– Книжка! – выпаливаю я.

Натянув на пальцы рукав, достаю завернутый в салфетки предмет и кладу его на сиденье между мной и Сюзанной. Наследница протягивает мне две ручки:

– Держи.

Я разворачиваю ими салфетки. Внутри маленькая серебряная книжка, украшенная сложной кружевной гравировкой, а в центре – рисунок корабля.

– Девочки! Мне кажется, это тот же корабль, что и на лотерейных билетах, наславших на Сюзанну заклинание морской болезни. Билетах, которые нам раздавала Блэр.

– Тебе не кажется, – раньше всех отвечает Сюзанна.

С помощью ручек я аккуратно поднимаю обложку. На первой странице, пожелтевшей от времени, написано:

– Это не просто серебряная книжка, это карне, бальная книжка! – удивленно восклицает Мэри. – У тети есть такие в антикварном магазине. Дамы носили их с собой на балы и приемы, чтобы записывать партнеров по танцам. – Она перегибается через центральную панель, чтобы лучше разглядеть. – И выглядит она жуть какой старинной.

Я перелистываю страницу, но она ничем не отличается от первой, как и все последующие.

– Пустая бальная книжка, да? Но в чем смысл? Это третий предмет из моего сна. Он должен что-то значить.

– Может, на «Титанике» была реальная женщина, которой эта книжка принадлежала? – предполагает Сюзанна.

Я вытаскиваю телефон и включаю поисковик.

– Ничего подобного не всплывает. Все вещи, оставшиеся после крушения «Титаника», хранятся в музеях. Если это бальная книжка с корабля или ее копия, то можно было бы легко обнаружить, чья она.

Телефон в руке вибрирует.

Папа: «Где ты?»

Я: «С девочками».

Папа: «Быстро домой».

Удивленно смотрю на телефон. Должно быть, что-то случилось. Папа никогда не пишет в таком тоне.

Я выскакиваю из джипа и со всех ног несусь к дому, девчонки не отстают. Распахиваю дверь. – Пап!

Он стоит в прихожей.

– Тебе пора паковать вещи, – бросает он.

– Что, ты для этого звал меня домой?

– Мы уезжаем на рассвете. Собери самое необходимое, что может понадобиться в первую пару дней, остальное нам привезут позже.

Судя по тону, папа убийственно серьезен. Он смотрит на Наследниц.

– Сожалею, но вас, девочки, я попрошу уйти. Мне нужно поговорить с дочерью.

– Но… – начинает Элис.

– Я настаиваю, – говорит папа.

Девчонки неохотно выходят на улицу.

– Пап, что стряслось? Ты меня пугаешь.

Он ждет, когда дверь закроется.

– Во-первых, мне позвонил твой учитель, мистер Уордуэлл, и сказал, что волнуется за тебя. Что сегодня, когда вы беседовали в его классе, ты вела себя неадекватно, и что ты выглядишь так, словно последнюю неделю совсем не спала. Во-вторых, приходил Джексон и рассказал странные истории о тебе и девочках. Он предупредил, что они замышляют что-то плохое. В-третьих, Мэй начала уверять меня, что ее сын не в себе, потому что его заколдовали. – Отец ненадолго замолкает. – Насколько я могу судить по твоей реакции, тебе все это известно.

– Пап…

– Нет, Сэм. Ты знаешь о моих страхах и отношению к Салему. Не знаю, права ли Мэй насчет Джексона или нет, но, если так, я не собираюсь рисковать. Если кто-то в школе использует магию против Джексона, то тебе небезопасно здесь оставаться. Я предложил Мэй уехать с нами.

Глубоко дышу, пытаясь не паниковать. Я не могу сейчас уехать из Салема. Просто не могу.

– Она согласилась?

– Пока нет, – отвечает он. – Но она ждет в бальном зале, я попытаюсь ее убедить. А тебе пора собираться. Мы выезжаем утром сразу после завтрака.

– В бальном зале? Почему не на кухне или в гостиной? – спрашиваю я, заглядывая в коридор.

Они ругались и не хотят, чтобы я слышала?

– Пакуй вещи, Сэм, – требует папа, указывая в сторону моей комнаты.

Я прохожу мимо него и взбегаю по лестнице. С отцом невозможно препираться, когда он в таком настроении. Если попробую надавить, он просто затолкает меня в машину и увезет в Нью-Йорк прямо сейчас. А это точно не поможет решить ситуацию с «Титаником». Нет, папа не просто заставит меня сию минуту уехать из города, он подожжет дом, лишь бы удостовериться, что здесь больше не осталось ни единой магической вещи, которая может попасть мне в руки.

Закрываю дверь спальни.

– Элайджа?

В моем голосе страх.

Дух тут же появляется.

– Я пришла… – начинаю я.

– Я видел.

– Мой папа…

– Я слышал.

– Нужно исправить все – или решить, не важно – сегодня ночью, иначе я ни за что не смогу убедить его остаться. – Я швыряю завернутую в салфетки бальную книжку на кровать. – Что ты можешь сказать об этой вещи?

Его взгляд становится тревожным, а в позе чувствуется напряжение.

– Она напоминает предметы, которые тебе присылали, выглядит как совпадение, но сомневаюсь в этом. Если она как-то связана с Майрой и Генри, на это нет ни единого намека. Мы их изучили до мозга костей.

– Может, это совсем не загадка, а прямой намек на школьные танцы? – я щелкаю суставами. – На книжке такое же изображение, как на лотерейных билетах, которые приносила Блэр.

– Я проверял дома Ники и Блэр, – спорит он.

– А комнату, где собирается танцевальный комитет? Может, там что-то есть? – предлагаю я.

– Возможно. Или в зале, где будут проводиться танцы? Я пойду.

В окно стучат, и я оборачиваюсь. Элайджа уже стоит у самого стекла. Он переместился, чтобы так быстро оказаться в другом краю комнаты. Сквозь тюль я вижу Мэри, Элис и Сюзанну. Элайджа отпирает окно и впускает их внутрь.

– Господи, вы меня чуть до инфаркта не довели, – шепчу я, когда девчонки забираются в комнату.

– Нас обеих, – уверяет Элис. – Эти чокнутые заставили меня забраться по решетке. Незабываемый опыт, который никогда больше не повторится, я надеюсь.

– Пришлось уговаривать тебя целых десять минут, а залезли мы сюда всего за две, – фыркает Мэри.

– Пойду проверю все в школе, – говорит Элайджа, исчезая.

– Эй, вы двое, нам некогда спорить, – одергивает девочек Сюзанна. – Сэм утром уезжает.

На секунду в комнате воцаряется мертвая тишина. Слегка покашливаю.