Охранники, сидя в вестибюле, ждали. Ждали, когда Гиря спустится вниз. Но вместо этого кто-то постучал в дверь. Уверенно так постучал, по-хозяйски.

– Кто там? – спросил охранник и открыл окошко.

Что именно ему ответили с улицы, остальные пацаны не поняли, но охранник отшатнулся от двери и торопливо отодвинул засов. В холл вошел Гринчук.

Его все узнали сразу.

– У себя? – спросил Гринчук.

– Это… – растерянно протянул охранник.

Взмаха руки Гринчука никто не заметил, но охранник отлетел в сторону и упал.

– У себя? – повторил свой вопрос Гринчук, обращаясь к следующему охраннику.

– Да, – быстро ответил тот, не уточняя, кто именно интересует Зеленого.

Гринчук прошел через вестибюль к лестнице, остановился и очень мягко сказал, ни к кому особо не обращаясь:

– Не нужно звонить наверх.

Охранники звонить не стали. Они сидели и ждали. Ушибленный охранник попытался что-то сказать возмущенно, но ему еще раз сунули в рыло, и он замолчал.

Охранник, сидевший в приемной, возле самого кабинета, честно попытался остановить непрошеного гостя. То ли охранник был совсем тупой, то ли действительно не узнал Зеленого.

На грохот опрокинутого кресла в приемную вышел Геннадий Федорович.

– Здравствуй, Гиря, – сказал Гринчук.

– Привет, – ответил Гиря.

Охранник выбрался из-под кресла и медленно перебрался к выходу из приемной.

– Я ведь тебе говорил, чтобы ты не лез к Нине, – сказал Гринчук.

Лицо Гири стало удивленным.

– Я тебе говорил, чтобы ты оставил в покое ее клуб?

Гиря пожал плечами неопределенно.

– Говорил, что у тебя могут начаться проблемы? – спросил Гринчук.

– Слушай, Зеленый… – пробормотал Гиря.

– Поехали, покатаемся, – приказал Гринчук тоном, не терпящим возражения.

– Поехали, – Гиря выглядел растерянным. – Я все равно уже собирался ехать домой.

– В моей машине поедешь.

Охранники на всякий случай отошли в сторону, когда Гринчук спустился в вестибюль. Недоуменными взглядами проводили Гирю.

– Поедете за мной, – приказал на ходу Гиря.

Три охранника и водитель выбежали за ним на улицу.

Они видели, как Гиря сел в «джип» Гринчука. Когда «джип» тронулся с места, «мерс» Гири тронулся следом.

– Чего это Зеленый на шефа наехал? – спросил водитель.

– У его бабы, Нинки – помнишь? – кто-то гранату в клубе рванул. Шеф вчера уже пистон вставлял Сане Скоку.

– И теперь Зеленый, типа, приехал предъявить это Гире, – добавил второй охранник.

– А че, это наши гранату рванули?

– А хрен его знает. Зеленый думает, что наши.

«Джип» немного попетлял по городу и остановился возле «Кентавра». Гринчук и Гиря вышли из машины и вошли в клуб. Минут через десять вышли наружу, снова сели в машину.

– А откуда у мента такая тачка? – спросил водитель.

– Не знаю. Зеленый как заделался подполковником, так стал крут немеряно. И тачка у него крутая, и в доме живет в том, на проспекте.

«Джип» остановился возле дома Гири.

Гиря вышел из машины, что-то, охранники в «мерседесе» не смогли разобрать что именно, сказал. Аккуратно прикрыл дверцу.

«Джип» уехал.

Гиря стоял возле подъезда, дожидаясь, пока подъедет его «мерс». Охранники вылетели из машины.

– Что-то случилось? – демонстрируя озабоченность, спросил один из охранников.

– Найдите мне Скока и привезите завтра утром в клуб. Я приеду часам к десяти. Его вы привезите к восьми и немного обработайте. Без крови и переломов, но так, чтобы к моему приезду он уже был готов к беседе. Козел недоделанный.

Гиря еще минуты две перечислял недостатки Сани Скока, вдумчиво анализируя его привычки и наклонности. Высказал ряд предположений о непростой дальнейшей судьбе урода. И закончил свой монолог мыслью о том, что если завтра по какой-то причине Скок не окажется в клубе, то спросит он, Гиря, со своих нынешних слушателей.

– Твою мать, – подвел итог один из охранников, когда Гиря ушел к себе домой.

Остальные с ним согласились. Было высказано предложение, не откладывать на завтра то, что лучше сделать сегодня. Предположение было принято единогласно.

За Скоком решили съездить немедленно. В конце концов, привезти его можно и сейчас, а обрабатывать начать, как требовал шеф, с восьми утра.

Уже в «мерсе» кто-то из охранников заметил, что Гиря чисто и конкретно стал таким, как был до дурки. С охранником, в натуре, согласились все. Такой Гиря был не то, чтобы приятным, но, типа, понятным. И это, чисто, успокаивало. В некотором роде.

Гиря, как ни странно, выглядел после разговора с Гринчуком намного более уверенно, чем до него.

Дома, прежде чем принять ванну и лечь спать, Гиря позвонил Мехтиеву.

Садреддин Гейдарович не спал. Звонку Гири даже, вроде бы, обрадовался.

– Здравствуй, дорогой!

– Привет, Саня. Ты помнишь, что говорил о выкупе?

– А что я говорил о выкупе? – спросил Мехтиев.

– Ты говорил, что сам готов заплатить выкуп. Помнишь?:

– Помню, дорогой, а как же!

– А ты знаешь, сколько просили за пацана, которого ты отвез бесплатно?

– Да какая разница, Гена! Жизнь человеку спасли, хорошее дело сделали.

– Да? – переспросил Гиря. – Тогда ты мне должен, Саня. Согласен?

– Какой разговор! Конечно. Сколько там нужно было денег?

Геннадий Федорович улыбнулся своему отражению в зеркале.

– Четыре, Саня. За пацана просили четыре.

Зависла пауза.

– Слышал, Саня? Четыре.

– Четыре чего? – спросил Мехтиев несколько напряженным голосом.

– Четыре миллиона долларов, Саня. И знаешь, что самое главное? Их ведь те козлы получили. С трупов забрали. А при них этих бабок не нашли.

– Четыре миллиона баксов, – сказал без выражения Мехтиев.

– Ты ведь там был раньше всех. Я туда не приезжал, тебе сразу перезвонил. Помнишь?

– Помню, Гена.

– Я не жадный, Саня, совсем не жадный. Мне хватит двух миллионов, половины. Ты сам сказал, что готов конкретно заплатить, сколько они потребуют. Два миллиона баксов, Саня. Два миллиона. За базар нужно отвечать.

– Гиря…

– И не начинай базара, Саня. Я прямо сейчас свяжусь с нужными людьми, и если со мной что-то вдруг произойдет – ответишь ты. Понял?