Очень, очень странно тут все было. Дважды в небе разверзалась черная дыра, и потом его прочерчивал как будто метеор. Денис и Полина предположили, что это Фурундарок опять что-то сожрал в их отсутствие. Если он там все еще в туалете – то мог унитаз или раковину.

Но по крайней мере это точно не люди. Фурундарок же слово дал. Хоть какое-то время новые пузожители у него появляться не будут.

– Интересно, а мы тоже так шмякались? – задумалась Полина.

– Да мы вроде мягко приземлились… – засомневался Денис.

– Да тут все вроде мягко приземляется. Ничего ж не поломалось – ни танк, ни Барби.

– Ни дырокол, – закончил Денис. – Смотри, наш дырокол.

Да, это точно был он. Денис и Полина узнали его по красному акварельному пятнышку на ручке. Дырокол стоял возле громадного, вросшего в землю серванта, а при виде близнецов повернулся и угрожающе защелкал ножами.

– Дырокол-дырокол, а ты нас не сожрешь? – опасливо спросил Денис.

– Не сожрет, у него живота нет, – успокоила его Полина. – Просто продырявит.

Дырокол клацнул ручкой и прыгнул к ним. Денис кинул в него крышку от кока-колы, которую подобрал с земли, и пустился наутек. Полина бежала следом и даже немного впереди.

Еще поплутав по кривым улочкам и подивившись чудесам Города-во-Чреве, близнецы наконец добрались до главной площади. В ее центре бил молочный фонтан, а вокруг стояли почти что обычные здания. Когда-то они, наверное, были обычными камнями, кирпичами или кусками дерева. Первобытные пузожители проделали в них отверстия, прорубили окна и двери, вырыли внутри норы – и так у них появилось жилье.

Тут жизнь велась почти что нормальная. Был магазин, где продавались жареные цыплята, консервы и какие-то бутылочки. Был маленький театр, на котором висели афиши с тремя размалеванными клоуншами. Была поликлиника, возле которой стояли грозного вида живые шприцы. Был храм, утыканный всякими символами так, что свободного места не осталось.

Возле храма собралась небольшая толпа, внимающая толстому дядьке… или тетке. Странное какое-то существо, неопределяемое. Даже не человек, кажется. Оно махало посохом с набалдашником в виде младенческой головы и вещало:

– О Проглотивший Нас!.. О Величайший Господин!.. Милостивец, добродетельнейший!..

– Смотри, они тут Фурундароку поклоняются, – изумилась Полина. – Больные, что ли, совсем?

– Давай к ним не ходить, а то будут затирать всякое, как те свидетели Еговы, – дернул ее за рукав Денис. – Пошли к мэру лучше.

– А нам туда можно вообще? – сомневалась Полина. – Это ж мэр. Это почти как президент, только мэр.

– Да можно, можно! Этого мэра Фурундарок сожрал, а Фурундарок сейчас нам служит. Так что мы всяко главнее.

– А мэр-то знает, что Фурундарок нам служит?

– Вот сейчас мы ему и скажем.

– А он посмеется.

– Она. У них тут мэрша.

– Ну она. Все равно посмеется.

Но в мэрию они все равно пошли. Куда еще идти-то? Чрево у Фурундарока огромное. И даже этот Город-во-Чреве довольно большой – искать тут двух конкретных людей можно очень долго. А мэр… она должностное лицо как бы. «Должностное» – это от слова «должен». Должен помогать людям.

Близнецы так рассуждали.

Мэрия в целом не сильно отличалась от всяких обычных администраций. Немного все крипово, и стены черные, и вместо люстр свечи горят, и пахнет противно, ушной серой… но суть та же. В кабинетах тетки с бумажками сидят, на лавках посетители очереди ждут, у окна двое дядек курят. Дым почему-то струится розовый и пахнет малиной, но в остальном – ничего особенного.

– А где тут… – обратилась к приятно выглядящей тете Полина.

– …К мэру?.. – закончил Денис.

– В конце коридора и вверх по лестнице, – ткнула пальцем тетя. – У секретаря запишитесь.

Лестница вызвала у близнецов изумленные вздохи, потому что состояла из золота и была инкрустирована рубинами. Да и вообще весь второй этаж оказался таким гламурным, что в глазах рябило.

Здешняя мэрша явно не бедствовала.

Очереди к ее кабинету не было. То ли мэра все боялись, то ли она вообще бесполезная. Перед входом стоял письменный стол из красного гранита, на нем высилась какая-то штуковина, похожая на комплект колоколов и чернильниц, а с другой стороны кто-то копошился.

– Здрасьте!.. – окликнула Полина. – А вы мэр?.. Или где мэр?..

– Госпожа мэр внутри, – раздался писклявый голосок. – Я ее секретарь.

– А вы где? – обошел стол Денис.

– Здесь я, – сердито ответил сидящий за столом карлик.

Он был очень маленьким. Ну очень. Еле-еле по колено взрослому человеку, да еще с хвостом и рожками. Жутко уродливый, похожий на поевшего после полуночи могвая, но при этом во фраке, цилиндре, лакированных туфлях и золоченых очках.

– Здрасьте! – поздоровался Денис. – А вы кто?

– Секретарь я! – сердито ответил уродец.

– Не, а вы в другом смысле кто? По национальности. Гоблин какой-нибудь?

– Я бушук, – огрызнулся секретарь. – Вы по какому вопросу?

– А бушуки – это кто? – не унимался Денис.

– Я секретарь, а не справочная.

– А зачем вообще нужен секретарь, если его нельзя ни о чем спрашивать? – возразила Полина.

– Меня можно спрашивать, но по делу, – ответил бушук. – А не из праздного любопытства.

– Оно не праздное.

– Да, нам правда интересно. Вы чертик, что ли?

– Или гномик?

– Я не чертик! И не гномик! Я бушук! Бушуки – демоны!

– А, демоны, – как-то даже разочарованно сказала Полина. – Ну ладно. Демонов мы уже видели.

– Конечно, видели, – хихикнул бушук. – Иначе б вы тут не оказались. Зарегистрироваться хотите?

– Куда зарегистрироваться? – не понял Денис. – Зачем?

– Как новые жители.

– Да нам не надо, в общем-то… Мы просто мэру вопрос задать хотели…

– А, так вам нужна аудиенция у госпожи мэра! – расплылся в улыбке секретарь. – Это можно. Но вначале придется зарегистрироваться. Госпожа мэр дает аудиенции только нашим гражданам.

– Да нам не ауиди… аудиенцию, нам просто спросить!

– Просто спросить можно у гадалки на рынке. А это госпожа мэр. Так что все должно быть по регламенту. А регламент – он вот, – бухнул на стол стопку бумаги бушук. – Без регламента у нас наступит полная анархия и беспорядок.

Денис и Полина его толком не слушали. Они пырились в окно, где как раз начался капустный дождь. С неба падали ядреные зеленые кочаны, оставляя вмятины в земле и дыры в крышах. Какую-то бабку пришибло на месте.