при Сталине их стали немного притеснять и прижимать, то они сразу «перекрасились» в русских. Разве не известно, что половина евреев носят русские фамилии Ивановых, Орловых и т.п. А сколько евреев-полукровок выдают себя за русских? Я могу ответственно заявить, что, находясь двенадцать лет на посту первого секретаря райкома, никогда не слышал, чтобы нам руководители парткомов давали сверху какие-то директивы об ограничении приема в партию лиц еврейской национальности. Но мы сами знали, что многие из них шли в партию по личным интересам, знали их положительные и отрицательные качества. Практически они жили в суровых природно-климатических условиях и в трудных экономических районах. Знали об их семейственности и групповщине. Они же не русские, которые желают друг другу «красного петуха», а при трудностях всегда помогут своему. Мы знали, что при выдвижении на руководящие партийные должности в районах, городах и выше евреев ограничивали. Но в то же время хорошо знали, что их в этой среде не больше, чем русских, они носили русские фамилии, но хоронили своих родственников на еврейском кладбище. И пусть сегодня они не бросают грязью в сторону КПСС и не жалуются на свою жизнь при советской власти. Достаточно напомнить – еврейские общины в самом Красноярске доминировали в учреждениях материально-технического снабжения, строительства, медицины, культуры, торговли и других.

В партийных органах края существовала широкая сеть идеологических учреждений – учебных заведений. В каждой парторганизации проводились занятия по марксистско-ленинскому воспитанию, работали экономические школы, проводились регулярно политдни, в районах существовали вечерние университеты марксизма-ленинизма. Все это держало людей, наверное, в какой-то нравственной политической узде. Ведь не было разгула аморальных проявлений, безудержного пьянства, воровства и преступности, разложения молодежи. Партийные руководители старались, может, хоть и внешне, вести себя прилично, более скромно, чем остальные. Ведь в то время партийный руководитель олицетворял собой в какой-то степени духовное лицо, ему подчинялась вся пропаганда и ее средства воздействия на население. И вот сейчас задаешь себе вопрос: как же так случилось, что вся пропаганда, проводившаяся более семидесяти лет, пошла прахом, ее развенчали сами же коммунисты, а не рядовые граждане? На этот вопрос я не нахожу ответа. Ведь вроде бы всех призывали хранить и нести в массы христианские законы и добиваться совместно лучшей жизни для своего народа, равенства, но полученные неограниченные свободы «новых» демократов, дарованных народу, взяли верх над здравым смыслом.

Партия всегда заботилась о своем будущем – комсомоле, считала его самым верным резервом и, нужно сказать, плотно в этом плане работала. Эта работа начиналась практически с пеленок – детские ясли, детский сад, школа, октябрята, пионеры, и потом комсомол. Везде прививался дух коллективизма, единства государства, дух национального братства, культура. Единственным отвратительным явлением в воспитании людей была ненависть к религии. Лишали людей основного права человека – выбора духовной жизни, своей религии. Ее большевики заменили своей коммунистической идеологией, но по сути это были те же христианские заповеди. Государство тратило огромные средства на содержание домов пионеров, детских домов культуры, пионерских лагерей, на развитие художественной самодеятельности. Оно пыталось привить молодому поколению чувство равенства всех на земле, хотя сегодня прививается совсем другой культ – равенство человека только в двух случаях: в период рождения и в период смерти, два явления, которые подводят черту под всеми нашими свободами.

Коммунистическая партия все делала для того, чтобы воспитать молодого человека здоровым, сильным, патриотом и тружеником, и вдруг все отказались от молодежного движения, заменив его дискотеками, барами, ресторанами и т.п.

Но для обсуждения этих процессов вернемся позже.

Труд партийного работника на весах материально оценить сложно, больше эта работа носила политический, воспитательный характер, который, в конечном счете, отражался на социально-бытовом уровне населения, на общем хозяйственном развитии производительных сил района. Зарплата первого секретаря райкома за 12 лет выросла с 210 до 250 рублей. Второй секретарь получал 190, потом 230 рублей, третий секретарь – 170 и 210 рублей. Никаких конвертов, как говорят некоторые, не выдавали. В то время хозяйственный руководитель имел оклад 350 рублей, кроме того, им выдавали премии за выполнение и перевыполнение плана. В последние годы партийным работникам стали выдавать раз в год премии, если район выполнит годовой план. Единственным материальным стимулом, пожалуй, была возможность ежегодно поехать в санаторий, был бесплатный проезд и выдавался месячный оклад как лечебное пособие, чтобы на курорте не вести нищенское существование.

Высшее руководство страны получало в 70-х годах зарплату: первый секретарь крайкома – 500 руб., министр СССР – 700-800 руб., генсек – 1200 руб. Вот сопоставьте с сегодняшними временами.

Мы не устраивали за счет партийных или государственных средств приема гостей и проведения районных праздников, за все платили из своего кармана, правда, на самих гостей находили средства. В общем, жили весьма скромно, но не жадничали. С гостей никогда не брали плату, даже когда они настойчиво хотели рассчитаться. Например, председатель крайисполкома Николай Федорович Татарчук через своего помощника настойчиво хотел рассчитаться, и мы, конечно, были вынуждены принять этот символический расчет как уведомление, что он нам ничего не должен.

В летнее время у нас всегда можно было принять гостей на лоне природы, в частности, на Ангаре. Провезти гостей на полуглиссере по реке, показать живописные сибирские места и, конечно, сварить настоящую ангарскую уху с «березовым колом». Это было любимое кушанье лесников. Она варится как обычная уха, но с полным набором рыб: стерляди, окуня, сига и других рыб вроде ерша, налима. Когда уха уже практически готова, вырубается тут же березовый кол, кладут его на костер, чтобы с него сгорела береста, а потом, когда он обуглится, его горячим опускают в готовую уху для того, чтобы он остыл. Суть этой процедуры в том, чтобы придать ухе специфический запах березового дерева. Под водку такую уху всегда хвалили.

Вторым ангарским блюдом были шашлыки на углях из жирного ангарского окуня, осетровых и других рыб. В общем, в сельской местности тоже могут хорошо угостить желанных гостей.

Работая в Приангарье, я впервые близко познакомился с Владимиром Ивановичем Долгих, когда он избирался по красноярскому северу депутатом Верховного Совета СССР. Он к нам прилетел весной на арендованном Норильским комбинатом самолете Ли-2 с группой журналистов. Мы с ним провели две встречи с избирателями в Мотыгино и Раздолинске. Условия проживания у нас в гостинице были не совсем удобные, поэтому я его разместил в здании райкома партии. У нас с ним завязались теплые взаимоотношения. Я ему тогда показал все, что делается в районе, и как живут люди, без прикрас, мы много проехали по району. В целом