Искара я знала пока хуже Марнуса. Старший альфа казался мне более сдержанным, серьезным, уравновешенным. Я не могла себе представить, что казавшийся более отстраненным по сравнению с младшим близнецом мужчина так взбесится. Только его гнев холодный, ровный, он затаился внутри, как кот, который из-за угла охотится на мышь.

— Ещё слово скажешь, Виктиар — и убью. Мне давно казалось, что ты засиделся в Совете. Многие… засиделись…

Искар говорит мерно, не повышая голоса. Только в каждом слове слышится огромное, почти ужасающее давление. Как будто каждое слово падает камнем. Пригибает. Вбивается в голову гвоздем.

— Что ты? — франтоватый старик, выглядящий от силы лет на пятьдесят, хрипит.

Пальцы — длинные, сильные, с острыми опасными когтями сжимают запястье.

Искар смотрит холодно, равнодушно.

— Альфа Дарт, вы адекватны? Немедленно отпустите Главу Совета, — возмущается кто-то из этой массовки.

— Дядя совершенно адекватен, — отвечаю спокойно за него. Я вижу, чувствую всей душой, что если они заставят его сказать ещё хоть слово — он их просто сожрет. С потрохами, ядом, злостью и прочим счастьем, — как каждому Старшему ему крайней неприятны оскорбления в адрес его семьи.

— Семьи? Девка, что ты несешь? — шатенистый красавчик с сединой на висках раздражен.

— Семья. Форма связи, основанная на брачных, родственных и иных формах кровной и душевной связи, подразумевающая под собой… — терпеливо объясняю, чувствуя, как веселится Марнус.

— Я знаю, что такое семья! — Рявкает. — Люди и нечистокровки не имеют к ней никакого отношения!

Я чувствую боль и злость Тая. Точно так же он мучается, разрываясь между двумя мирами, всю свою жизнь. Чужой и для людей, и для оборотней.

Такая ярость берет… Я обычно очень сдержанная. Уже много лет изо всех сил я стараюсь скрывать свою сумасшедшую яростную натуру, которая в детдоме стоила мне кучи синяков, травм и прочего счастья разной степени тяжести. Как говорится — мы, сироты, народ гордый. Ты нам слово — мы в зуб, ты нам второе — мы в челюсть. Веселенькое было детство, мдя…

Что-то я отвлеклась, как говорится.

— Я Миари Дарт, — первый раз прозвучало мое настоящее имя. Я сама в него ещё до сих пор не поверила, но привычная неприятная улыбка скользнула на лицо сама собой. Все для работы с любимыми клиентами, — а вас, товарищ Мохна… эээ… господин Лохма… прошу прощения, не имею чести знать ваше имя…

Марнус за спиной восторженно икнул. Вот кто в полном восторге от любого кипиша!

— Так вот, вы, господин…

— Астер, — кивнула благодарно на шепот группы поддержки.

— Господин Астер, кажется мне, что вы действуете излишне подозрительно, дерзко и напористо врываясь силой в чужой дом, угрожая моему ребенку и оскорбляя моего жениха нелепыми подозрениями, — закончила холодно, чувствуя, как младший дядюшка одним движением радостно убирает мою маскировку “под человека”.

Раздается тихий коллективный вздох. Да, конечно же они сразу почуяли оборотня. Чистокровную, сильную альфу. Принятую в род по всем правилам, осененную силой источника.

— Как это возможно? Она же погибла?

Отпущенный на волю Ястреб недовольно мотает головой, пытаясь прийти в себя.

— Что все это значит, Искар? — почти миролюбиво спрашивает один из членов Совета — молчавший до этого момента сероглазый брюнет. — Зачем ты скрывал наследницу? Почему не представил её, как положено? И каким образом она оказалось невестой эссе Вайре?

Метка, оставленная кусачим мохнатиком, почти обжигающе нагрелась.

Я чувствую, что он близко. Он скоро будет здесь, не оставит… Меня окунает в целую бездну чужих чувств. Никогда бы не подумала, что пушистенькая льдышка способна столько всего испытывать. Никогда не думала, что мое собственное сердце будет заходиться от восторга, от нежности, от желания увидеть, обнять, прижаться к нему. Точно знать, что все изменится, все исправится, все обязательно будет хорошо… Как только он найдет нас.

Это безграничное доверие для той, которая и сама себе-то до сих пор не доверяет. Это бесконечная уверенность в том, что я могу быть спокойна — нас никто не тронет. Никто не причинит вреда. Никто не ударит, не обидит, не сможет больше принести боль и разочарование.

Наверное, я улыбалась слишком уж мечтательно — больно подозрительными стали взгляды пушистой братии. Но главное, что я заметила — лже-Вероника наклонилась к одному из прибывших с ней членов Совета — незнакомому блондину с забранными в хвост волосами, лощеному и какому-то слишком смазливому для своего возраста. Она что-то говорила — уверенно, почти яростно, как будто убеждая. Увы, слышно не было ни слова — наверняка какой-нибудь артефакт.

— Что будем делать? — шепот Марнуса в голове я бы ни с чьим другим не перепутала.

— Мама, папа уже идет! И скоро он с ним разберется! — Мир был непривычно сосредоточенным.

Ко мне не жался, но держался рядом, как будто сам пытаясь оберегать. И на вторженцев смотрел с подозрением и неприязнью. Ноздри мальчика подергивались, как будто он пытался что-то унюхать. Это только кажется, что прошло много времени с вопроса Советника. На самом деле — секунды.

Искар чуть приподнял бровь с таким непередаваемым выражением на лице, что кто-то даже закашлялся. Мол — что это я вам должен очевидные вещи объяснять?

— Мое семейное дело — только мое семейное дело. Я в принципе не понимаю, почему вы тратите наше и свое время, нарушаете границу храмовой собственности и пытаетесь получить ребенка, как будто он бессловесная кукла. Миррим Вайре ясно дал понять, что не желает никуда с вами идти.

— Юный Вайре наверняка одурманен. Ваше поведение, аро Дарт, вызывает все больше подозрений. Решили, что вашему роду не помешает и личный жрец, и личный пророк? Поэтому скрывали свою родственницу — да и родственницу ли, а теперь протаскиваете её в жены эссе Вайре? — вот не зря я предчувствовала, что от блондина будут неприятности!

— К тому же, по нашим сведениям аро Вайре оказался замаран в деле о работорговле. Более того, купил на глазах свидетелей эту женщину в качестве своей личной рабыни. Мы все знаем, что это значит, — какая гнусная и мерзкая у него ухмылка. Рож… простите, лик этот ясный хочется расцарапать особенно сильно!

Решили пойти ва-банк?

— Это серьезные обвинения, аро Сагарт, — кашлянул, похоже, немного обескураженный Ястреб.

— Но их необходимо проверить, — отрезал волчара с сединой на висках. Подпевает блондину? Вот, где притаился заговор на самом деле? — поэтому именем Совета приказываю забрать эту женщину, как собственность лорда Вайре в качестве вещественного доказательства его вины. И забрать юного лорда Миррима для поиска ему подходящих опекунов. Эссе Вайре должен будет вначале оправдаться перед Судом за свои преступные действия. Как и аро Дарт… за излишне подозрительную активность рядом с фигурантами дела о заговоре.