в арендованный номер. Каменные ступени винтовой лестницы привели их наверх, словно в башню замка. Деревянные двери номеров. Открыв последнюю в коридоре, они оказались в комнате, стены которой обиты красным бархатом. Двуспальная кровать, напротив стенд с плётками, наручниками, верёвкой, и тройкой разных сидушек, на которых можно скрутить и связать партнёршу, а потом иметь её и так и эдак.

Томас положил Юкине на бордовую постель. Снял с неё маску. Она потянулась к его шее и притянула его к себе. Их губы слились воедино, языки переплелись, а руки стягивали с друг друга одежду. Стянув с неё чёрное платье, Томи поцеловал её живот, затем ниже. Скользнул языком по гладкому подобно шёлку лобку и плюнул на её половые губы, после чего выпрямился и расстегнул брюки, вынув член. Юкине приподнялась, приняв позу сидя, и обхватила пальцами его член. Её глаза блестели от желания, и Томи, взяв её за густые чёрные волосы, притянул к члену. Японка послушно раскрыла рот и приняла головку члена внутрь, принявшись громко посасывать. Томи легонько хлестанул её по щеке. А затем по оттопыренной заднице.

— Соси лучше, Юкине.

— Мг! Мг! — зашевелила та головой быстрее. Послышался кашель, сопли. Слюна обильно капала на простынь.

— Ты собиралась пописать, забыла? — хмыкнул он самодовольным тоном.

Она, держа член во рту, приподняла лицо. Взгляд одновременно и обескуражен и полон вызова. Вытащив изо рта угощение, она тихо произнесла:

— Это слишком безумно…

— Давай. Или я сам обмочу тебя.

Так сестру императора ещё никто не унижал. Животная доминация, основанная на звериных инстинктах снесла ей голову. Юкине опустила взгляд вниз. А через пару секунд реально помочилась на кровать.

— Ты такая грязная шлюшка, — хмыкнул Томи и резко развернул её задницей к себе.

— Ах! — простонала Юкине от его грубости. Он шлёпнул её по заднице, а после, схватив за волосы, вставил член в её мокрое лоно. — О, Боги… — она простонала от проникновения и рухнула на грудь, оттопырив задницу.

— Наслаждайся, пока я добрый, — грубо произнёс Томи и начал иметь её совсем не по-доброму.

Это был жёсткий трах на грани изнасилования. Юкине растекалась, как пирожное на солнцепёке. С неё текли соки, по спине стекали капли пота, скатываясь к животу и опадая на постель. Шлепки по её округлым ягодицам сливались со стоном из её горячего рта. Глаза японки закатились к потолку, когда Томи, обхватив ладонью её лицо, завёл палец ей за щеку и потянул на себя. С гримасой похоти на лице Юкине стояла на четвереньках, получая всё чего так желала. Томи имел её основательно. Накручивая все её слабые точки до предела. На износ. Она кончала раз за разом, а он всё не останавливался. Сам потный, с него летели капли пота, затекая в глаза до щипоты. Смахивая их со лба, он сжимал потные булки японки, меняя рваный темп. Входил в неё резко и медленно. Затем плавно и быстро, после жёстко одним темпом, и снова смена ритма и силы вхождения. Юкине выла, как сука.

— Пить…! — через охрипшее горло простонала она. Томи, притянул её к себе, продолжая медленно трахать, и поцеловал, пустив ей в рот слюну. Она раскраснелась до багрового цвета, но проглотила. Он делал с ней всё что хотел…

* * *

Насытившись друг другом, Томи и Юкине ели с подноса принесённый ужин.

— Ты зверь, — с набитым ртом, произнесла японка.

— Когда встретимся в следующий раз, я буду жёстче, — откусил Томи мясо он утиной ножки.

— Страшно. — без подколов ответила Юкине, хрустя маринованными грибами. — Кстати, когда ты прилетишь в Японию?

— После турнира, — отпил он из бокала коньяк. — Ох, — и скривился.

— И когда заедешь ко мне? — смотрела на него японка.

— Сначала мне нужно провести время с семьёй. Затем объявиться в филиале компании, после и заеду.

— Буду ждать, — улыбнулась Юкине.

Они договорились стать друг другу любовниками. Встречаться иногда и проводить время вместе. Для Томи и Юкине это был самый удобный вариант и взаимно устраивал их.

Через пятнадцать минут ужина и разговоров, они принялись собираться на выход. Конечно, хотелось остаться вместе до утра, но за Юкине следили и она не могла позволить себе пропасть надолго. У Томи, в свою очередь, была встреча со Снежаной Долгорукой.

— Я запомню этот вечер навсегда, — чмокнула Юкине Томаса в губы на крыльце ресторана.

Он прижал её к себе, сжал задницу и поцеловал как следует. Через секунд девять отстранился и подмигнул:

— Ты хороша, как я и думал.

Юкине расплылась в улыбке:

— Взаимно, милый.

После чего они разошлись. Юкине отправилась в конец парковки, где её ждали самые приближённые гвардейцы, а Томи открыл бмв и сел за руль. Пора было выдвигаться на встречу…

* * *

В особняке Долгоруких.

Снежана подготовила спортивный родовой комплекс к грядущей особой тренировке, которая должна помочь Томи пробиться на чёрный оби и, наконец, завладеть рангом мастера. На подворье Долгоруких находились чёрные микроавтобусы без опознавательных номерных знаков. По периметру расположились гвардейцы императора. Они прибыли сопровождать его величество. Михаил согласился на просьбу снежной королевы и был готов помочь в тренировке Томаса. Сейчас он сидел на татами в маске медведя и тёмно-бурых одеяниях, схожими с униформой ниндзя. Ноги скрещены, на бедре оголённый полуторник, напоминавший прямой меч с двусторонней заточкой. Чёрная рукоять покрытая пупырчатой резиной, на эфесе гравировка в виде зубов. Казалось, Михаил медитировал, прикрыв глаза. Позади него стояли четверо сильнейших адептов империи, им придётся хорошенько поработать ближайшие пару часов, излечивая Романова от смертельных ран.

В поместье Долгоруких не было лишних лиц. Снежана выпроводила всех: и сына и невесток и внуков. Никто не должен был знать о присутствии императора. До полуночи оставалось всего минута, но автомобиль Томаса до сих пор не приехал. Снежана вздохнула. Заставлять императора ждать, ох уж этот Томас. Однако, через двадцать секунд, сидя в массажном кресле гостиной, она чуть не поперхнулась чаем, когда на плечо ей легла рука:

— Вечер добрый, мастер, — хмыкнул Томи.

— Ты с ума сошёл?! Ах ты, мелкий засранец! — поднялась она, стукнув его по плечу. Он не уворачивался, стойко принял этот удар.

— Ауч! — взялся Томи за плечо. — Хотите покалечить меня перед финалом, мастер?!

— Как ты смеешь