– То есть ты младшенькая, – хитро улыбнулась Ирма. – Но всё-таки это дикость, называть своего старшего брата врагом, не находишь?

– Не нахожу. Не всем же иметь таких старших братьев, как Дариан.

– И что между вами произошло?

– Этот вопрос не требует уточнений, так что не суй свой нос не в свои дела. Что там по следующим карточкам? – с надеждой посмотрела на тающую стопку карточек я.

– Самое страшное моральное преступление, совершенное вами, – зачитал Дариан. – Что ж, я нанял людей, чтобы избить и несколько дней удерживать в закрытом помещении человека, совершившего непростительное преступление.

Насколько я могла оценить, Дариан говорил о Картере, если только не имел ввиду другую ситуацию.

– Ого, – округлила глаза Ирма. – И что же это за преступление такое? – она словно не заметила того факта, что Дариан совершил действительно настоящее преступление и не боясь признался в этом! Хотя, кого ему бояться?.. Нас что ли?

– Узнаешь, если вдруг осмелишься совершить его, – прищурился Дариан. – У тебя-то что за душой?

– Помнишь пропавшее кольцо с фамильной печатью? Я уронила его в дыру в заборе. Оно и поныне там.

– Уже три года прошло, Ирма! – возмутился Дариан. – Ты не могла сказать раньше?

– Ты бы разозлился сильнее, чем сейчас. Сейчас же, когда все начали выливать свои тайны, моя на фоне всего этого разнообразия кажется не такой уж и значимой, – вжала голову в плечи Ирма. – Крис, что скажешь?

– В прошлом месяце я наказал Маверика ремнём за то, что он использовал нецензурную брань, комментируя игру не самого популярного футбольного клуба. В общем-то он и прежде мог выругаться, но так как я уже давал ему предупреждение, мне пришлось снимать ремень.

– Пффф… – Ирма засмеялась и я тоже не удержалась от улыбки. – И как, больше не материться?

– Даже не пытается. По ходу сильно я его огрел… Таша, что с твоим моральным преступлением?

– Я не усмотрела за своей сестрой-близняшкой, упустив момент её становления наркоманкой, после чего, вместо того, чтобы продолжать бороться против её нежелания возвращаться к нормальной жизни, в какой-то момент отвернулась от неё.

– Не хочу никого унижать, но походу самое чёрное прошлое здесь у Таши, – поморщила носом Ирма.

Дариан, гулко выдохнув и прокашлявшись, достал следующую карточку.

– Самое страшное желание, которое вас часто мучает. Та-а-ак… Желание отстраниться хотя бы на полгода от дел компании, что совершенно недопустимо.

– Подумаешь, – пожала плечами Ирма, – у меня вот желание переспать с двумя парнями одновременно.

– Вот кому нужен ремень, – серьёзно произнёс Дариан.

– Да брось, я борюсь с этим желанием… И не смотри на меня так, словно ты то же самое не проделывал с девушками.

– Даже желания не возникало, – Дариан становился грознее тучи.

– Не верю! – воскликнула Ирма. – С твоими-то деньгами и деспотизмом.

– Крис, твой ремень всё ещё при тебе? – не было похоже, что Дариан шутил.

– Вот видишь! Чистый деспот. Крис, твоя очередь отвечать, – резко перевела стрелки на соседа девчонка, решив не смотреть в сторону мечущего гром и молнии брата, который в данную секунду явно старался понять, что именно он упустил в воспитании своей сестры.

– Моё самое страшное желание – уехать в отпуск без сына.

– Ну это не так уж и страшно… Таша, – обратилась ко мне девчонка. – Чего из страшного ты желаешь чаще всего?

– Не проснуться утром. Следующий вопрос, – не желая обсуждать свой ответ, потребовала я.

Следующий вопрос последовал лишь спустя несколько секунд тяжеловесного молчания. Все явно пытались проанализировать мой очередной ответ.

– Самый страшный сон, который вам снился, – Дариан гулко выдохнул. – Мне не снятся сны, а если и снятся, тогда это что-нибудь слишком абстрактное, чтобы быть страшным.

– Мне недавно приснилась, что Хизер Додсон взломала мой аккаунт в социальной сети, – потерла свои щёки ладонями Ирма. – Она разослала с моего аккаунта сотню дурацких сообщений, из-за которых я потом решила отчислиться из школы.

– Воу, как всё запущено, – ухмыльнулась я.

– Ага, – без доли сомнения согласилась Ирма. – Крис, что у тебя?

– Мне снилось, будто моя бывшая ко мне вернулась и родила мне ещё трёх Мавериков. Я, конечно, люблю своего сына, но до этого момента мне хуже ничего не снилось.

– Хахах… – не удержалась от смеха Ирма, и мы с Дарианом тоже позволили себе ухмыльнуться. – Ну, Таша, наконец мы узнаем, почему ты кричишь по ночам, – заинтересованно выгнулась вперёд Ирма.

– Мне несколько раз в месяц снится один и тот же сон, в котором я снова и снова переживаю подробности аварии, – невозмутимо ответила я. – Думаю, это связано с тем, что меня слишком долго выковыривали из консервы, в которую превратилась наша машина, и в процессе, прежде чем меня оттуда всё-таки достали, я несколько раз приходила в сознание, из-за чего видела, как на меня потоком лилась кровь моей матери. В общем, теперь мне только это и сниться, из-за чего я пару раз в месяц бужу воплями всех своих соседей.

– Чокнуться можно, – замерла Ирма. – Тебе точно не нужен психолог?

– Следующий вопрос, – потребовала я.

Дариан уже явно сомневался в том, стоит ли читать следующую карточку:

– Два самых страшных для вас дня в этом году, – зачитал он, всё больше мрачнеющий то ли из-за моих ответов, то ли из-за ответов Ирмы. – Каждый день, на который выпадает презентация новой коллекции в нашем салоне. Как раз два раза в год. Ирма?

– Пропущенный Хэллоуин и утреннее похмелье в тот день, когда вы с Ташей набросились на меня… Крис?

– День, когда Маверик простыл и день, когда он получил растяжение.

– Таша, твои два самых страшных дня в году? – поинтересовался Дариан.

– Годовщина со дня аварии и мой день рождения.

– А день рождения твой здесь при чём? – возмутилась Ирма.

– Ну, может быть при том, что в этот день родилась не только я, да и очередной прожитый мной год означает один непрожитый год близких мне людей? Соберись, Ирма. Следующий вопрос.

– Самая страшная фобия… – Дариан сосредоточился. – Хммм… Я ничего не боюсь на уровне фобии.

– Позёр, – ухмыльнулась Ирма. – Я вот боюсь большой высоты. А ты, Крис?

– У меня нет фобий.

– Ну ясно, – криво ухмыльнулась Ирма. – Таша?

– Млею от вида крови, – скрестив руки, пожала плечами я. На сей раз пояснять Ирме причину своей фобии мне не пришлось.

И снова молчание в несколько секунд.

– Самая страшная ошибка, о которой никто кроме вас не знает, – продолжил зачитывать подходящие к концу карточки Дариан. – Погрешности в проверке бухгалтерских учётов, которые иногда могут привести к некоторым финансовым потерям.