Из леса показались Призрак и Вель, оба белые. Белые шерстяные бриджи девушки были заправлены в сапоги из выбеленной кожи, белый медвежий плащ скреплен белым чардревным ликом, под ним виднелся белый камзол с костяными застежками. Над всей этой белизной голубели ее глаза, золотилась темным медом коса и краснели щеки. Джон давно не видел столь красивого зрелища.

– Никак, волка моего хотела украсть? – спросил он.

– Почему бы и нет? Будь у каждой женщины лютоволк, мужчины вели бы себя куда лучше. Даже вороны.

– Хар-р! – раскатился Тормунд. – Лясы с ней не точи, лорд Сноу, для нас с тобой она чересчур востра. Хватай ее скорее и увози, пока Торегг тебя не обставил.

«Совсем молода и на вид приятна, – как говорил этот болван Акселл Флорент. – Высокая грудь, округлые бедра – создана, чтобы рожать здоровых детей». Верно, но достоинства Вель этим не ограничиваются. Она, не в пример разведчикам Ночного Дозора, сумела разыскать в Зачарованном лесу Тормунда. Годится в жены любому лорду, принцесса она или нет.

Что ж… Джон сам бросил факел и сжег этот мост.

– Я дал обет и потому уступаю Тореггу, – сказал он.

– Она не против – верно ведь, девочка?

– Добро пожаловать ко мне в постель, лорд Ворона. – Вель похлопала длинный костяной нож у себя на бедре. – Станешь евнухом – обет легче соблюдать будет.

– Хар-р! Слыхал, Торегг? Держись от нее подальше. У меня уже есть дочурка, больше не надо. – Тормунд, смеясь и тряся головой, ушел обратно в шатер.

Пока Джон почесывал Призрака, Торегг подвел девушке коня, того самого, которого дал ей Малли: серого, косматого, слепого на один глаз.

– Как там уродец? – спросила Вель, направив его к Стене.

– Вырос в два раза против прежнего и орет втрое громче. В Восточном Дозоре слыхать, когда сиську просит. – Джон тоже сел на коня.

– Я привела тебе Тормунда, как обещала. Что дальше? Возвращаться в свою тюрьму?

– Твоя старая тюрьма занята: в Королевской башне разместилась королева Селиса с двором и челядью. Помнишь башню Хардина?

– Это которая вот-вот рухнет?

– Рухнуть она уже сто лет собирается. Я приготовил для тебя ее верх, миледи: места там больше, чем в Королевской, хотя и не так удобно.

– Удобствам я предпочитаю свободу.

– Ты можешь ходить по всему замку, но освободить тебя из плена не в моей власти. Нежеланные гости не станут тебя беспокоить: башню охраняют не люди королевы, а мои братья, и внизу спит Вун-Вун.

– Великан-телохранитель? Таким даже Далла не могла похвалиться.

Одичалые Тормунда смотрели на них из своих шалашей. На каждого боеспособного мужчину приходились по три женщины и по трое детей, заморышей с большими глазищами. Когда Манс-Разбойник повел вольный народ к Стене, люди гнали перед собой большие стада коз, овец и свиней, но теперь из живности остались одни только мамонты. Не будь они такими огромными и свирепыми, их бы тоже забили на мясо, можно не сомневаться.

Болезни людей Тормунда также не миновали, что крайне беспокоило Джона. Если эти так захирели, что же сталось с другими, ушедшими с Матерью Кротихой в Суровый Дом? Коттер Пайк скоро доберется туда, если ветер будет благоприятным. Может, он уже и в обратный путь вышел с вольными людьми на борту.

– Как вы поладили с Тормундом? – спросила Вель.

– Задай мне тот же вопрос через год: самое трудное впереди. Боюсь, что каша, которую я заварил, моим людям не придется по вкусу.

– Если хочешь, я помогу.

– Ты уже помогла. Привела сюда Тормунда.

– Я способна на большее.

Почему бы и нет? Они все считают ее принцессой, да и она вошла в роль – верхом ездит, будто отродясь это делала. Принцесса-воительница, не какая-нибудь фитюлька, что сидит в башне, расчесывает косы и ждет рыцаря-избавителя.

– Мне нужно уведомить о нашем соглашении королеву – могу и тебя ей представить, если ты согласна склонить колено. – Только так: ее величество, прежде чем сообщать ей такую новость, следует ублажить.

– А смеяться при этом можно?

– Нельзя. Это тебе не игрушки. Наши народы разделяет река крови, широкая и глубокая. Станнис Баратеон – один из немногих, кто согласен допустить в страну одичалых, и мне необходима поддержка его королевы.

– Даю тебе слово, Джон Сноу, – посерьезнела Вель, – что разыграю образцовую принцессу одичалых перед твоей королевой.

Она не была его королевой, и он не мог дождаться, когда она соизволит отбыть, прихватив с собой, по милости богов, Мелисандру.

Остаток пути они проделали молча. Призрак бежал за ними, ворон проводил их до ворот и улетел ввысь. Гэрет с факелом первый вошел в ледяной туннель.

На той стороне ждала кучка братьев, в том числе Ульмер из Королевского леса.

– Можно узнать, милорд, что у нас впереди? – спросил от имени остальных старый лучник. – Мир или кровь?

– Мир, – сказал Джон. – Через три дня Тормунд Великанья Смерть приведет свой народ к нам за Стену – как друзей, а не как врагов. Некоторые из них вступят в наши ряды. Возвращайтесь к своим обязанностям и подумайте, как оказать им радушный прием. – Джон передал коня Атласу. – Мне нужно повидать королеву, – Селиса сочтет себя оскорбленной, если он тотчас не явится к ней, – а после засяду письма писать. Приготовь пергамент, перья, мейстеровы чернила и вызови ко мне Мурша, Ярвика, септона Селладора и Клидаса. – Селладор придет под хмельком, Клидас – плохая замена старому мейстеру, но до возвращения Сэма придется обойтись тем, что есть под рукой. – Северян, Флинта и Норри, тоже зови – и ты, Кожаный, приходи.

– Хобб печет пироги с луком, – доложил Атлас. – Может, вы все отужинаете вместе?

– Нет, – подумав, ответил Джон. – Пусть на закате поднимутся на вершину Стены. Прошу, миледи. – Он предложил руку Вель.

– Лорд Ворона приказывает, пленница повинуется, – весело сказала она. – Грозная, должно быть, у вас королева, если у взрослых мужчин при ней поджилки трясутся. Может, мне кольчугу надеть? Этот наряд подарила мне Далла, не хотелось бы залить его кровью.

– Слова зримых ран не наносят, можешь не опасаться.

Между грудами грязного снега они пошли к Королевской башне.

– Говорят, у нее борода растет?

Джон не сдержал улыбки.

– Только усики. Жиденькие такие.

– Жаль.

Селиса Баратеон, вопреки всем разговорам о собственном замке, не спешила покинуть благоустроенный Черный Замок ради мрачной Твердыни Ночи. Ее, разумеется, охраняли – четверо человек у дверей, двое на лестнице и двое внутри. Командовал караулом сир Патрек с Королевской Горы – весь в синих, белых и серебристых тонах, с россыпью пятиконечных звезд на плаще. Будучи представленным Вель, он упал на одно колено и поцеловал ее руку в белой перчатке.