А голод теперь испытывал и я тоже. Мучительный, тянущий… Хуже, чем голод обычный, к нему-то я давно притерпелся. Наверное, вампиры испытывают те же муки. Скорей бы выбраться отсюда, может, когда над головой не будет смыкаться низкий каменный потолок, станет легче. Я на это очень надеюсь. А никто, кроме умертвия и Рема, ничего не понимает и не замечает! Хотя Кьера, похоже, тоже догадывалась. Она постепенно обрастала защитными чарами и бледнела, когда приближалась ко мне. А вот Анджей-то почему такой слепой? Да, он не обладал великими аналитическими способностями, но и дураком никогда не был… Или ему сейчас так проще?..

Я орал на этого Кевина, говорил, что сумею удержать себя в руках. А теперь уже не был настолько уверен. Возможно, я действительно буду опасен, оказавшись снова наверху. И в первую очередь, опасен для своих друзей. Даже если превращусь в монстра, я не хочу, чтобы первыми моими жертвами стали ребята. Они мои друзья, самые близкие люди, я не могу предать их доверие. Рем давно знает, что я не такой безобидный, каким кажусь. Но он все еще рядом и ни с кем не поделился своими наблюдениями, потому что верит, что я смогу себя сдержать. Он верит в меня. И Анджей, парень, который не видит ненужное… Разве я могу предать их?

Я чуть сбавил шаг и дернул за рукав Ремуальда, привлекая его внимание. Тот понимающе кивнул и тоже немного отстал от остальных.

— Рем, — тихо начал я, — слушай внимательно. Слушай и запоминай. Я уже на грани. Тот во мне становится все сильнее. И скоро я могу стать не собой. Надеюсь, что до этого мы успеем вырваться. Как только мы окажемся на свободе, уносите ноги. Я не знаю точно, что со мной произойдет, но я стану опасен… Очень и очень опасен.

Вот за что я всегда любил Ремуальда, так это за спокойствие и деловитость. В ситуации, где Анджей закатил бы практически бабью истерику и стал бы искать способ спасти всех и сразу, наш староста только хмуро кивал, давая понять, что сделает все четко и ровно так, как ему сказано. Наверное, даже лучше, что наш третий так ничего и не понял.

— Есть шансы? — только и спросил Рем.

— Честно говоря, понятия не имею. Но лучше, если вы не станете рисковать.

— Ясно.

Тем временем Кевин уже довел нас до более-менее просторного зала. Я бы предположил, что прежде здесь проводили испытания с экспериментальными образцами, если бы не отсутствие магической арены и слишком хилые двери. Трудно понять, что это за место. Только барельефы на стенах с изображением деяний величайших некромантов древности, слой пыли на полу и в центре аккуратный плоский камень, от которого исходил сильный магический фон.

Кьера тут же радостно ткнула в сторону камня пальцем, заявила:

— Он! Здесь сходятся энергопотоки, — и подскочила к «ключу».

Тонкая ладонь прикоснулась к шероховатой серой поверхности, и уже через мгновение девушка с визгом отскочила назад и затрясла рукой.

— Я здесь ничего не сделаю. Заклятия базируются на принципах некромантии, я даже прикоснуться к нему не могу.

В голосе слышалась прямо-таки детская обида. Видать, хорошо ее отдачей приложило. Обычное дело. Вздумай кто-то из наших взаимодействовать с магией Света — тоже получил бы как следует. Если не твое, то и не лезь.

— Некромантия… Тогда, наверное, мне стоит попробовать, — задумчиво произнес я.

— Келе, а ты хоть что-то в этом смыслишь? — кивнул на камень Константин.

В общем-то можно было сообразить, что тут и как. Я непроизвольно скользнул на иной уровень зрения, и теперь нити магии, которые прежде только ощущались, я увидел довольно четко. Они были натянуты, как струны. И, похоже, нужно было «сыграть» на этих струнах, чтобы добиться какого-то результата. Мои догадки подтверждала интуиция, которая всегда помогала мне не допускать ошибок при сотворении заклятий. Поэтому у меня даже мысли не возникло, что я могу неверно понять принцип работы с «ключом».

— Немного смыслю, — ответил я на вопрос светлого. — И правда, наша каменюка-то некромантская. Все заклинания наши, даже ни одного просто темного. Ох, видать, хорошо тут поразвлекались коллеги в свое время. Одного понять не могу: как мы сюда попали снаружи, если «ключ» тут?

— Должен быть еще один, — ответил на мой вопрос Кевин.

Я едва не заорал. Не самые приятные ощущения, когда умертвие подает голос прямо у тебя над ухом. Даже если это дружественно настроенное умертвие и ты сам от него не так Уж сильно отличаешься.

— На поверхности? — уточнил я, сделав пару шагов вперед, чтобы не стоять вплотную к «экспериментальному образцу».

— Да, но неясно где.

— Найдем, — махнул рукой Анджей. — Некромантские заклятия Келе чует лучше, чем собака — запах крови.

Я пожал плечами. Если к моменту, когда мы окажемся за пределами этого места, я буду все еще при памяти, то, несомненно, найду. Ну а если нет, то проблему с поиском второго камешка будет решать кто-то другой.

Вот только почему этот самый камешек, который должен был по-черному фонить магией смерти, до сих пор никто не нашел? Или все-таки нашел и каким-то образом скрыл от других? Но тогда нужно быть очень сильным магом, просто невероятно сильным.

— Келе, сумеешь открыть? — только и спросил наш общий на троих мозг, переводя взгляд с камня на меня и обратно.

Я провел рукой по шероховатой поверхности с выбитыми рунами, прислушиваясь к себе и к магии артефакта. Келе, ты несешь чушь. По сути, это чистая магия, и работать с ней надо, исходя из того, что физической оболочки попросту нет. Камень — это лишь обманка, наслоение мыслеобразов тех личностей, кто был в этом месте прежде. Все подземелье — это лишь слепок памяти, оно нематериально.

Всего этого нет… Никакой материи… Только энергия…

Как только я заставил себя понять такую простую и очевидную вещь — сразу все стало проще. Я почти наяву начал видеть переплетения магических нитей, а вот подземелье уже не различалось.

Висеть в пустоте среди паутины заклятий оказалось жутковато. Нужно срочно отсюда выбираться. Что ж, подергаем за веревочки, авось какая-нибудь дверь откроется.

Я ухватился за первую попавшуюся нить и дернул.

— Двери открылись! Немедленно верни на место! — рявкнул мертвец.

— Ну так двери же открылись! Мы этого и добивались! — не понял я причин паники.

Затем раздался тихий рык.

— Келе, это те двери, что были в коридоре! — заорал Константин как самый нервный и притом сообразительный.

— Э… понял! — ответил я и резко отпустил нить.

Вроде все стихло.

— Экспериментатор, мать твою, — прокомментировал сквозь зубы Анджей.

— Не нравится — делай сам! — зло рявкнул я.

Можно сказать, я тут остатки личности теряю в попытке вытащить нас из ситуации, в которую мы влипли (причем, заметьте, не по моей вине), а мне еще пытаются претензии предъявлять?!