Вспоминается с трудом. Но всё же я нахожу в себе силы продолжить. Скользя ладонями по совершенному телу. Задыхаясь и постанывая от ответных ласк и прикосновений. Неосознанно раскачиваясь, потираясь самым сокровенным об него и оставляя мокрый след на смуглой коже.

– Я сейчас умру, если не окажусь в тебе, – со стоном бормочет Федерик, щипая и оттягивая мои соски. – Хочу тебя до безумия, моя ведьмочка.

Усмехаюсь, игриво закусив губу. Заведя руку за спину, обхватываю возбуждённый член, принимаясь ритмично поглаживать. С маслом на ладонях, это получается так скользко и возбуждающе, что у меня пальцы на ногах подгибаются. Хочется трогать ещё и ещё. Хочется слушать это прерывистое дыхание и хриплые стоны. Но ещё больше мне хочется ощутить его в себе, заполнить гложущую меня пустоту. Приподнявшись, я сама направляю твёрдую плоть внутрь. И, опускаясь, нанизываюсь на него на всю длину до упора.

С горла вырывается хриплый стон, и глаза сами собой закатываются от невыносимо сладкой наполненности. Качнувшись раз, второй, принимаюсь двигаться на нем, постепеннно увеличичивая темп и амплитуду, поднимаясь и опускаясь, виляя тазом в поисках своего ритма и наибольшего наслаждения. Растворяясь в нарастающем удовольствии.

– Да, малышка, вот так, – слышу хриплое урчание Федерика. – Боги, какая же ты нереальная… невозможная, моя ведьмочка, моя сладкая девочка. Да вот так, моя хорошая. 

Его руки теперь, кажется везде. Ласкают мои груди, пощипывая соски так, как мне нравится, сжимают талию, гладят живот… Вернувшись одной рукой к моей груди, вторую он опускает туда, где соединены наши тела. Накрывает большим пальцем клитор и принимается потирать в такт моим движениям, сводя с ума окончательно.

Оргазм накрывает меня такой мощной волной, что я на миг теряюсь во времени и в пространстве, содрогаясь и слепо цепляясь за мужа с гортанными стонами.

И сама не замечаю, как внезапно мир переворачивается и я оказываюсь прижата к кровати всей возбуждённой мощью мужского тела. Закинув мои ноги себе на плечи, Федерик врывается в меня одним мощным толчком. И сразу же срывается в бешенный темп. Вынуждая меня уже в голос кричать от закручивающегося по спирали невозможно острого удовольствия. Разбивая моё сознание вдребезги новой вспышкой такого глубокого и всеобъемлющего наслаждения, что я выпадаю из реальности полностью, растворяясь без остатка в ревущем пламени. Лишь на краю сознания слыша низкий рык мужа, когда и он догоняет меня в своём освобождении.

На моём муже очень удобно лежать. Я это отметила ещё в первое наше совместное утро. И Федерику, кажется, не доставляет никаких неудобств то, что я снова расположилась сверху. Иначе зачем бы он самолично меня на себя затаскивал. И тискал всё, до чего мог дотянуться.

– Мне показалось, что ты был чем-то расстроен, – бормочу, скользя пальцами по гладкой смуглой коже. – Что-то случилось?

Широкая грудь подо мной вздымается на вдохе, но муж молчит. Подняв голову, я кладу подбородок на сложенные ладони. Смотрю ему в глаза. Вижу, как в них пляшут тени. Да и выражение лица становится замкнутым.

– Тебе не о чём беспокоиться, Анна, – уверяет ровным тоном.

– Так обычно говорят, когда беспокоиться есть о чём, – дёргаю уголком губ. Но больше ничего не спрашиваю, как бы не хотелось.

Захочет, сам расскажет. Не захочет – всё равно промолчит. Я на него обижусь, он, скорее всего, разозлится. Ещё поссоримся зазря. Зачем портить такое хорошее утро ссорой? Незачем. Потом лучше как-нибудь выспрошу.

Поэтому я просто смотрю. Рассматриваю его мужественное лицо, упрямый квадратный подбородок покрытый тёмной щетиной, чётко очерченные чувственные губы сжатые в строгую линию, патрицианский нос с чуть расщеплённым кончиком – где-то в какой-то псевдонаучной статье я, кажется, читала, что это признак тиранистости и властности… И глаза, до невозможности голубые, пронзительные, красивые… немного удивлённые. Под моим взглядом выражение его лица смягчается, на губах появляется задумчивая улыбка.

– Ты поразительная женщина, Лана, – хмыкает он внезапно. – Твоё выразительное молчание действует похлеще самого умелого допроса. Всю подноготную хочется рассказать. Точно ведьма.

А я что? Я же ничего… Смотрю, любуюсь, думаю… чувствую…

– Ведьма-ведьма. Можно подумать, ты в этом раньше сомневался, – фыркаю насмешливо. – Значит, всё-таки что-то случилось?

– Можно и так сказать, – мрачнеет. – Король требует, чтобы мы с тобой вместе присутствовали на официальном приёме в королевском дворце через неделю.

Ох ничего себе. Неожиданно.

Перспектива так скоро познакомиться с тем самым королём, который вполне возможно желает мне смерти, оглушает не на шутку. А ведь ещё королева есть, которая мне свекровью приходится. 

Неделя, это ведь совсем немного. Особенно с учётом того, насколько я неподготовлена к таким мероприятиям. И к этой встрече. Вот только почему Федерик заявил, что мне не о чём беспокоиться? Тут ещё как есть.

Неужели отказал отцу?

– Мы не пойдём? – спрашиваю осторожно.

– Нет, – жёстко припечатывает Федерик. Хмурится опять. – Моя жена была серьёзно ранена всего пару дней назад. Без божественного вмешательства, о котором никто кроме нас с тобой не знает, ты бы ещё была прикована к кровати. Его величеству придётся смириться с мыслью, что не все согласны плясать под его дудку, выпрыгивая из штанов.

Потянувшись, я разглаживаю не дающую мне покоя складку над мужниной переносицей. Глажу его по щеке.

– Не кипятись. Если ты считаешь, что так лучше, то конечно не пойдём, – уверяю мужа, мысленно полностью поддерживая. – Я лишь волнуюсь о том, чтобы этот отказ не обернулся для тебя новыми проблемами.

Федерик перехватывает мою ладонь, притягивает к губам, нежно целуя в серединку.

– Не волнуйся. Справлюсь. Мне не впервой не оправдывать ожидания отца, – бормочет со вздохом. – Я не хочу, чтобы он тебя видел. Сначала нам нужно найти виновного в смерти Анны. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. И разобраться с твоим даром.

Тут не поспоришь. Приём в королевском дворце, это не поход в замок Мораду под иллюзией секретаря. Там уж точно нельзя себя выдавать ни в коем случае.

Вот только… чует моё сердце, что так просто эта ситуация не разрешится. Знать бы только, чем обернётся нам отказ пойти на этот приём. Может, потом попробовать посмотреть? Будет мне тренировка.

– Нам, наверное, пора вставать, – меняю я тему. – Как ты смотришь на то, чтобы сегодня сходить с девочками на пляж? Или как-то по-другому провести с ними вместе время? И они будут рады побыть с тобой подольше, и ты отдохнёшь немного от всех забот? М-м?

– А ты? – заинтересованно прищуривается.

– Ха-ха-ха! А я воспользуюсь этой прогулкой, чтобы коварно втереться ко всем вам в доверие и очаровать своими ведьмовскими чарами, – изображаю зловещую ухмылку. – Особенно девочек. Эти прекрасные принцессы гораздо более осторожны со всякими мачехами-ведьмами, чем их отец.