Ирсана за ней не пошла, лишь проводила подругу сочувствующим взглядом. У каждого бывают в жизни моменты, когда хочется побыть в одиночестве. Оглядела притихших фрейлин, вернувшуюся на место рыжую смутьянку и тихонько вздохнула. Разве они виноваты, что с детства слышали только рассуждения о том, что девушка должна выгодно выйти замуж? И не важно, каким будет сам муж, как он станет относиться к юной жене, каких жертв потребует за свои деньги. Лишь бы был богат, а лучше еще и знатен. И приходится бедняжкам потом собирать обиды, боль и унижения в свою жизненную копилку, куда невозможно положить ни драгоценности, ни роскошный дом, только воспоминания и чувства.

– Ваша милость, – осмелела наконец Мальен, – мы не поняли… как сшито платье, которое носит ее светлость?

– Почти по-харказски. Вместо нижних юбок – женские шаровары, только штанины очень широкие и свободные книзу. А сверху платье из того же материала, но на ладонь короче обычного. В таком наряде удобно садиться в карету и на лошадь, подниматься и спускаться по лестницам, сидеть в кресле и на садовой скамейке, кататься на качелях и стоять на балконе или башне, никакой порыв ветра не поднимет все юбки, выставив напоказ панталоны и чулки. Кстати, чулки с таким нарядом тоже не нужны, летом это очень облегчает жизнь.

– А почему вы такое не носите? – недоверчиво прищурилась Девеза.

– Просто мои платья еще не готовы, – открыто улыбнулась Санди. – Но можете быть спокойны, уже к ужину я буду ходить в таком же костюме. Разумеется, мое платье не такое строгое, я люблю шелка светло-зеленых и песочных оттенков с потайным рисунком. И вы выберете каждая свое… если, конечно, решите здесь остаться.

Развернулась и покинула гостиную, не желая мешать девушкам обсуждать неожиданный поворот в их судьбе. Пусть поговорят, поспорят и даже поссорятся. Без этого им трудновато будет понять, чего они хотят на самом деле. И чего готовы лишиться ради собственного счастья.

Поговорить с фрейлинами после обеда Леаттии не удалось. Во дворец пожаловали незваные гости сразу из трех соседних стран. И лишь на полчаса их опередила толпа горожан, притащивших на руках мрачного безногого мужчину средних лет.

«Рорн, – мысленно позвала хранительница, получив послание от дежурного мага, – как мне быть?»

«Прикажи провести их в приемный зал, – откуда-то издалека посоветовал дракон. – И не волнуйся. Я приду минут через десять».

Она послушно кивнула, забыв, что увидеть этот жест он не сможет, и отправила горничную за Ирсаной. И с сожалением отодвинула сшитые в книгу донесения жрецов трехсотлетней давности, оказавшиеся очень увлекательным чтивом.

Горожане входили в зал опасливо, настороженно оглядывая натертый до блеска паркет, строгие витражи в окнах, величественные скульптуры в нишах и позолоченную резьбу древних дубовых панелей.

Но свою живую ношу не отпускали, так и держали вчетвером, пока Леаттия не предложила усадить мужчину, чье имя она уже угадала, в услужливо подкатившее кресло.

– Благодарю, – хрипловато усмехнулся ростовщик, так же пристально рассматривая герцогиню, как и она его, и с вызовом осведомился: – Надеюсь, ваша светлость согласится со мной, что безногий калека не может управлять вашей столицей?

– На днях я видела мужчину, у которого все было на месте – и ноги, и руки… – задумчиво сообщила хранительница, – зато не осталось ни совести, ни чести. И теперь твердо уверена, что именно они – самые важные качества в градоначальниках, а все остальное можно решить.

– Интересно, как? – прищурился он.

– Сейчас магистры заняты важными делами, – мягко улыбнулась Леа, – но скоро вернутся и, несомненно, найдут способ вернуть вам здоровье… если вы и есть Горен Корзо.

– Извините, ваша светлость, – без малейшего почтения хмыкнул калека, – не представился. Горен Корзо, ростовщик.

– Леаттия Брафорт, герцогиня, – пошутила Леа, и горожане, расслабившись, заулыбались. – Я вас очень хорошо понимаю. Должность градоначальника – хлопотная, зачастую неблагодарная, и всякие происшествия происходят чаще в праздничные дни, чем в будни. У самой на плечах такая ноша.

– Вашей светлости проще, выйдете замуж – сгрузите все на мужа, – явно не собирался сдаваться ростовщик.

– Вам тоже дадим мага в помощники, – старательно не замечая его вызывающего тона, примирительно пообещала Леаттия. – И все остальное, что потребуется. Вы же прекрасно понимаете, почему эти люди принесли сюда именно вас? Им хочется помощи и справедливости, надоели глупые налоги и взяточники.

– Градоначальник не имеет права отменять налоги или добавлять новые, – хмуро просветил ее Горен.

– Я знаю. В герцогстве этим вопросом теперь заняты главный казначей и его помощники. Но, как мне известно, в каждом государстве свои тонкости в этом деле, и они будут благодарны любой подсказке и помощи.

– Извините, ваша светлость, я опоздал, – голосом дракона рыкнул появившийся в зале Эгрис, и молча сидевшая рядом с правительницей Ирсана разочарованно вздохнула.

– Не страшно, ваша милость, – поспешила ответить Леа. – Я знаю, что у вас очень важные дела. Приказать подать вам стул или создадите?

– Прошу простить, ваша светлость, но сидеть мне некогда, – буркнул лжеглава темных, направляясь прямиком к Горену. – Меня ждут в одном интересном месте.

Ростовщик вдруг взмыл в воздух, беспомощно замахал руками и попытался возмутиться, но тут же смолк, обнаружив, что уже не висит, а лежит. Он попытался привстать, но странное ложе держало его короткое тело цепко, как куст репейника – клок шерсти. Горен обреченно вздохнул, сдаваясь неведомой силе, и уснул.

Ошеломленные горожане рассматривали обитую мягким белым мехом диковинную коляску, смутно похожую на детскую люльку, в которой лежал их защитник, и постепенно падали духом.

– Не волнуйтесь! – властно рыкнул дракон. – Ничего плохого с ним не случится. Сейчас я отвезу его в свою башню и начну ритуал восстановления. Сами понимаете, действо это не простое и не быстрое. Даже перышко лука за день не вырастишь, а ноги – не трава. Кости должны затвердеть, мышцы – налиться, кожа – огрубеть. И за всем этим нужно бдительно следить, без ухода и пригляда даже лук не растет. Поэтому идите сейчас по домам, а завтра пришлете трех человек его проведать. Долго спать ему нельзя, нужно часто кушать, мясо должно из чего-то нарасти.

– Спасибо, – поклонился старший из горожан стремительно уходящему магу, за которым, как собачонка, сама катилась тележка. Перевел взгляд на герцогиню и поклонился еще ниже. – Благодарим, ваша светлость, теперь я ваш должник. Даже если ноги у него не появятся… все равно. За то, что не отмахнулись, посочувствовали горю.

– Это вам спасибо, – смущенно улыбнулась Леаттия, – за доброту и сострадание. А ноги у него вырастут, не сомневайтесь. Может, первое время ходить трудновато будет, но он человек упорный, справится.

– Да и мы поможем, – кланяясь, уходили горожане, но у выхода замешкались, оглянулись. – А еды мы ему принесем, пусть мясо нарастает.