…Приняв душ и надев на себя только майки, мы уселись накухне и принялись за окрошку.

– Ой, как вкусно… Сто лет окрошки не ела! Я думала, мыс тобой выпьем, привезла две бутылки виски, в дьюти-фри купила… Но такая жара…

– Я, Галка, виски не пью, с души воротит. Но у меняесть водка, можем выпить по рюмке за встречу, не развалимся.

– Это точно! Давай!

Мы выпили по две рюмки, а больше не хотелось.

Жарко.

– Ну, Галка, что там у тебя?

И она поведала мне весьма банальную историю о том, каксовершенно случайно обнаружила, что муж ей изменяет с молоденькой соседкой. Ноподобные истории кажутся банальными только посторонним, для жертвы это всегдановая и невиданная трагедия. Во всяком случае, Галка воспринимала это именнотак. Она обожала своего Матвея, поехала с, ним в Канаду, хотя вовсе не хотелауезжать, а он…

– А он такой же козел, как все мужики. Не огорчайся,поблядует и перестанет. Только не устраивай скандалов.

– Это я понимаю… Я даже виду не подала, что знаю.

– А он не удивился, что ты вдруг в Москву собралась?

– Обрадовался, – горестно вздохнула Галка. –На свободе погулять охота.

Мы еще долго обсуждали Матвея, Галка рассказала, как онитрудно входили в новую жизнь, но теперь, казалось бы, все устроилось, дочкавышла замуж, Матвей работает в крупной фирме, производящей телеаппаратуру, аона сама преподает русскую историю в университете… И вдруг молоденькаякрасотка, поселившаяся неподалеку… Я всем сердцем сочувствовала ей. Неожиданноона спросила:

– Машка, дарлинг, я совсем забыла… Ты получила нашеписьмо и блузку?

– Да, конечно, спасибо огромное. Как раз ко днюрождения. Вернее, на следующий день.

– Постой, у тебя день рождения двадцать второгодекабря?

– Да.

– Странно… Столько времени прошло… А скажи, какой мужикпотрясающий?

– Да уж, потряс меня до основания!

– Боже, у вас с ним что-то было?

– Было… – И я все ей рассказала.

– Ничего себе… Но, честно говоря, я так и думала, что увас получится.

– Ничего не получилось, Галочка. Ничего.

– Это еще не факт!

– Факт, факт.

– Понимаешь, как было дело… Обычно никто не соглашаетсябрать посылки, а тут Матвей привел этого Макса к нам, ну, я стала егоуговаривать, он, правда, особенно не сопротивлялся, но я для убедительностипоказала ему твою фотографию – помнишь, ты мне лет пять назад присылала?

– Не помню.

– Ты там еще снята с корзинкой яблок, очень удачныйснимок! Ну я ему говорю: «Смотрите, какая красотка!! Просто грех не отвезтиподарочек такой женщине!» Он так долго смотрел на фотографию, что я дажеудивилась, и потом сразу согласился. Только я не понимаю, почему он стольковремени не отдавал тебе посылку. Странно.

– Действительно… Он вообще-то обязательный, насколько яуспела его узнать. Впрочем, мало ли что, может, заболел. Ой, Галка, кстати оболезни: тут со мной еще история приключилась…

И я поведала ей о таинственном незнакомце.

Она страшно заинтересовалась.

– Попов, говоришь?

– Попов. Но я такого не знаю.

– И никакой это не Попов! – заявила она.

– Это и ежу понятно. Но кто? Ума не приложу. Вообще,мне это жутко надоело. К Первому мая опять прислал букет и конфеты. Ну не козелэтот тип, скажи?

– Не знаю, не знаю… Есть у меня одно подозрение…

– Какое?

– Ты не помнишь, в каких числах это было?

– Дай сообразить… Ну где-то числа седьмого-восьмогодекабря.

– Точно! Это Макс!

– Макс? Что за бред, Галка? Макс объявился двадцатьвторого. Вечером он позвонил, а утром мы встретились… Да и как он попал вквартиру? И с какой стати он стал бы все это делать? А главное, почему ж онпотом-то не признался? Нет, этого не может быть. Тем более зачем он сейчаспродолжает присылать эти дары?

– Любит, наверное…

– Мог бы как-то иначе проявить свою любовь. Нет, эточушь!

– Ничего не чушь! Машка, больше просто некому! –воодушевилась Галка. – Он же буквально глаз оторвать не мог от твоейкарточки.

– Ну и что?

– Вот, напряги воображение. Я так это вижу… Ты же самаговоришь, что ничего не помнишь. Допустим, он тебе позвонил, ты была еще всознании и дала ему адрес. Он приехал, ты ему из последних сил открыла… Можеттакое быть?

– Вряд ли, но вообще-то все бывает. Ты представляешь, вкаком виде я ему открыла?

– Не имеет значения! Ты уже запала ему в душу, и вдругон видит одинокую женщину, в тяжелом состоянии, может, ты сознание потеряла илиеще что-нибудь.

– Еще что-нибудь потеряла? – засмеялась я. – Развечто невинность, но это со мной случилось гораздо раньше.

– Ты зря смеешься, дарлинг, думаю, что я права… И,кстати, могу завтра же все выяснить!

– Как?

– Позвоню ему! Он мне оставил все свои координаты.

– Не надо!

– Ладно, погоди, дай развить мысль.

– Развивай!

– Значит так, он приходит и видит, что ты в самомплачевном состоянии, одна-одинешенька, у тебя жуткий жар… Или… Машка, слушай, ау тебя случайно нет привычки оставлять ключи в замке снаружи?

– Снаружи? Сколько раз оставляла.

– Ну, вот видишь!

– Но я уже не первый день была больна…

В который уж раз я припомнила начало болезни.

– Галка, слушай… Я, кажется, ходила вниз, за почтой…

– Ага, значит могла запросто оставить ключи вдверях! – с торжеством закричала Галка. – Тебе еще повезло, что тебяне убили и не ограбили.

– Да, тогда полоса везения уже началась, –задумчиво проговорила я. – Ну, допустим, оказал он мне первую помощь… Ноцветы, конфеты, еловая веточка, полный холодильник деликатесов – согласись, этоуж как-то чересчур. Да еще и стирка!

Теперь задумалась Галка.

– А что тут такого? Представь себе, он оказал тебе, какты выражаешься, первую помощь, увидел, что ты больная, потная, в грязнойрубашке…

– Ужас какой!

– Ну, он тебя переодел, перестелил постель и решилсунуть грязное белье в машину, а пока она стирает, смотался за продуктами, азаодно и цветы купил… Ой, Машка, это точно Макс!

– Но в таком случае почему он не оставил твою посылку иписьмо?