заурядности, усредненности, инерции, безразличия. Да, он хотел успеха и себе, и коллегам, хотел по-прежнему зрительской любви за дело, которому служил, и по-прежнему был открыт миру и таланту. Профессиональной и лабораторной замкнутости не понимал и не принимал. Он, словно первопроходец, осторожно нащупывал путь, делал новый шаг, не думая, мол, сейчас сделаем эксперимент, а потом сделаем вывод. Да и некогда было экспериментировать, мхатовская труппа — огромная, а были еще актеры «Табакерки», а он как никто знал, какое влияние на профессиональный климат в коллективе оказывает неработающий актер. Ощущая себя на перепутье дорог, он хотел, чтобы как можно больше коллег жили в состоянии профессиональной готовности, часто слыша в свой адрес упреки во «всеядности», в желании всюду отметиться.

В свое время к юбилею Инна Соловьева составила список имен, которые появились в афише театра с приходом Олега Табакова. По алфавиту: Богомолов, Брусникина, Бутусов, Врагова, Григорян, Гришковец, Еремин, Женовач, Карбаускас, Кац, Машков, Петров, Писарев, Серебренников, Скорик, Рыжаков, Чусова, Черепанов, Чхеидзе, Феодори, Франдетти, Шапиро, Шейко, Яковлев, приглашенные финка, француженка, чех, поляк, венгр, японец. И это еще даже не половина «режиссерского состава»! Приглашались все, кроме тех, кто вел свой театр. Со всеми остальными политика велась по принципу «милости просим». Тадаши Судзуки так Тадаши, почему нет? Замечательная фигура! Инна Натановна заключает: «Они не монтируются, эти люди, и спектакли их не объединишь. Это все идет параллельно. Но, по Лобачевскому, это где-то, может быть, и пересечется. Как Бог даст! — надеется критик. И Табаков — русский деловой человек еще и потому, что он не боится этого — как Бог даст. Имеет основания полагать: Бог вправду даст. Самому при этом лучше бы не плошать. Но даже и оплошавши — как-нибудь выберемся».

Одно нельзя отрицать, перечисляя упомянутые имена, — панорамное представление режиссуры и драматургии налицо. Об этом говорит и актерский состав труппы МХТ. По приглашению Табакова в труппу театра вошли Ольга Яковлева, Авангард Леонтьев, Алла Покровская, Валерий Хлевинский, Борис Плотников, Константин Хабенский, Михаил Пореченков, Михаил Трухин, Марина Голуб, Анатолий Белый, Владимир Краснов, Сергей Сосновский, Дмитрий Назаров, Николай Чиндяйкин, Паулина Андреева, Алексей Кравченко, Дарья Мороз, Дмитрий Дюжев, Ирина Пегова, Юрий Чурсин, Максим Матвеев и другие. И что бы там ни писали, как бы ни обсуждали, Московский Художественный театр до последних дней жизни Мастера был одним из успешных театров страны. Очереди в кассу в день открытой продажи билетов выстраивались на весь Камергерский. Тут не поспоришь — сделал это именно Табаков.

Репетируя, играя премьеры и текущие спектакли, он сложил с себя полномочия ректора Школы-студии МХАТа, но остался педагогом — и в той же Школе-студии, и в другой студии, американской. Сначала был только художественным руководителем МХТ, но затем взял полномочия и директора. Плюс кино и общественные обязанности. По складу личности он не только не тяготился масштабом ответственности, а, наоборот, считал, что так и надо жить. Факт престижа, имидж продвинутого деятеля новой формации — эти вещи для него были важны, чего он никогда не скрывал. Табаков внимательно вглядывался в неоднородный зал, кто сегодня его заполняет, Вернее, залы, потому что за время его руководства в Театре появились Новая сцена, Малая сцена, Учебная… Везде шли спектакли, и если где-то случалось непонимание, огорчения особого не испытывал. Не приняли, стало быть, не приняли, живем и работаем дальше. Некоторые объясняли просто: мол, его волнует только прибыль. Думается, было не так. Просто пережитое и прожитое бурной жизни позволяло спокойно воспринимать любой результат.

Да, театр без зрителя для Табакова представлял занятие бессмысленное. Успех оставался главным критерием. Зал должен быть полным, пусть это будет помещение размером лестничной площадки. Но уважение к русской культуре он сохранил до конца своих дней и никогда не пытался строить театр на принципе «деньги — прибыль и еще раз деньги». Духовные ценности не материальны, идеология основывается на духовности, деньги не определяют доступ к таланту, за деньги талант купить нельзя — эти истины можно проследить по его поступкам. Просто дорогу к счастью каждый сам находит, и порой это удается, только разрушив кем-то установленные барьеры и понятия. А в перерывах между выпусками новых постановок, словно по мановению волшебных сил, была проведена крупномасштабная реконструкция Основной сцены и зала, благодаря чему МХТ им. А. П. Чехова стал одним из самых технически оснащенных театров мира. Обновились вся верхняя и нижняя механизация уникальной мхатовской сцены, все звуковое и светотехническое оборудование, залу было возвращено первоначальное шехтелевское оформление.

В 2014 году по инициативе Табакова перед зданием театра в Камергерском переулке был открыт памятник основателям МХТ В. И. Немировичу-Данченко и К. С. Станиславскому, в 2015 году начато строительство филиала МХТ на пересечении проспекта Андропова и Нагатинской улицы (станция метро «Коломенская»). Придется согласиться с его словами: «Я оглядываюсь назад, на результаты своей работы, и мне кажется, что пахал не один, а трое, а иногда и больше». Вот уж не повернется язык сказать о нем, что «жизнь пронеслась без явного следа». Но если бы самого Табакова спросили, какое амплуа его деятельности ему дороже, он, скорее всего, ответил бы: актерство. С тех пор, как из руководителя родной «Табакерки» он превратился в главу МХТ, то есть в одну из первых руководящих персон театральной России, он успел сыграть на сцене Мольера, Нильса Бора, Тартюфа, профессора Серебрякова, купца Прибыткова, помещика Плюшкина, графа Альмавиву, Степана Судакова, Бургомистра… Это — из сыгранных на сцене в последние годы, а ведь были еще и старые, продолжающие свою жизнь в МХТ и в «Табакерке».

Замечательный критик Александр Соколянский однажды сказал: «Ходят легенды, что Табаков, повернувшись к залу в полупрофиль, может одной половиной лица заставить зрителей рыдать, а другой расколоть партнеров по сцене до непобедимого хохота». Легенда в искусстве, при всей ее неправдоподобности, порой выражает суть явления или человека точнее любого факта. Арсенал его приемов как будто наизусть выучен постоянным зрителем, но вы и по двадцать пятому разу будете умиляться над интонациями такого родного голоса. Демонстративно не молодясь, раньше срока перейдя на стариковские роли, он никогда не сработал вполсилы, круто менял амплуа, едва возникал риск однообразия. Наивно полагать, что Табаков не знал ошибок, жизнь без этого не бывает, но он как-то так себя обустроил, что внимание на срывах не фокусировалось. Нет мало-мальски серьезного анализа, почему та или иная роль не получилась. И хотя есть мнение, что критик пишет ярче и серьезнее, когда делает разбор неудач, почему-то мало находилось охотников делать это в отношении Табакова. Может быть, потому что он сам не драматизировал события в своей жизни, никогда прилюдно ни о чем не сожалел, ни разу никого не обвинял. Казалось, некогда ему этим было заниматься, работал как турбина, а при таком варианте