– Голодная?

– Ужасно!

– Сейчас… У меня тут ничего нет, но я по дороге всекупил…

Вскоре на столе уже красовалась курица-гриль, огурцы, свежиеи соленые, помидоры, лаваш и яблочный сок.

– Ешь, Манечка!

Я с удовольствием взялась за еду. После прогулки аппетитразгулялся, и я уписывала за обе щеки.

– Манечка, какая ты красивая сейчас… Цвет лица совсемдругой.

– Естественно, – засмеялась я, – погуляла,поела…

– Манечка… а хочешь… Поживи тут, возьми своего Гешку,машинку и живи. Одна, ; без меня. Просто на свежем воздухе. Тут есть магазиннедалеко. Там все купить можно…

– Нет, Сереженька, спасибо, но нет.

– Почему?

– Я боюсь одна… вот если бы с тобой…

– Что? – не поверил он своим ушам.

Я молча и призывно смотрела на него. Он рванул ворот рубашкии недоверчиво помотал головой. А потом вдруг подлетел ко мне, за руку поднял состула. И обнял.

Прижал к себе изо всех сил, а я вдруг с ужасом поняла, чторовным счетом ничего не чувствую. Ни желания, ни отвращения, ничего.Притворись, корова, провякал внутренний голос. И я послушно обвила его шеюруками. И поцеловала в губы.

– Манечка…

Он подхватил меня на руки и понес к дивану. Я закрыла глаза.Будь что будет… Он бережно опустил меня на диван.

– Манечка, открой глаза…

Я открыла глаза. И он отпрянул.

– Нет, так я не хочу, – дрожащим голосом произнесон. – Не хочу.

– Почему? – опешила я.

– У тебя глаза… Чужие… Ты меня не хочешь, ты уступаешь…А я так не хочу. Извини.

Он отвернулся.

Я вскочила и бросилась к вешалке, где висела моя куртка.Сорвала ее и выбежала на улицу. Он в мгновение ока догнал меня.

– Постой, куда ты? Я тебя отвезу.

– Не надо, я прекрасно доеду на электричке!

– Нет, я тебя привез, я тебя и отвезу. И вообще… –голос его смягчился. – Давай считать, что ничего этого не было… Пусть всеостанется по-прежнему… А если ты меня по-настоящему позовешь…

– Я больше не позову! – вырвалось у меня.

– Ну, значит, не судьба… Но так… Так не надо, блин!

Всю обратную дорогу мы молчали. Какая же я дура, испортилатакие хорошие отношения… Он, возможно, и сможет вернуться к прежнему, а я –нет. Я никогда не смогу забыть, что меня отвергли. Я понимала, что он прав,нельзя сходиться с влюбленным мужчиной, чтобы забыть другого. Не все равно, онкозел… оттолкнул меня… Неужели ждал от меня неземной страсти? Одним словом, мнестадо еще хуже, чем было утром. Впору удавиться!

Сергей довез меня до дому, но подниматься ко мне не стал.

– Манечка, ничего не изменилось. Я буду звонить.

– Звони, – пожала я плечами. Для меня этиотношения кончились. Да и вообще все кончилось…

Не успела я войти в квартиру, как позвонила Нина.

– Машка, привет, очухалась?

– Более или менее.

– Ну, ты и надралась вчера…

– Боже, Нина, а кто меня домой привез?

– Мы с Олегом. И Ленька. Он был за рулем.

– Нина, а как я себя вела? – с ужасом спросила я.

– Да как тебе сказать… – засмеялась она.

– Уж говори как есть.

– Да в общем ничего, только все порывалась дать кому-топо роже.

– Господи, кому?

– Кому-то отсутствующему, вероятно, Максу…

Машка, это что, так серьезно?

– Для меня – да. Более чем… – мертвым голосом ответилая.

– Машка, Можно я сейчас к тебе заеду, а? И ты мне всерасскажешь?

Еще раз пережить это с самого начала?

– Приезжай, Ниночка!

Через час она пришла, и я ей все рассказала.

– Да, история… – растерянно проговорила она. –Угораздило же тебя так втрескаться… Только зря ты тогда от меня это скрыла,вчера я бы не допустила. «Хотя, это Олег их позвал, они с Максом случайногде-то столкнулись, и он почему-то решил их пригласить… А эта сучка, значит,поджидает, когда он от жены уйдет… Семь лет… Видно, здорово любит его… А он,выходит, элементарный подкаблучник. Ну и черт с ним, Машка. Плюнь.

– Плюнула уже, но попала себе же в морду.

– Ладно, не расстраивайся… Ты, конечно, зря в Таллинпомчалась. Нельзя мужикам такие сюрпризы устраивать, опасно. Я когда за Олегазамуж собиралась, мне моя бабушка сказала: «Ты, Ниночка, должна запомнить: неттаких мужиков, чтобы не изменяли, но лучше об этом не знать, правда? Поэтомуникогда не устраивай мужу сюрпризов – не возвращайся раньше времени из отпускабез предупреждения, не езди за ним тайком. Тебе же лучше будет, и семьясохранится».

– У меня такой мудрой бабушки не было, – вздохнулая. – Конечно, в сорок лет я и сама могла бы уже что-то соображать… Толькоот любви соображалка отсохла. А может, Нина, все к лучшему в этом лучшем измиров? По крайней мере никаких иллюзий.

– Слушай, Машка, не надо последние годочки тратить наслезы из-за мужика. Поревела и будет. Ты сейчас в такой форме, найдешь себе ещедесяток!

– Да ну их, они все козлы!

– Ты же давно это знаешь, так в чем дело?

– Я думала, Макс исключение…

– Не бывает исключений, пойми, дурья башка! Не бывает!

– И твой Олег тоже?

– А ты думала? Еще какой козлище…

– Но любовь зла, да?

– Вот именно!

Наступила весна. Первой мне сообщила об этом соседка стретьего этажа, тетя Валя.

– Здравствуй, девка! Весна началася, яйцаподешевели! – приветствовала она меня, когда мы встретились во дворе.

Каких только примет весны нет на этом свете! Яйцаподешевели! Почему-то меня это развеселило, хотя в последнее время мало чтомогло улучшить мне настроение. И все равно весна радовала. Даже какие-тосмутные надежды зарождались в глупом сердце.

Но вечером звонок Нины положил им конец. До нее случайнодошло, что Макс разводится с женой.

– Добила она все-таки его, – вздохнулаНина. – И что за радость от такого мужа, скажи? Он всегда на сторонусмотреть будет. И все эти годы тоже смотрел… Неужели ей просто нужен штамп впаспорте? Но в ее возрасте это странно, была б она зеленой писюшкой, а так…

– Я думаю, она его просто любит. – На меня вновьнавалилась мучительная боль. – И добивается всеми доступными средствами.