Однако моим противникам приходилось не легче. Палонт, ставший из-за своего льва слишком неповоротливым и лишившийся своего обширного арсенала атак, стал простой мишенью. Если бы не Воительница, я бы уже минимум трижды смог добраться до короля Бирюзовых Врат и снести ему голову. А так магу повезло отделаться лишь сломанной в нескольких местах рукой, обширной гематомой на животе и глубокой колотой раной от Калии, на который зазевавшийся Воитель наделся плечом. Радовало по крайней мере то, что его раны были куда хуже моих, а с учётом того, что моё тело было куда выносливее и крепче, выходило что я выигрывал с серьёзным отрывом.

Вот только с каждой минутой этот отрыв уменьшался. Агнес обрела крылья не только буквально, но и метафорически. Мои слова, похоже, задели её за живое, потому что магесса всё продолжала и продолжала ускоряться, уже, кажется, превысив двухкратную скорость звука. Достать её и так было крайне проблематично, с самого начала нашего боя я так и не смог нанести Воительнице ни одного достаточно серьёзного удара. Теперь же это было практически нереально, тем более с учётом травмированного, но ещё не выведенного из строя Палонта.

Оставалось одно: подгадать момент, активировать воспламенение в режиме самосожжения, как во время боя с Лаэной, и одним ударом прикончить короля, чтобы получить возможность спокойно разобраться с магессой. Однако, когда я уже хотел привести этот план в исполнение, произошло то, чего я никак не мог ожидать.

Палонт, сидевший на своём льве на высоте третьего этажа, вдруг издал крик боли. Я, в этот момент занятый отражением атаки Агнес, в первую секунду подумал, что это просто трюк, чтобы подловить меня и застать врасплох. Но потом сама магесса, чей взгляд как раз был направлен на короля Бирюзовых Врат, с криком: «Что ты сделал?!» — бросилась мимо меня к бирюзовому льву. На обманку это уже не походило, тем более что теперь от разворота мне было только лучше, так что я поспешил узнать, в чём дело.

Лев исчезал. Таял, распадаясь на энергию. А Палонт лежал на земле, с пробитой в районе сердца грудью. Над ним, довольно ухмыляясь, стоял тот самый старик, владеющий магией тьмы. Покрытая кровью рука не оставляла сомнений в том, кто нанёс магу эту рану. Лаэна стояла чуть поодаль, почему-то в человеческой форме и с каким-то очень странным выражением на лице. Агнес атаковала убийцу, но тот каким-то неуловимым движением уклонился от её атаки и, не прекращая улыбаться, поднял руки.

— Нет, милочка, твой противник — не я.

Я замер. Голос был мало того что совершенно не старческим, но и невероятно знакомым.

— Не может быть…

Старик поднял на меня глаза, ухмыльнулся ещё шире. И тут его лицо, а потом и всё тело вдруг начало плыть, словно покрытое тёмной дымкой.

— Очень даже может, Ганлин. И ты даже не представляешь, как было сложно тебя отыскать.

Веск, как и Лаэна, за тридцать с лишним лет ни капельки не изменился. Если не считать чуть светящихся глаз и рта, в котором вместо обычной человеческой улыбки виднелись ряды тонких, словно иглы, и наверняка невероятно острых клыков.

Даже бой с Агнес вдруг отошёл куда-то на второй план, тем более что Воительница, наблюдавшая весь процесс превращения бывшего охотника на нежить, осталась стоять на месте в каком-то подобии ступора. Похоже для неё это было слишком много потрясений за несколько минут.

— Ты теперь кто? — спросил я, с любопытством следя за поднимающимися от тела Веска ручейками чёрного дыма.

— Тварь теней, див. — Сразу пришла мысль, что, вероятно, остальные, сражавшиеся со мной на восьмом подводном уровне, вероятно, тоже отправились куда-то в полигоны.

— И как? Собираешься убить меня за то, что с тобой случилось?

