Автомобиль вошёл в крутой поворот, и Павла мотнуло в сторону. Проглотив язык на мгновение, тот чуть переместил седалище и произнёс:

— А что это меняет-то — пошлют же…

— Вот! — воскликнул Гера. — Допустить этого никак нельзя, поэтому мы представимся сотрудниками Энского краеведческого музея, которым надо прямо до усрачки написать статью и про монастырь, и про Николая Жокина. А как же писать статью, если никакой информации о Николае у нас нет, как, скажи мне?

— Никак, — произнёс Павел, вздохнув.

— Но писать-то надо! Так что будьте ласковы, пустите в архив, да сами расскажите по делу, коли знаете! Короче, я тут придумал небольшую легенду, пока ехали. Слушай нюансы, Павлик…

Гера начал рассказывать нехитрый план, который поможет втереться в доверие к братии монастыря и иже с ними. Переговоры с благочинным было решено переложить на хрупкие плечи Павла. Ведьмак решил не отсвечивать на публике без особой нужды по двум причинам: во-первых, особые глаза могут ввести обитателей монастыря в лёгкий ступор, во-вторых, кто его знает, куда зайдёт это приключение и как бы о нём не прознали в КВД. Строго говоря, Гера должен был выполнять заказы на убийство всяких разных чудовищ и нечисти, вылезшей из могил, а не влезать во всякие авантюры, вроде поиска ключей графа Жокина. За это могло и прилететь сверху… Конечно, можно было сослаться на массовый геноцид чудовищ, произошедший благодаря этой самой авантюре, и лезвие меча в руках руководства затупится, и сам меч превратится в скалку, которой просто треснут по башке, но треснуть могут больно. И это не считая комиссии с каждого ведьмачьего заказа, а платить подать со Смирновских денег совсем уж как-то грустно! Короче, Гера предпочёл светиться по минимуму, отдав Павлу главную роль в спектакле.

Пока ведьмак объяснял и разъяснял все тонкости наспех придуманной легенды, вдали показались монастырские стены, высотой в три-четыре этажа, которые были замазаны известью, и казались, скорее, крепостными стенами, нежели монастырскими. Если появится нужда пробить такую, то придётся стрелять из пушки, а лучше сразу из гаубицы, но и то не факт, что одного заряда хватит. Павел на всякий случай сверился с картой и проговорил:

— Кажется, это наша остановка…

— Ну, вот и отлично, — сказал ведьмак, глядя на высокие стены через лобовое стекло. — Ты всё усвоил? Справишься?

— Да, справлюсь, справлюсь… — проворчал Павел. — Надеюсь, не будет как в прошлый раз, а то у меня сердце не выдержит к чёртовой матери…

— В любом случае, вряд ли на территории монастыря будут скакать выходцы с того света или ещё кто похуже, — успокоил его Гера.

— Хоть бы так…

Водитель, который молчал всю дорогу, согласно кивнул, вздыхая. Гера пожал плечами, мол, чего приуныли — это был обычный день на работе, правда, очень жаркий и мёртвый.

Автомобиль остановился у железных ворот, покрашенных зелёной краской, которая облупилась во многих местах. Ржавое железо тонко намекало о том, что пора бы снова взяться за малярные работы, но инокам, видать, намеки эти были до лампочки. Ведьмак и Павел вышли из машины, оглядевшись. Собственно, смотреть было особо не на что — небольшая стоянка, на которой стояли два авто, да место для автобуса. Судя по популярности кельи старца Зосимы в интернете, рейсы в монастырь совершались регулярно.

Водитель остался на своём рабочем месте. Гера надел тёмные очки и подошёл к небольшой двери, размером с человеческий рост, которая была сделана в воротах и, взявшись за приваренное железное кольцо, громко постучал. Павел, стоявший рядом, дважды ударил по двери кулаком.

Ответ не пришлось долго ждать — дверь отворилась, и перед гостями Спасо-Никитского монастыря предстал инок, чьё лицо наполовину скрывала борода средней длины.

— Вы — кто? Чего надобно? — спросил монах, оглядев обоих гостей.

— Нам бы к… наместнику, — ответил Павел, вспоминая детали легенды. — Мы из Краеведческого музея, нам нужен материал о слуге божьем Николае Жокине. Позволите войти?

— Хм… ну заходите, — проговорил монах, — правда, что-то вы на писарей не похожи, по-крайней мере, вы, — добавил он, кивнув на Геру.

Ведьмак, прикрыл доспехи школы кота плащом, как смог. Честно говоря, он действительно был похож на кого угодно, только не на журналиста или этнографа, или книжного червя какой-нибудь другой разновидности.

— А это мой слабоумный племянник, — сказал Павел шепотом. — Наряжается, как голоса в голове скажут — ну что ж поделаешь! Я вот его взял, может, в келью старца Зосимы свожу, вдруг полегчает ему…

— А-а-а, вот оно что! — понимающе протянул монах, посмотрев с сожалением на Геру, которого аж перекосило.

Импровизация Павла была молниеносной, удивительной и сногсшибательной одновременно. Конечно, в изначальной версии легенды никаких слабоумных племянников не было и в помине, однако закосить под дурачка — казалось вполне приемлемым решением, которое враз избавило бы от многих вопросов.

Монах пропустил гостей. «Господа-краеведы» прошли через ворота и оказались на территории монастыря. Огромный девятикупольный храм стоял посреди клумб и грядок, на которых росли цветы до самой осени. Большинство из них уже подготовили на зиму, поэтому цветник выглядел ну так себе. Правда, в некоторых клумбах ещё росли поздние сорта цветов, которые живут аж до октября.

Прямо от входа до храма шла мощеная дорожка. От неё отходили ещё две дорожки — направо, которая вела к административному корпусу, и налево, которая шла мимо хозяйственных построек и уходила за храм.

— В общем, так, — проговорил монах, — если вам нужно к наместнику, то это направо, — она показал на двухэтажное административное здание, отремонтированное, вылизанное чуть ли не до блеска. — Если же в келью старца Зосимы — ступайте налево, она за храмом.

— Спасибо, добрый человек, — поблагодарил его Павел.

— Ы-ыгы-гы, — пробубнил Гера, улыбнувшись так, словно и вправду имел целый букет отклонений.

Павел пошёл направо. Гера поспешил следом. Едва они отошли чуть подальше от инока, ведьмак схватил инициативного помощника за руку и прошептал:

— Ты охренел что ли, Павлик?! Ты хоть предупреждай о таких маневрах!

— Ну, прости, я хотел как лучше! Импровизировал, как мог! — оправдывался Павел. — Зато теперь с тебя и спроса нет! Ну ходишь ты в своих этих доспехах, ну и ходи… можешь хоть через голову, прыгать, хоть собаку за хвост укусить — тебе никто слова не скажет, посочувствуют только…

— Смотри, импровизатор, до импровизируешься! — недовольно проговорил Гера. — Ладно, чёрт с тобой, идём к наместнику…

Они пошли по дорожке к административному зданию. Павел шёл, слегка задрав голову, млея от собственной креативности. Гера же наоборот был против безумных импровизаций, надеясь, что помощник ограничится одной «светлой» идеей, которой сразил его, словно пулей. Пройдя через зелёную дверь, выкрашенную как и ворота, визитеры натолкнулись на троих иноков, обсуждавших насущные вопросы. Братия охотно объяснили, где находится кабинет наместника.