– Кончай глупости собирать! За собором, конечно.

Задний двор парень нашел без проблем: за собором распахнулись совсем другие «просторы», нежели с парадной стороны: обшарпанные амбары, халупы с соломенными крышами, переходящие в далекие, до самого горизонта, равнины, расчерченные прямоугольниками перепаханной земли – уборка урожая была в разгаре.

Справа же, неподалеку от неказистого домика, стояли кадки с содержимым, от которого у Сани дыхание перехватило.

«Да тут столько навозу, что можно всю пашню удобрить», – мрачно подумал он, поглядывая на послушников, которые мирно ворочали лопатами в кадках – должно быть, мешали удобрения.

А поодаль в грязных лужах развалились жирные животины. Они так напоминали поросят, что Лекс даже головой затряс. Разве что у этих были длинные подвижные носы и обвислый грязный мех. Двое «поросят», заметив Белова, весело заплюхали к нему, бод ро повизгивая и с таким энтузиазмом разбрызгивая грязь, что парень отшатнулся.

– О, харсупята рады тебя видеть, Лекс, – раздался знакомый добрый голос, и во двор спустился грузный бородач Куддар с корзиной в руках. – Надо же, помнят ведь тебя, сынок! Ты с ними удивительно ладил раньше, – продолжал он, с улыбкой наблюдая, как почти вся стая харсупят рванула к Сане так, что тот, чертыхнувшись, перепрыгнул через ближайшую кадку с навозом.

Как назло, он зацепил робой черенок лопаты, торчащей в навозе, и чуть не плюхнулся туда сам. Послушники, работавшие рядом, оживились, с интересом поглядывая на Белова.

А Куддар принялся успокаивать раздосадованного парня:

– Что ты, Лекс, они же не кусаются. Отвык небось, пока гостил в Лаумите?

– Угу, растерялся немного, – кивнул Саня, хмуро поглядывая на толстых животин, которые радостно тыкались носами ему в сапоги.

– Ладно, сынок, а теперь твое задание, – промолвил Куддар, не обращая внимания на грязных харсупят.

Некоторые из них даже на задние лапы пытались встать. Благо, лапы у них были короткие, так что их жирные тушки плюхались обратно в грязь. Сапоги, штаны и даже роба парня моментально покрылись пятнами, и Саня поймал себя на мысли, что он бы предпочел весь день ящики с гвоздями таскать, чем в грязи вкалывать.

«Одна радость: шкет Аткалагон пальцем в небо попал со своими предсказаниями – эти харсупята совершенно мирные», – подумал Лекс, кисло слушая задание Куддара: как и ожидалось, оно было незамысловатым:

– Намешаешь отрубей – покормишь харсупят, вон в те кормушки насыплешь, – указал бородач на жестяной желоб, врытый в землю. – А потом будешь мешать удобрения в кадках, – кивнул он в сторону вонючих бадеек, и Саня чуть не застонал: наво-оз! Как будто нельзя было одной кормежкой харсупят обойтись…

Выдав задание, Куддар принялся инструктировать других: кто-то лопату не так держал – надо было черенок пониже ухватить, кто-то недостаточно тщательно навоз мешал… И Белов, стараясь не прислушиваться к добродушному бормотанию магистра, двинулся за отрубями.

С кормежкой харсупят проблем не было: упитанные грязнули наперегонки помчались к кормушкам и минут десять хрустели отрубями, повизгивая от восторга так, что Лекс даже рассмеялся: харсупята ему, пожалуй, нравились.

Зато работа с навозом не задалась сразу: Лекс чуть не застонал, когда в нос ему ударила вонь. Лопата ворочалась с трудом, так что парень все силы напрягал, чтобы провернуть ее в кадке.

– Забузз раздери, – пропыхтел Саня, чувствуя, как руки у него дрожат.

Он смахнул пот со лба, поглядывая на послушников: надо сказать, у всех были бледные, сосредоточенные лица, но все при этом смиренно ворочали лопатами. И на Белова нахлынуло отчаяние: это что ж теперь – две недели копошиться в навозе?! Этак от него вонять за милю будет…

Не успел он, однако, ужаснуться такой перспективе, как неподалеку послышались знакомые гнусные смешки. Саня обернулся и чуть не взвыл: сзади к нему ленивой походкой приближались заклятые враги – Нефлинг, Гунтас и Киган – они болтали, то и дело заливаясь смехом.

– Только этих олухов здесь и не хватало, – сглотнул Лекс, оглянувшись: еще и Куддар куда-то запропал!

Другие послушники тоже заметили приближение главных громил ордена – они все как один уткнулись в кадки и запыхтели пуще прежнего, ворочая лопатами удобрение да отгоняя мух, – Неф и Гунт на них действовали похлеще наставника. Саня тоже вцепился потными руками в черенок лопаты.

«Попробовать, что ли, не замечать их, – подумал он, стараясь не вслушиваться в глумливый хохот и голоса, которые неумолимо приближались. – А может, их тоже на отработку пригнали?»

– …А что это наш Лексюк такой недовольный, ребята? – послышался голос Кигана, и Саня втянул носом воздух, однако решил не оборачиваться: может, побузят да уйдут? Он снова бросил взгляд на крыльцо обшарпанного амбара в надежде, что выйдет Куддар, но тот всерьез где-то застрял.

У Белова даже сердце запрыгало: пойти позвать его? Или выжидать?

А сзади совсем близко послышались шум и издевательские голоса.

– У него, наверно, почва плохо унавоживается, – захлебнулся смехом чей-то визгливый голос.

Лекс украдкой обернулся – с толстяками и Киганом вприпрыжку скакал Журис. Он с надеждой поглядывал на хулиганов и заливался смехом.

– Так, харсупят Лексич уже накормил, а дерьмо за харсупятами кто будет убирать, а, Лексюк? – снова закричал он, и Белов так стиснул зубы, что челюстям больно стало: с каким бы удовольствием он въехал лопатой по морде этому тощему клоуну!

А недруги пробрались через посадки репы и остановились шагах в десяти от Сани.

– Эй, Лексюк! – сложив руки рупором, прогудел Нефлинг. – Слышишь меня, или уши навозом забились?

Парень, сцепив зубы, промолчал.

«Хотя какой, к забуззам, толк не обращать внимания, – подумал он, стиснув лопату так, что костяшки пальцев побелели. – Все равно постараются достать, гады…»

– Да он нас не слышит, ребята! – возмущенно забасил Нефлинг.

– А вы как думали? Лексюку так нравится новая работа, что он прямо оторваться не может, – послышался надменный хохот Кигана. Высокомерный хмырь то и дело морщил нос и пытался встать на место почище – на заднем дворе ему явно было неуютно. – Эй, Лексюк, ты еще не полностью унавозился?

И они вчетвером так захохотали, что послушники за кадками даже работать перестали, оглядываясь на Белова. Тот снова бросил разъяренный взгляд на каменную сараюшку, но Куддар точно забыл про работы на заднем дворе или, может, решил устроить себе «кофейный час».

А Нефлинг снова загудел:

– Эй, Лексюк, мы тебя предупредить хотим, слышишь? Тебе лучше одному не выходить из кельи, понял, сулёга?

– А то что? – не выдержал Саня, обернувшись: толстяки, щуплый Журис и высокомерный Киган топтались совсем рядом – шагах в пяти от него.