заключалась в ошибочном определении статуса противника. Твоя атака могла оказаться действенной против обычного человека, или даже начинающего мага, но только не против магистра. И мне даже немного обидно от того, что ты использовал так мало атакующих воздействий! В твоем арсенале с десяток средств, каждое из которых может быть либо смертельным, либо сильно травмирующим. Однако ты почему-то решил использовать против меня только два, причем низкоэффективных. «Огненная дуга», аспирант, хороша в веерном исполнении, чтобы напугать или поджечь противника, который стремится тебя окружить. Бить же «огненной дугой» лоб в лоб, все равно что… с помощью косы рубить дрова! А «лунный маяк» вообще не предназначен для атаки. Разве ты этого не знал, аспирант?

Я обратил внимание, что, задав мне вопрос, он неприметно начертил пальцем в воздухе крест. И понял, что ушедший в высоту «лунный маяк» в это момент изменил свою траекторию где-то в небесах и устремился прямиком на меня. Он пока еще не появился в поле зрения, но его присутствие я уже чувствовал.

А потому спрятал руки за спину, незаметно повторил тот же самый жест и негромко щелкнул пальцами.

— Мне это известно, Петр Андреевич! — ответил я нарочито громко. — Но используя «лунный маяк» для атаки, я преследовал две цели.

— Две? — рассмеялся Амосов. — И какие же, если не секрет⁈

— Не секрет. Во-первых, тем самым я показал вам, что даже самое безвредное заклинание, которое обычно применяют для освещения пожароопасных помещений, в умелых руках может превратиться в оружие.

— Ну-у, допустим… — скривился Петр Андреевич. — А во-вторых?

— А во-вторых, я продемонстрировал, что порой даже магистры, сбитые с основной темы отвлеченными разговорами, могут угодить на свой же собственный крючок!

Куратор склонил голову и, набычившись, глянул на меня исподлобья.

— Ты это о чем? — спросил он. — Я порой совсем тебя не понимаю, Алешка!

— Сейчас вы все поймете, Петр Андреевич, — пообещал я. — Дайте мне пару мгновений… — Я поднял вверх два пальца. — Одно… — Я загнул один палец. — Начали!

Когда я загнул второй палец, в воздухе коротко свистнуло, и Амосову на голову, прямо на шикарный белоснежный парик, обрушился «лунный маяк». Могло бы все получиться гораздо эффективнее, но Петр Андреевич в последний момент почуял неладное и успел слегка уклониться. Поэтому «лунный маяк» угодил ему не в макушку, а по большей части по затылку. Но и этого было достаточно, чтобы во все стороны полетели сильно пахнущие брызги. Густые капли потеки по плечам и парику, налипли на щеки, зашипели в бокале с недопитым вином.

Сам же Петр Андреевич от такого удара едва не выпал со своего кресла-качалки, но все-таки не выпал и лишь закачался в нем, глядя на меня растерянным взглядом.

— Сумароков! — взвизгнул он. — Как ты это сделал⁈

— Все, как вы учили, Петр Андреевич, — ответил я, ухмыльнувшись. — Безупречное владение заклинаниями, контроль над силовыми линиями и творческий подход к своему ремеслу!

Амосов неуклюже поднялся с качающегося кресла и принялся отряхивать с себя остатки «лунного маяка». Потом стянул с головы парик, встряхнул его, сплюнул в сердцах и швырнул его на кресло. Хотел допить из бокала вино, но увидел, как там скачут и шипят белые капли, и попросту выплеснул его на траву.

— Пес хитрожопый, такое вино испортил! — выругался куратор. Потом глянул на меня и расхохотался. — Ладно, Алешка, считай, что на это раз переиграл ты меня! Получаешь зачет по эфирной магии. Только не сильно там задавайся! «Эфирка» — самое простое, что может освоить чародей. А с этого дня я начинаю тебя обучать настоящей, тяжелой «гибридной магии». И только освоив ее полностью, ты начнешь свой путь к настоящему мастерству!

Он подкинул бокал с вином в воздух, сделал едва уловимый пасс обеими руками, и бокал растаял без следа. Вместе с ним исчезли потеки «лунного маяка» на камзоле и лице.

— Понял? — грозно спросил Амосов.

— Точно так, Петр Андреевич, понял! — отрапортовал я.

— То-то же! — куратор погрозил мне пальцем. — Кстати, у меня для тебя есть новость. Учитывая, что ты успешно сдал экзамен по эфирной магии, к тебе закрепляется собственный ученик. Так сказать, неофит, которого ты будешь обучать «эфирке». Я представлю вас немного позднее. А пока перейдем к новой теме, аспирант!

Небрежным взмахом руки Амосов изничтожил свое кресло-качалку вместе с великолепным столиком и прошелся передо мной по лужайке, стараясь не наступать на нежные розовые цветочки, проглядывающие среди сочной травы.

— Что тебе известно о гибридной магии? — спросил он, взглянув на меня строго.

Я неопределенно пожал плечами. Представление об этом я и в самом деле имел весьма расплывчатое, четко понимая лишь одно: «гибридка» — и есть та самая настоящая магия, владение которой и делает из обычного аспиранта полноправного чародея. Волшебника в полном смысле этого слова.

— Гибридная магия — это большой раздел магии Синей Линии, всеобъемлющая наука о свойствах магического поля и об управлении им, — ответил я, старательно припоминая все, что ранее слышал о гибридной магии.

— Об управлении⁈ — воскликнул Амосов. — Это весьма распространенная ошибка! Ни один маг, будь он хоть самый растреклятый магистр, не способен управлять магическим полем, которое также принято называть Великим. Возможно лишь использование некоторых его свойств, но даже эта способность не делает мага повелителем Великого поля. Потому как на основе этого поля и создан весь наш мир. А, значит, научиться повелевать Великим полем — означает стать равным Богу. Но я ничего не слышал о магах, равных Богу.

— Я понял вас, Петр Андреевич, — отозвался я со смиренным видом. — Не управлять, а использовать.

— Откровенно говоря, — продолжил куратор, — «эфирка» тоже является частью гибридной магии. Ее поверхностным слоем столь высоких энергий, что они сами готовы выплеснуться в наш мир в виде плазменных шаровых сгустков, огненных дуг и прочих зрелищных забав, которыми так любят бросаться друг в друга молодые маги… Ты ведь тоже не прочь побаловаться этим? А, аспирант?

— Не особо, — не согласился я. — В наше время, когда чародейство находится под сильнейшим государевым давлением, открыто демонстрировать свои магические умения довольно опасно для здоровья. Порой я позволяю себе использовать некоторые психотропные элементы эфирной магии, но только в тех случаях, когда при этом отсутствуют нежелательные свидетели.

— Похвально, похвально… — покивал Амосов. Вид