это еще не все. Чечкис встретился в Каире с высланными немцами. Наш каирский агент видел, как они ему дали деньги. Он у них на жалованье состоит!

Майор снова вытер лысину.

— А где сейчас Кляйншток?

— Выехал на Кипр, сэр.

— Ну, что ж, оно и к лучшему. Распорядитесь, чтобы обратно его не впустили.

— А что с Дометом? Арестуем?

— Ни в коем случае. Слишком много шума. Домет — известная фигура. Вызовите его повесткой и поставьте ультиматум: либо он в двадцать четыре часа покинет Палестину, либо его будут судить как шпиона.

— А Чечкис, сэр? Как быть с ним?

— Из разведчиков ХАГАНЫ все равно ничего не выбить, я их знаю. Пусть исчезнет.

— Совсем?

— Да. Свалим на арабов.

— А эти двое арабов, агенты Кляйнштока, которые числятся в штате Аль-Кармель? Что с ними?

— Тоже убрать. Свалим на евреев.

— Остался еще Маркус Зоммер, сэр. Я о нем написал.

— A-а, санскрит. Черт с ним. Оставьте его. Похоже, в самом деле размазня.

х х х

Карим и Саид не знали, что делать: Кляйншток куда-то исчез, не заплатив им, его контора закрыта, на явочной квартире никто не отвечает на звонки, а у них остались снимки английской военной базы, номера дислоцированных там частей и другие материалы для Кляйнштока.

— Что предлагаешь? — спросил Саид Карима.

— Отсидимся у моей родни в деревне, — предложил Карим, и они начали собирать вещи.

Они взяли все материалы, забрались в замызганную, полуразбитую машину, которую им дал Кляйншток, и выехали из города. Сидевший за рулем Карим закурил, а Саид задремал.

На дороге было пусто, поэтому звук догонявшей их черной машины показался особенно громким. Машина пошла на обгон. Карим машинально обернулся и увидел направленный на него пистолет. Саид так и не проснулся.

Через час проезжавший мимо рейсовый автобус остановился у догоравшей машины, рядом с которой лежали два трупа.

x x x

Бенци Чечкис свернул за угол и вышел на пустырь. Новой партии оружия из Европы все еще нет. Надо позаботиться, чтобы в Хайфе не получилось, как во время разгрузки в Яффо, когда из бочек «с цементом» на пристань посыпались винтовки. Головотяпы!

— Бенцион Чечкис? — спросил незнакомый голос, осветив его фонариком.

— Да. В чем дело?

Первый выстрел Чечкис еще услышал, второй нет.

Через день в «Палестайн пост» появилась небольшая заметка «Новая жертва арабских бандитов». В ней сообщалось, что один из сотрудников компании «Немецкое храмовое общество» найден в Хайфе на пустыре мертвым с двумя огнестрельными ранениями.

x x x

— Азиз, от кого тебе письмо? — спросила Адель, вынув из почтового ящика коричневый конверт.

Домет посмотрел на него и вздрогнул. CID[16].

— Не письмо, а повестка, — упавшим голосом ответил он.

— Откуда?

— Э-э-э… из налогового ведомства.

— Ты запоздал с уплатой налогов?

— Да нет.

— Так чего же они от тебя хотят?

— Бюрократы. Опять к чему-нибудь придерутся.

Открыв дверь в кабинет, указанный в повестке, Домет оторопел: за столом в лейтенантской форме сидел мистер Томпсон!

Домет открыл рот, но не смог выговорить ни слова.

— Садитесь, мистер Домет, — сказал лейтенант.

— Мистер Томпсон…

— Не мистер Томпсон, а мистер Брэдшоу. Лейтенант английской контрразведки.

У Домета подкосились ноги, и он опустился на стул.

— Воды? — спросил Брэдшоу.

— Если можно.

Брэдшоу протянул Домету стакан воды, и Домет жадно ее выпил.

— Расскажите подробно о шпионской сети, в которой вы состоите.

— Се…ти? Какой сети? Я ничего не знаю.

— Зато мы знаем все. Герр Кляйншток вовремя удрал, а вы попались.

— Какой Кляйншток? Я не знаю никакого Кляйнштока.

— Хватит, Домет, — сказал Брэдшоу, выкладывая на стол фотографии, сделанные наружкой. — Мы за вами давно следим. Вот, — показал ему снимки Брэдшоу, не выпуская их из рук. — Тут вы идете на явочную квартиру Кляйнштока, тут вы с ним уже на улице… Еще что-нибудь нужно?

— Воды, — выдохнул Домет.

Брэдшоу налил ему еще воды.

— Кто дал вам денег на газету? Кляйншток?

— Да.

— С кем вы встречались по его поручению?

Домет пожал плечами.

— Не помню фамилии. Кажется, с каким-то Чучкесом.

— Не с Чучкесом, а Чечкисом. С Бенционом Чечкисом из компании «Немецкое храмовое общество».

— Да. С ним.

— Зачем?

— Кляйншток велел о нем все разузнать.

— Значит, так. Напишите подробно, как вы познакомились с Кляйнштоком и обо всем, что было после знакомства.

Вскоре лейтенант Брэдшоу забрал у Домета десяток листов, исписанных убористым почерком с обеих сторон.

— У вас ровно двадцать четыре часа, чтобы убраться из Палестины. Никому ни слова о нашем разговоре. Проболтаетесь — сами знаете, чем это кончится. Поэтому ближайшим автобусом — в Бейрут, и чтобы духу вашего здесь не было.

Домет выскочил от Брэдшоу как ошпаренный, влетел домой, наврал Адели, что дядя при смерти, поэтому он срочно должен выехать к нему в Бейрут, собрал чемодан, чмокнул Адель, поцеловал Гизеллу и помчался в банк. Снял со счета все деньги и побежал попрощаться с матерью. Обнимая ее, шепнул на ухо, что едет не в Бейрут, а в Берлин. От матери заскочил в редакцию, передал все полномочия своему заместителю, сказал, что срочно уезжает к умирающему дяде, примчался на автовокзал, положил чемодан в багажное отделение автобуса «Хайфа-Бейрут» и сел на свое место.

Он с трудом сдержался, чтобы не обернуться, когда Хайфа осталась позади.

х х х

Майор Маккензи получил орден «За заслуги», а лейтенант Брэдшоу — чин капитана.

Часть третья

1

Приехав в Берлин, Домет прямо с вокзала отправился к майору Гробе по адресу, который тот ему дал в Багдаде. Дверь открыла пожилая горничная в белой кружевной наколке.

— Доложите, «Азиз Домет из Палестины».

Горничная с интересом посмотрела на гостя и ушла в дальние комнаты. Домет осмотрелся. Широкая прихожая, как в хороших старых домах, высокие потолки, длинный коридор. Немного пахнет мастикой. Наверно, недавно натирали паркет. Блестит, как зеркало. На вешалке висит мужское пальто. Рядом стоят зонты. На полу — ковер, явно привезенный с Востока. Женского пальто на вешалке нет. Видимо, майор живет один.

Послышались твердые шаги майора Гробы, и он появился перед Дометом в стеганом бордовом халате с атласным воротником шалью, отороченным крученым шелковым шнуром и подпоясанным таким же шнуром с кистями. Знакомые усы, пенсне, выбритое до синевы лицо, разве что волосы заметно побелели и спина немного ссутулилась.

— Ну, здравствуйте, Домет, — спокойно сказал майор Гроба, пожав ему руку, будто они вчера виделись. — У вас просто чутье на то, когда со