— А я целительница и как всякий вменяемый и адекватный человек поклоняюсь пресветлому. Так почему бы нам не провести этот ваш обряд в его храме? — спросила я, тактично умолчав о том, что как по мне, так Анора и не справедливейшая вовсе. Я бы ее злобнейшей назвала или мстительнейшей. Если верить легендам, ей это больше подошло бы.

— Потому что, — совершенно непонятно ответил Асвер, увлекая меня за собой.

Родители так и остались стоять внизу, у начала лестницы.

— А они разве не с нами пойдут? — спросила я, до хруста выворачивая шею.

— Не пойдут. При обряде могут присутствовать только жених с невестой. Ну и хранитель, разумеется. Кто-то же должен будет обряд проводить.

— Асвер, а что за обряд? — сподобилась-таки задать самый главный вопрос я. Во всех этих церемониях я совершенно не разбиралась и никогда ими не интересовалась даже. Не входили они в сферу моих интересов.

— Сейчас все увидишь, — пообещал он.

Обманул. Ступив за порог храма, я будто окунулась в темноту. Вокруг ничего не было видно. И если бы не теплая рука на плече, я бы даже испугалась. А так лишь вцепилась в зломордого и затравленно огляделась.

Темно было, как в гробу. И это не иносказательное выражение. Именно так я чувствовала себя, когда меня закопали. За одним лишь исключением: в гробу было мало места.

А здесь было холодно и границ у храма не было. Жуть жуткая, а не пристанище богини.

— Асвер?

— Не бойся. Все хорошо.

— Что вам понадобилось в… — голос раздался совсем близко.

Я вздрогнула и плотнее прижалась к тепленькому и живенькому, пускай и некроманту.

— Всего лишь обряд провести, — не дав закончить ритуальную фразу, перебил хранителя Асвер.

— Обряд?

— Ну да. Знаете, камень, огонь, пара слов на древнем языке и забавные татуировки на пальцах.

— Обряд б… — понятливо начал голос, но опять не смог договорить.

— Да-да, именно его, — подтвердил Асвер и добил несчастного, велев, — ведите.

Устало вздохнув, мужчина обреченно пробормотал:

— Радует уже то, что девушка не завернута в плащ и может говорить.

— Что? — спросил зломордый, так же как и я не поняв, что именно так порадовало хранителя.

— Следуйте за мной, — скупо велели из темноты. И куда-то повели.

— Асвер, а ты ничего мне объяснить не хочешь? — поинтересовалась я шепотом, не прекращая жаться к скрывающему от меня что-то зломордому.

— Не горю желанием, — заверили меня, увлекая дальше и инструктируя на ходу: — Сейчас нас подведут к камню, ты опустишь правую руку на его поверхность и не уберешь ее, пока не закончится обряд. Будет немного больно, придется потерпеть.

— Ааасвер…

— Ты все узнаешь, но позже. Обещаю. Пришли.

Мы действительно пришли, и я даже смогла разглядеть место, куда мы пришли, благодаря зеленоватому огню, вспыхнувшему вокруг нас.

Усадив меня на колени перед огромным, черным камнем, Асвер сел рядом. И началось.

Огонь горел, хранитель что-то бубнил, а мне все это не нравилось. Я не знала, что это за обряд, отчего-то казалось, что это совсем не то, о чем мне сообщили днем. Но я сидела, молчала и даже ругаться не стала, когда безымянный палец обожгло болью. На секундочку показалось, что пальчик мой разнесчастный в кипящее масло макнули.

Простонав сквозь сжатые зубы, я зажмурилась до белых точек перед глазами.

Когда хранитель перестал вещать, я не заметила. Просто пальчик продолжал болеть и очень сильно отвлекал от происходящего.

— Сень, поднимайся, — придерживая за плечи, Асвер помог мне встать на ноги и там утвердиться в вертикальном положении, — вот видишь, все закончилось. И ты молодец, даже не расплакалась. Удивлен.

— Я сейчас от шока отойду и заставлю тебя плакать, — пригрозила ему, рассеянно ощупывая палец. Боль уходила быстро, забирая вместе с собой и желание расплакаться на горе зломордого. Пускай бы он потом с бабулей объяснялся, отчего это ее внучка из храма вся зареванная вышла.

— Уже и в себя пришла, — приятно удивился он, ни капли не убоявшись моей угрозы, и, обнаглев до крайности, чмокнул в щеку, — молодец.

Асвер был не просто счастлив, он был запредельно счастлив, и это очень настораживало.

— Асвер, скажи, пожалуйста, а ты сейчас случайно мою душу Аноре не подарил? — спросила я подозрительно, медленно бредя на выход.

— Что за глупости ты говоришь? — не очень искренне возмутился он. И я с усталым смирением поняла: душа моя при мне, но что-то плохое точно случилось.

— Какую гадость ты сотворил на этот раз? — обреченно спросила я.

— Сень, я, конечно, понимаю, что у тебя есть все причины меня подозревать, но, поверь, ты еще скажешь мне спасибо, — серьезно отозвался он, но на вопрос мой так и не ответил.

— И за что я тебе спасибо скажу?

— Кхм… давай отложим этот разговор на некоторое время, — предложил он, выводя меня на улицу.

Отложить не получилось. Если я, в силу возраста и некоторых особенностей характера, не имела понятия, что за черные линии теперь красуются на моем безымянном пальце и чем мне все это грозит, то родители знали.

— Но… что все это значит? Почему? — рассеянно спросила мама, когда увидела высокохудожественный орнамент, который теперь украшал ее дочку. — Анора же должна была их только благословить…

Спрашивала она у папы, который лишь улыбнулся и туманно ответил:

— Так было нужно.

— Кому нужно? Зачем? И почему никого не предупредили, что сегодня мою внучку отдают в чужие руки? — Бабушка требовала конкретики, а когда заметила мой ошалевший взгляд, помрачнела и задала поистине шокирующий вопрос: — А ребенок знает, что она теперь замужняя девушка без права на счастливую жизнь?

— Почему без права? — возмутился задетый за живое зломордый. — Я в состоянии обеспечить ей счастливую жизнь.

— К-кто замужняя? — Я чувствовала себя непроходимо глупой. Мама тихонечко охнула, прикрыв рот рукой, отец кашлянул и отвел глаза. Правду на жизнь мне открыла бабушка:

— Ты, родная. Кольца, я так полагаю, ждут вас дома.

— Да быть такого не может, — выдохнула я, подняла глаза на Асвера и уточнила: — Ведь не может?

Зломордый не растерялся — обнял меня, не обращая внимания на свидетелей, и, склонившись к уху, зашептал:

— Ты только не реви. Во всем этом есть один большой плюс. Ты теперь замужем и времени на всякие глупости у тебя уже не будет. — Отстранившись, он заглянул мне в лицо и радостно оповестил: — Уж я за этим прослежу.

— Асвер, ты же понимаешь, что я прямо сейчас вдовой могу стать? — спросила у него почти спокойно. Еще не до конца поверив в случившееся.