— Даже в мыслях не было, — покачал головой бывший охотник. — Наоборот, хотел тебе спасибо сказать. Быть монстром куда приятнее, чем человеком.

— Иронично.

— Не то слово.

Немного помолчали. Потом я перевёл взгляд на Лаэну.

— А ты что молчишь, как воды в рот набрала?

— Ну, у вас тут такая интимная беседа, — усмехнулась ракшаса. — Не хотела мешать.

Я вдруг ощутил отчётливое дежавю. Много-много лет назад, когда мы втроём путешествовали по всего лишь третьему этажу подземелья некроманта, случился очень похожий разговор. Я уже не помнил, о чём он был, при каких обстоятельствах начался и чем закончился, но это странное чувство цикличности истории вспыхнуло в голове подобно свечке. Прошло уже, наверное, лет сорок. Может меньше, но ненамного. Что забавно, я теперь был человеком, а эти двое — монстрами, мы стали в десятки, если не сотни раз сильнее, все трое неслабо так поменяли свои взгляды на мир, но это всё равно было очень и очень похоже. Забавно. Впрочем, это не заставило меня забыть о происходившем.

— Ты собираешься отправиться со мной?

— Были такие мысли, — кивнул Веск. — Теперь, когда встретил… Лаэну, — похоже, новое имя кареглазой его немного коробило, — практически уверен, что так и сделаю.

— Это хорошо, — тварь теней, способная превращаться в кого, а скорее всего и во что угодно была бы очень кстати. А если вспомнить, что опознать монстра в том старике, которым бывший охотник претворялся, не смогли даже церковники, то очень-очень кстати. — Найсу помогли? — снова вопрос к Лаэне.

— Да ему вроде как и не надо, — пожала плечами ракшаса.

— А мне, значит, надо? — было забавно наблюдать за Агнес, тихо сходящей с ума от этого диалога.

— Ну должен же я был эффектно появиться, — развёл руками Веск.

— Это да… — на этом тема была временно исчерпана, обсуждать что-то с бывшим охотником прямо сейчас я не собирался. Вместо этого повернулся к магессе, попытавшись хотя бы частично вернуть тот настрой, что кипел во мне ещё пять минут назад. — Если хочешь, мы продолжим бой. Они не будут вмешиваться, я обещаю. Если нет, то я убью тебя прямо сейчас.

На самом деле убивать Агнес я, конечно, не собирался, но мне было интересно услышать её ответ. Её доспех был полным, так что лица магессы из-за забрала я не видел, но по движениям головы можно было понять немало. Она смерила взглядом меня, потом Веска и Лаэну, потом опустила глаза на свою булаву… и приняла боевую стойку.

— Отлично! — я рассмеялся. — Станцуем!

Из-за их старых счётов Ганлин с первых же секунд схватки оказался связан боем с парочкой из Нотальской империи, оставив Найса разбираться с паладином и инквизитором святого престола. Однако нельзя было сказать, что слепого мага не устраивало такое положение вещей. Выбирай он сам — оставил бы всё точно также, в конце концов, у него к церкви было куда больше претензий, чем у бывшего скелета.

С первых же секунд Найс начал рвать и крушить. Тандем двух служителей церкви был очень гармоничным: один сражался в ближнем бою, второй поддерживал его издалека, накладывая благословения и атакуя противника с дистанции, но против слепого это им не слишком помогало. Если не считать виды магии, завязанные на инородных человеку энергиях: святую и четыре запретных, то магия пространства оказывалась одной из самых опасных. И дело было не в разрушительной мощи, а в полном игнорировании любых существующих тактик. Огромный, бессмысленный по всем канонам боя Коготь, в руках Найса превращался в смертельную угрозу. Четырёхметровый меч игнорировал блоки, менял траекторию так, как не снилось и самым тонким рапирам, проходил препятствия насквозь, а понятия дистанции для него словно и вовсе не существовало.