Гера пошёл по мосту осторожно, стараясь как можно меньше тревожить старые рассохшиеся деревяшки. Ведьмак почти добрался до конца, когда послышался хруст, и его нога скользнула вниз! Припав на одно колено, он почувствовал холодок, побежавший снизу вверх по всему телу… вытащив ногу, застрявшую между досок, Гера понял, что это был всего лишь страх — к счастью, его нога так и не коснулась тумана, в котором безвозвратно исчезла деревяшка.

Встав на твёрдую землю, вернее, на твёрдый камень, ведьмак заметил, как усилилась вибрация медальона. Очевидно, рядом был источник энергии, с которым резонировал «Васька». Гера осторожно пошёл к двери и прислушался. До его слуха донеслось пение — кажется, кто-то напевал себе под нос матерную частушку! По-крайней мере, упоминание некоей матери, ведущей активную сексуальную жизнь, и безымянной продажной женщины Гера точно услышал!

«Кто это там в вокале упражняется?» — подумал ведьмак.

Теперь он слышал не только матюги — «вокалист» начал громко чавкать и изверг из своей глотки протяжную отрыжку, с которой сам же себя и поздравил. Гера догадывался, что за «певец» матюгался и жрал с аппетитом — бесшумно приоткрыв деревянную дверь, он увидел большой зал, посреди которого стоял дубовый стол, ломившийся от разных угощений, за которым сидел маленький человечек ростом метр без кепки. Любитель пения обладал внушительным животиком, нижнюю часть его тела покрывала густая шерсть, на голове торчали маленькие рожки и никаких признаков ступней — вместо них у обжоры были маленькие чёрные копытца…

— Сатир… — тихо проговорил Гера.

Ведьмак перевёл взгляд с рогатого певца на каменный постамент, возвышавшейся слева от двери, на которой были выгравированы магические символы — там стояла золотая чаша, украшенная драгоценными камнями, а в ней светился кристалл. Это был последний ключ, выглядевший точь-в-точь как три других.

Сатиры — существа разумные. При желании с ними можно договориться. При желании сатиров, конечно. Забавные существа, в целом, абсолютно безвредные и больше всего на свете обожающие сладко пить и жрать в три горла. Благодаря особому дару сатиры могут появляться в любом месте, где есть алкоголь. Неуловимы, если пожелают. И любят справлять малую нужду в напитки зазевавшемуся человеку, пока тот ничего не видит… Если в один прекрасный день, мой дорогой читатель, ты почувствовал, что вкус твоего любимого вина изменился, то, увы, но всё случилось. Это не производитель решил сэкономить. Это не контрафакт. Это сатир. Ну, ладно, не переживай, не ты первый и не ты последний…

Ведьмак решил быть вежливым. Дослушав, пока сатир допоёт очередную частушку, Гера постучал в дверь. «Певец» осёкся на полуслове и спросил:

— К… кто, блин?! — судя удивлённому голосу сатира, тот ждал кого угодно, но только не гостей.

— Уважаемый, позволь войти! — попросил ведьмак и представился: — Меня зовут Герасим!

— Герасим? То есть, Гера? Это тот Гера, которым интересуется Госнаркоконтроль, да? — спросил сатир и захихикал.

— Не, это тот, который Му-му утопил! Можно войти?

— Ну, попробуй… — пробурчал сатир.

Ведьмак вошёл в жилище словоохотливого существа. Хозяин стола, на котором стоял жареный поросёнок, вино, утка с яблоками, стерлядь и ещё чёрт знает какие закуски, посмотрев на гостя, спросил:

— Чё тебе надо-то? У меня редко гости бывают… никогда на хрен! — сатир засмеялся и отправил в рот кусочек поросёнка. — Я смотрю у тебя глаза кошачьи, и магии в тебе немного есть — ты ведьмак? И эксгибиционист к тому же, хи-хи-хи!

— В точку, — сказал Гера. — Я не эксгибиционист, просто у меня доспехи не пролезли…

— Жрать меньше надо! — перебил сатир, засмеявшись.

— А иди ты… — отмахнулся Гера. — Скажи-ка мне лучше, откуда у тебя такой роскошный стол? Что-то я не слышал, чтобы сатиры умели колдовать или готовить…

— Я и не умею, — ответил сатир. — Но с кристаллом, — он показал на ключ графа Жокина, — всё возможно.

— А, может, ты мне его отдашь?

— А, может, ты в жопу пойдёшь? — спросил сатир, скривив физиономию.

Сатир явно не собирался отдавать источник магии, пробудившей в нём способность наколдовывать роскошные столы. Ведьмак посмотрел на кристалл и ответил:

— Не пойду. Может, ты мне его продашь?

— Ну… не знаю, — задумчиво протянул сатир, почесав затылок только что обглоданной костью. — Что у тебя есть?

— Деньги, много денег, — произнёс ведьмак.

— Откуда у тебя могут взяться деньги, убогое безрогое! — удивлённо воскликнул сатир. — Ты, вон, ходишь с голой жопой…

— Слушай, рогоносец кривоногий… — начал было ведьмак, теряя терпение.

— Мне деньги без надобности, — перебил его сатир. — Это вы, люди, готовы друг другу глотку перегрызть за бумажки с монетками… как говорил один замечательный министр иностранных дел, дебилы блин!

— Он не блин сказал, — проговорил Гера, улыбнувшись.

— Да я знаю, но я же культурный малый, ёптыть!

В голове ведьмака промелькнула мысль: «Почему бы просто не забрать кристалл и не уйти по-английски?»

Впрочем, Гера сразу отбросил её куда подальше, зная, что так не получится. Если сатир заподозрит неладное, то просто схватит кристалл и сбежит. Ну, а поймать существо, которое умудряется писать в напитки добрым людям и оставаться незамеченным, под силу разве что магу или чародею.

— Ты слышал про Николая Жокина? — спросил Гера.

— Про Зосиму что ли? — переспросил сатир, наливая себе вина из кувшина. — Конечно, слышал. Это он мне и показал вот это замечательное место!

— Каким образом? — поинтересовался Гера. — Хотя, я догадываюсь…

— Да выпил он как-то вина, вот я и пришёл, — объяснил сатир. — Долго рассказывать…

— А правда, что он чудеса творил? Слышал я, даже мёртвого воскресил однажды, — проговорил Гера.

— Ха-ха-ха-ха! Какие ещё чудеса, рога мне в жопу! — рассмеялся сатир. — Может, когда что и творил, да только не со дня нашего с ним знакомства. Зосима тут некроманил потихонечку… а некромантия — это, поверь, не про воскрешение, а про то, как скелета из земли поднять или труп вонючий, или кого ещё похуже…

Конечно, ведьмак верил, потому что прекрасно знал, к каким последствиям может привести неуемное увлечение труповедением и время от времени сталкивался с его последствиями. Показав на железную дверь, украшенную магическими символами, Гера спросил:

— А здесь у тебя что? Несметные сокровища?

— Ха-ха-ха-ха! Да в гробу я видал такие сокровища! — рассмеялся сатир, едва не подавившись куском жареного поросёнка. — Я эти сокровища туда еле заманил… Видишь ли, ведьмак, там, — сатир показал головой на дверь, — у меня очень неприятный сосед…

— Так, вот с этого момента можно поподробнее! — проговорил Гера.