Мы осторожно подошли друг к другу, вспоминая нашу последнюю встречу в гобелене. Я потянулась к массивной голове, зная, что теперь могу убить зверя, если захочу. Но если я это сделаю, Дариус убьет всех, кого я люблю. Я проснулась, как только мои пальцы коснулись морды лусири.

Поймаем мы лусири или нет, единственный способ спасти любимых людей – это остановить самого Дариуса. Я научилась заполнять небольшие пустоты, оставленные полыми. Я даже нашла выход из гобелена. Но что-то подсказывало мне, что Дариус был более могущественным, чем лусири или гобелен. Я думала, что была еще недостаточно сильна, чтобы его победить. Но Маргана однажды сказала, что пустоты требуют заполнения. Если это было правдой, мне нужно было найти способ заполнить эту пустоту.

Когда я проснулась, Хелен уже ушла.

Джин оторвала взгляд от вещей, которые запихивала в сумку.

– Она сказала мне пожелать тебе удачи. И что надеется снова увидеть тебя в Короне.

Все еще было немного странно, что кто-то читал мои мысли еще до того, как я полностью проснулась. Я неохотно села, потирая усталые глаза. Я плохо спала из-за сна о лусири и боялась возвращаться в дикую местность.

– Ты ей сказала, да?

Джин вернулась к своим вещам, но я успела увидеть, как вспыхнули ее щеки.

– И кто из нас умеет читать мысли? – Она на мгновение замолчала. – Я узнала ее получше, и мне просто показалось неправильным скрывать от нее такой секрет.

– Я рада, что ты это сделала. Она имеет право знать, кто она и кем были ее родители. То, что Хелен все равно согласилась уехать, означает, что она не так опрометчива, как мы думали.

– О, поверь, она бы не согласилась без споров. Она импульсивная и упрямая, и… – Джин осеклась и коснулась своих пылающих щек. – В любом случае она понимала, что у нее нет шансов победить лусири в одиночку. Она рассчитывает, что мы сделаем это за нее. И сказала, что хочет помочь восстановить «Хрустальный шар», только «сделать его больше и лучше, чем раньше».

– Это хорошая идея?

– Совершенно точно нет. – Джин рассмеялась.

На первый взгляд, мы с Хелен были абсолютно разными. В то время как я подавляла все свои чувства после смерти матери, она окружила свою боль гневом и чувством мести, пока та не стала такой же твердой и гладкой, как жемчужина.

Но под ее суровой внешностью все еще скрывалась девочка, потерявшая мать, девочка, у которой в целом мире никого не осталось.

– А она хочет стать королевой, если нам каким-то образом удастся победить Дариуса?

– Она не знает. Она все еще пытается свыкнуться с тем фактом, что ее отец – король. А еще она сказала, что скорее умрет, чем согласится носить корсеты и туфли.

Я выгнула бровь.

– И мне жаль человека, который предложит ей это.

Джин закончила собирать вещи, но рассеянно вертела в руках бриллиантовый гребешок.

– У нее так много забрали, Лиора. Когда пыль уляжется, если это вообще произойдет, я думаю, что она будет счастлива просто иметь выбор.

– Тогда, полагаю, мы не можем ее подвести. – Я улыбнулась и сжала плечо Джин.

Когда мы вышли на улицу, Дариус, Эвран и Сирил уже выводили лошадей. Я оглянулась на «Белого лиса» и неохотно попрощалась с последней кроватью на долгое время.

Собаки Дариуса помчались через замерзший пруд, где были убиты два человека. Я нахмурилась, вспомнив, что они сделали со старым магом в лесу.

– Тебе они не нравятся, да? – спросил Дариус, подведя свою лошадь к моей.

– Конечно, нет. Они порочны, неестественны.

– Они такой же результат магии, как и мы.

Я не была уверена, что согласна с его логикой, мы существовали со своей магией или без нее. Кроме того, они были созданы только для одной цели. Я погнала лошадь вперед и догнала Эврана.

– Мы используем тот же сигнал, если увидим дыры, да?

– Да. Но Сирил думает, что мы не должны слишком беспокоиться. Он сказал, что в горах почти нет добычи.

– Дариус упомянул, что Сирил здесь уже бывал.

Эвран кивнул.

– Он из деревни к востоку отсюда. Его родители все еще живут там.

– Дариус об этом знает?

– К счастью, нет. – Он оглянулся через плечо туда, где в одиночестве ехала Джин. Сирил замыкал шествие.

Я проследила за его взглядом и нахмурилась.

– Может, мне стоит поехать с Джин? Мне показалось, что они с Хелен сблизились. Ей, наверное, без нее одиноко.

– Я с ней поеду, – ответил Эвран. – Если ты не против.

Я потянулась и сжала его руку.

– Это очень мило с твоей стороны.

– Приятно быть с кем-то, кому не нужно объяснять свои чувства. – Он тут же покачал головой. – Я не это имел в виду.

– Все в порядке. Я знаю, что ты имеешь в виду.

Он благодарно улыбнулся и остановил лошадь, чтобы Джин могла его догнать. И я осталась с Дариусом. Моя кобыла прижала уши, когда поравнялась с его жеребцом, как будто разделяла мои чувства к его всаднику.

Глаза Дариуса на мгновение опустились, но он, казалось, не удивился при виде меня.

– Как тебе спалось?

– Это был лучший сон за долгое время, – солгала я, не желая, чтобы он знал, как сильно меня напугал. – Жаль, что мы не смогли провести там еще одну ночь.

– Я знаю, что это было трудное путешествие. – Черты его лица сегодня были мягкими и открытыми, что сразу же меня насторожило.

– Это так. Но все было не так уж и плохо. – Я отвернулась, увидев выражение его лица. – Не смотрите так самодовольно. Я не хочу охотиться на лусири. Я ничего этого не хотела. Но…

– Трудно понять, какой ты на самом деле, если никогда не расширяешь свои границы? – предположил он. Я собиралась сказать не совсем это, но он не ошибся.

– Думаю, да. – Я оглянулась, чтобы посмотреть, как там Эвран и Джин. Она над чем-то смеялась, хотя он, казалось, ничего не говорил. Позади них Сирил погрузился в свои мысли. – Когда вы впервые покинули Сильван? – спросила я. Все еще было почти невозможно представить – он родом из того же сонного городка, что и я.

– Мне было тринадцать, когда родители продали меня колдуну.

– Что? – Это прозвучало так громко, что с дерева вспорхнула ворона, и с ветвей посыпался снег.

– Тише. – Я не была уверена, обращался он ко мне или к своей лошади, которая испугалась громкого звука.

– Извините. Вы просто меня удивили. – Я ждала, что он продолжит, но в затянувшемся молчании мое любопытство взяло верх. – Кем он был?

– Его звали Бастиан. Он стал моим учителем. Именно он открыл всю силу моих способностей и научил меня их контролировать.