, похоже, не зря. Уж больно знакомое оказалось. — А ему кто сплетни и слухи рассказывает?

— Э, да если б кто знал, и без Жоффре обошлись бы! Он свои источники пуще шкуры бережет!

Виктор прислушался к медлительным мыслям контрабандиста. Не врет, боится. Еще слишком плохо ему, чтоб складно врать.

— А что твои люди, те двое, которых подстрелили? Сквозь пальцы на халтурку смотришь?

— Так это не их халтурка, а моя. Я их к этому франту заезжему отправил. Дай угадаю, крыса, о чем дальше спросишь? И пистолет тоже я ему передал. Тайник да, тайник организации, да от них не убудет.

Лимьер с наигранной задумчивостью перебрал бумаги на столе. Виктор прищурился и узнал те, что они достали из тайника в Старом квартале.

— Я смотрю, тебе не привыкать организацию продавать, — улыбнулся Лимьер, поднося листы бумаги к свету, чтобы Крыс узнал их. — Долговые расписки, письма арфатским агентам, схема тайников модератов… Обменял своих людей на компромат?

— Видать, продешевил, раз сладенькая Мадлен по мою душу пришла! — расхохотался Крыс, и Виктор ощутил от него волну страха. Похоже, он понял, что ему нечего рассказать такого, что выкупило бы его шею у виселицы.

— Кто вас свел с Дотре? — резко потребовал Виктор, а столкнувшись с непониманием, поправился: — С франтом, которому вы своих людей передали. Назовете имя и можете считать, что свою шкуру выкупили!

Крыс вздрогнул, попытался обернуться, чтоб увидеть Виктора, но веревки держали крепко. Если и зацепил — то только краем глаза.

— Прости, серая крыса, этого я сказать не могу.

В этот раз страх настолько явно звучал в его голосе, что никакая магия была не нужна, чтоб его заметить. Куда-то исчезли глумеж и насмешки, контрабандист сделался удивительно серьезен. Словно палача модератов он и то меньше боялся, чем того, чье имя от него потребовали.

Лимьер внимательно на него посмотрел. Уточнил спокойно и серьезно:

— Ты же понимаешь, что тогда нам незачем оставлять тебя в живых?

Крыс облизал губы:

— Не-е-е, с вами-то еще можно договориться и сторговаться, а вот франтовский босс от меня точно мокрого места не оставит! Выпотрошит и чучело набьет!

Виктор прищурился.

— Ты так уверен, что он узнает, что ты его сдал? В то, что ты выжил после суда модератов, знаем только мы. Выкупишь свою жизнь сведениями — и хоть за границу беги, держать не будем. Этот твой босс до тебя не дотянется!

Контрабандист отчаянно завертел головой.

— Нет, этот точно узнает! Что хотите спрашивайте, все скажу, кроме его имени!

— Что ж, теперь нам хотя бы известно, что ты его знаешь, — спокойно подметил Лимьер и бросил быстрый и короткий взгляд на Виктора.