Мой денщик был уже на борту с вещами, прибирался в капитанской каюте. Он помог мне надеть мою форму, и я вернулся на палубу, а денщик остался раскладывать по шкафам мои вещи, оставляя из вещей бывшего капитана только самое ценное, вроде холодного и огнестрельного оружия. Бывшему капитану оставили его личную саблю, но в каюте у него кроме того была неслабая коллекция японского оружия, в которой встречались и старинные образцы. Всё это я посчитал своими трофеями.

На палубе я поинтересовался у старпома, которому перед тем дал несколько заданий:

– Что удалось узнать?

– Капитан говорить отказался, но удалось пообщаться с одним из офицеров. Поисковым силам удалось выяснить, в какую сторону мы ушли, вот и привлекли этих моряков, чтобы установить пост на нашем пути, на перекрёстке дорог. Тут у японцев армейских сил мало, все в Корею отправлены.

– Мы это предполагали. Что по канлодке?

– Как и предполагалось, бывший китайский корабль, получил название «Чимпен». Мы его не узнали, потому что команда изменила форму мостика и подняла выше мачту, когда на борту установили радиостанцию. Зайцев там уже осваивается.

– Дальность – тысяча четыреста морских миль, – пожевав губы, пробормотал я, припоминая. – Мало. Сколько угля?

– Из полных шестидесяти тонн примерно сорок.

– На тысячу миль. Придётся добывать. Да, поторопитесь с погрузкой и отходом. Команда на местах осваивается?

– Так точно, ничего нового. Артиллеристы у орудий, изучают, сформированы расчёты для картечниц, пулемёты устанавливаются. Я указал куда, там механики работают. От берега отходят последние лодки с трофеями и нашими людьми.

– Хорошо.

Полчаса ещё пришлось подождать. За это время мы успели поднять пары, спущенные японцами (так как канлодка в ближайшие дни бухту покидать не собралась), а навигатор изучил трофейные карты. После чего мы снялись с якорей и направились к выходу.

Японцы, оставленные без присмотра, к тому моменту уже развязались, я это отлично видел, и бежали к деревне. Связаться им не удастся: боцман длинной веткой с крючковатым сучком опускал провода, а два его помощника резали. Шесть пролётов так порезали, а боцман и провода забрал – хомяк, как и я. Так что ремонтировать японцы долго будут, даже если найдут чем. Несколько часов у нас точно есть.

Когда мы покидали бухту, я приказал поворачивать влево.

– Господин лейтенант, куда мы идём? – поинтересовался старпом.

Находившиеся рядом два матроса – рулевой и сигнальщик – и три офицера насторожились, прислушиваясь. Планов своих я пока не открывал.

– Конечно же за подлодкой. Я не собираюсь прощать такое вероломное нападение. Да и японцев нужно лишить такого оружия. Буксировка шла примерно на семи узлах, на наших максимальных десяти шансы нагнать есть.

– Уничтожить?

– Зачем же уничтожать такое ценное вооружение? Если не будет ни единого шанса захватить такое неплохое оружие, то, конечно, уничтожим. Но наша задача – именно захватить лодку и сформировать из наших людей экипаж для неё. Нужно выяснить, кто из наших людей служил на подлодках, людей ведь собирали по одному, с миру по нитке, может и найдём специалиста. Честно говоря, я не интересовался, есть ли у нас такие. Кстати, вы закончили формировать вахты?

– Так точно. Оставил списки по старым вахтам.

– Тогда оставляйте дежурных, остальным отдыхать. Примете пищу (наш кок, кажется, заканчивает готовить то, что не доготовил японский), и сразу отбой.

У японцев были те же рис и рыба (ну кто бы сомневался), но вот соус к ним был чудо как хорош. Наш кок напёк ещё лепёшек, так что обед (а время по внутренним часам у нас было почти обеденное), прошёл неплохо. Вахтенных временно заменили, чтобы они тоже поели. Я обедал на палубе, денщик мне всё принёс, чтобы не получилось как с подлодкой: отвлёкся – и вот такое.

Шли мы на максимальном ходу, вахта кочегаров была усилена. Машины судна пусть и старые, но такой ход держать позволяли. Шли без ходовых огней, но снимать японский флаг я запретил: будем пока для местных японцами. Хотя свой флаг с «Камы» мы сохранили.

Мы всё же смогли нагнать вспомогательный крейсер и буксируемую им подлодку, но финт с захватом не удался. Зайцев под утро засёк прошедшую в эфире информацию о захвате сторожевого судна, так что эффект неожиданности мы потеряли. Рисковать я не стал. Расчёты японцев были у орудий, нам хватит тех, что там стояли, так что мы открыли огонь.

Два орудия в 120 миллиметров били по вспомогательному крейсеру, мы находились к нему левым бортом, что и позволило их задействовать. Орудие в 80 миллиметров било по подлодке, которую неплохо освещал наш прожектор. Из-за того, что приходилось бить по такой маленькой цели, как подводная лодка, мы были вынуждены подойти почти вплотную, и открыли огонь, когда нас обнаружили.

Обе цели были близко. Наши канониры уже навели орудие, так что японцы были обречены. Взрыв и столб огня, вырвавшегося из открытого люка рубки подлодки, дали ясно понять, что с ней покончено. Она быстро затонула, натянув буксировочный канат. Вспомогательный крейсер, получивший от нас с два десятка снарядов, также пошёл на дно, задирая нос. Мы подобрали с пяток японцев, среди которых оказался и офицер.

После этого мы поспешили уйти, держа курс вглубь Тихого океана, а старпом, принявший от меня корабль, занялся устранением повреждений. Три «подарочка» мы всё же отхватили. Хорошо, что ниже ватерлинии пробоин не было и ход не потеряли, а только одну картечницу с расчётом. Были шесть убитых и девять раненых, из них двое тяжело. Днём похороним павших; надеюсь, медик не оплошает и их количество не прибавится.

М-да, но дело сделано, и это радовало. Повреждения были не такими уж серьёзными, их можно устранить своими силами. Жаль, людей потеряли, как и картечницу, но пару выстрелов расчёт всё же сделать успел, хорошо по палубе крейсера прошёлся, а пулемётчики доделали работу.

Мне удалось поговорить с японским офицером, и полученная от него информация ввергла меня в ярость. Встреча с «Камой» была случайной. Лодку буксировали из Штатов, на борту находились несколько специалистов оттуда же, и именно они управляли лодкой и пустили самоходную мину в борт «Камы». На борту лодки был всего один японец, будущий капитан, он просто наблюдал.

Урою скотов. Эти-то погибли, но другим достанется, жалеть и сомневаться больше не буду. А вообще как дело было: наземный пост приметил, как мы утопили рыбацкую шхуну, и сообщил по телеграфу в ближайший порт, а дальше через эфир передали. На борту того вспомогательного крейсера была радиостанция, они поняли, что мы к ним идём, оставили лодку на боевой позиции, а крейсер укрыли в заливе. И удача оказалась на их стороне.

Старпом вёл судно, а я, прежде чем лечь отдыхать, как обычно писал рапорты о прошедшем бое, внося информацию об этом также и в боевой журнал, взятый нами с «Камы». Этот же журнал служил нам для записей наблюдений за движением судов у деревни, где мы взяли канлодку.