По темному коридору, едва освещенному заглядывающей в окна луной, в нишах стен вдруг зашевелились статуи. Я ахнул, побежал, как заяц, а они начали выдвигаться замедленно, как зомби, вот только каменные, последние успели загородить дорогу. Я с размаха упал и проскользнул у них почти между ног, больно ободрав ладони.

Издали раздался встревоженный голос:

— Кто там?.. Грег, возьми факелы и пошли туда людей!

Я поспешно отбежал, через несколько минут затопало множество ног. Появились люди с факелами в руках и мечами, один вскрикнул испуганно:

— Статуи ожили!.. Это Знак!

— Какой знак? — спросил другой.

— Дурак, не знаешь? Великие перемены!

Третий страж закричал:

— Сотника сюда!.. Здесь кто-то был из чужих. Этот коридор заколдован, а своих помнят всех…

Я потихоньку отступал под стеной, вдруг уже снизу раздался торжествующий вопль:

— Вон там справа!.. Быстрее, он крадется к арсеналу!

Я бросился со всех ног, выскочил на стену и помчался, как Гасан, что бежал быстрее лани, быстрей, чем заяц от орла. Кто-то пытался загородить дорогу, я сшиб со стены, услышал удаляющийся тоскливый крик. Впереди башня, а с другой стороны по верху стены бегут уже не меньше десятка человек, блестя обнаженным оружием.

С разбега вбежал в башню, ступени винтовой лестницы ведут вверх. Сверху падает слабый лунный свет, это значит, что дверца на площадку открыта. Я понесся как можно быстрее, на последних ступеньках дыхание вырывается с хрипами, ноги подкашиваются. Наверху тихо, но сердце сжалось в смертельном страхе: а вдруг там кто уже ждет с занесенным мечом?

Ощутил спиной ночную прохладу, осторожно выглянул, прикрывая голову мечом, перевел дыхание. У самого парапета спит, сидя, стражник. Спасаясь от ночного холода, сунул ладони в рукава, голова склонилась на грудь, я услышал мерный храп. Вооружен алебардой, в кожаных доспехах, на голове шапка из плотной кожи.

— За добро добром, — прошептал я.

Он вздрогнул и завалился от удара мечом плашмя по голове. Я отволок тяжелое тело к ступенькам и дал здоровенного пинка. Страж покатился вниз, как мешок с песком. На круглой площадке, огороженной каменным заборчиком, сложены груды камней, некоторые еще в мешках, другие заботливо разложены кучками у ограды. Звон металла и грубые голоса слышатся все ближе. Я попятился от ступеней, споткнулся о мешок и едва не упал, но этот же мешок навел на хорошую идею. Подтащив к ограде, кое-как перевалил через край и разжал руки. Мешок исчез, снизу послышался треск ветвей. Почти сразу же несколько голосов закричали наперебой:

— Он спрыгнул!.. Сэр, он спрыгнул!

— Он сумасшедший…

— Сэр, он прыгнул на дерево!.. Если не напоролся на сучья, то у него есть шанс…

И властный голос:

— Быстрее все вниз!.. Привести его… или принести сюда!.. Брать живым.

— Да, сэр! Если он еще жив.

Я присел у бордюра, затаился в тени, чтобы меня, не приведи Господь, не заметили со двора или с той стороны башни. В черепе стучит отчаянная мысль: а что дальше? Сейчас спустятся и обнаружат вместо моего растерзанного сучьями трупа всего лишь мешок с камнями. А это то же самое, как если бы я сейчас заорал во весь голос: «Я здесь!»

Седалищный мозг сообразил раньше головного: пальцы сами по себе нащупали за пазухой веревку из простыни, я вспомнил, как спустился с первой башни, а эта ее близнец, никакого разнообразия, типовухи, только поменьше. Привязал за каменный рог, торопливо перекинул ногу за край и начал спускаться в бездну, холодея от собственной отваги.

Когда руки начали неметь, все-таки зад у меня тяжеловат, ноги коснулись выступа, это оказалось окно. Обострившийся слух уловил приближающиеся с той стороны шаги, я поспешно сдвинулся в сторону. Так, наискось, я видел только узкую щель коридора. Через минуту показался стражник с факелом в руках, за ним двое в балахонах с низко надвинутыми капюшонами.

— Это ночные гарпии, — донесся голос, — успокойтесь, сэр.

— Раньше так близко не подлетали!

— Возможно, какая-то увидела, что стражников на башнях нет, вот и решила заглянуть в окно…

Голоса и шаги удалились, я прильнул к окну, сердце стучит часто и сильно. По коридору удаляются трое, но двоих видно отчетливо, а фигура третьего размывается, словно смотрю сквозь матовое стекло. Стоило чуть отвести взгляд в сторону, фигура сразу же исчезает, я испуганно двигал глазами, стараясь снова поймать в фокус.

Прижавшись лицом к прутьям, я видел, как они прошли в конец коридора. Там их встретил стражник с зажженным факелом в руке, за его спиной темнеет небольшая неприметная дверь. Стражник с места не сдвинулся, но один из закапюшоненных что-то сказал очень тихо, страж кивнул, отступил. Человек в балахоне отворил дверь, первым переступил порог, второй шагнул следом, но на пороге жестом подозвал стражника и что-то произнес.

Стражник снова кивнул и очень осторожно закрыл за ними дверь. Я застыл в нерешительности. Первой мыслью было как-то попасть по ту сторону разделяющей нас стены, подобраться к стражу, шарахнуть по башке, одеться в его плащ и подслушать, что за планы у черного монаха. Но не факт, что тело стража удастся спрятать, предыдущий и пять минут не пролежал, как обнаружили, а здесь и место хорошо освещено, и спрятать хладный или еще теплый труп некуда…

Я с усилием подтянулся на пару метров выше, пока не зацепился за край стены. Выше только башня загораживает от меня звездное небо, перевел дух, отвязал веревку из кусков простыни, спрятал за пазухой, после чего на цыпочках пробежал по лестнице на самый верх, там вновь закрепил веревку и поспешно начал спускаться. К счастью, луна с той стороны замка, здесь все черно. Веревка закончилась, когда до нужного окна осталось не больше метра. Разозленный, что промахнулся, я начал прислушиваться, так напрягая слух, что уши едва не вытянулись на полметра.

К моему изумлению, перед фигурами в капюшонах стоит Отто Крисп, капитан стражи замка, правая рука сэра Кардини, лицо просветленное, ликующее.

Он воскликнул негромко:

— Отец Игнес, неужели пришел мой час?.. Наконец-то!.. Сколько лет среди этих дикарей…

— Это работа, — ответил первый монах с отеческой суровостью, — вы ее проделали. Стать правой рукой любого лорда непросто, а такого могущественного, как Франко Кардини… По возвращении вас ждет награда. А пока давайте посвящу в детали вашего последнего задания…

Голоса стали тише, у меня занемели руки, как всегда — в самый неподходящий момент. Но, к счастью, носками сапог я уперся в край выступающей гранитной глыбы, будь благословенны криворукие каменщики. Спустя минуту то ли голоса стали громче, то ли мой слух от прилива крови к ушам обострился еще больше, я услышал голоса:

— Силами одних альбигойцев?..

— Вам окажем всю необходимую помощь…