Возможно, у какого-то пещерного человека завалялось слишком много мяса бизона, он решил пригласить соседа на обед и таким образом изобрел вечеринки. В любом случае вечеринки нужны, чтобы люди получали удовольствие, чтобы осчастливить гостей, вырвать их из будней и поместить в более приятную обстановку, так что это вполне разумная традиция. На вечеринках разрешено вести себя не совсем правильно, иначе откуда бы взялось мнение, что вино помогает расслабиться? Тем не менее мода на вечеринки также меняется в соответствии с эпохой.

В эдвардианский период далеко не все могли попасть на бал и его не рассматривали как возможность повеселиться. Либо тебя допускали в круг избранных, либо нет. И горе тебе, если ты оказывался обойденным. Тогда не устраивали благотворительных балов, где ты мог заплатить гинею, чтобы запросто поболтать с герцогиней. Максимум, на что оставалось рассчитывать – это ужин и танцы в «Карлтоне» или в «Савое»: о ночных клубах тогда никто слыхом не слыхивал.

Во многом обстановку изменила леди де Грей (позднее леди Рипон) – выдающаяся дама, жившая в эдвардианскую эпоху. Она первая смешала гостей из разных миров, впоследствии ее поступок назвали «международным актом». У леди Рипон, дамы очень высокой и красивой, был орлиный профиль, фарфоровый цвет лица, она отличалась удивительной грацией и отменным вкусом в одежде. Леди тесно общалась с «ближним кругом Мальборо», дружила не только с принцем Уэльским и его окружением, но и практически со всеми певцами Ковент-Гардена. Она разбиралась в музыке и любила искусство, поэтому старалась познакомить представителей творческих профессий с аристократией и королевской семьей, и ей это удавалось. В ее загородном доме собиралось огромное количество самых разных людей, которых она бесстрашно представляла друг другу. Нижинский мог спокойно оказаться за одним столом с королевой Александрой, а Ян де Решке – провести выходные в компании короля Эдуарда. Леди Рипон как-то пригласила Анну Павлову станцевать у нее на лужайке во время приема в саду и тем самым превратила «дивертисмент» в часть развлечений. Артистам потом платили огромные деньги за номер продолжительностью несколько минут, потому что их выступления делали особенными домашние вечеринки.

Хотя во время Первой мировой войны еще устраивали изысканные приемы, после ее окончания все в корне изменилось: появились «вечера танго», коктейли и ночные клубы. От формальностей не осталось и следа.

В 20-х годах в Лондоне Лоэлия Понсонби (позже герцогиня Вестминстерская) придумала новый вид вечеринок. Она жила с родителями в Сент-Джеймсском дворце, где ее отец фактически был королем. Мисс Понсонби просила друзей захватить что-нибудь с собой на вечеринку: кто-то приносил закуску, все – шампанское. Их называли «молодые и блистательные», одни принадлежали к аристократии, другие развлекали знать своими талантами. Они страстно любили жизнь и умели выразить свои чувства.

Хотя лучшие представители молодежи погибли во время предыдущей войны, к середине 20-х годов стало формироваться новое поколение. «Золотая молодежь» – Ивлин Во, Нэнси Митфорд и другие недавние выпускники Оксфорда – изобрели новый вид вечеринок, на которых друзья разыгрывали пародии и устраивали импровизированные кабаре, организовывали настоящий поиск сокровищ, всяческие розыгрыши. Маскарады перешли на новый уровень. Но впоследствии остальные люди стали подражать «золотой молодежи» в менее оригинальной и более развязной манере, наградив их, таким образом, дурной славой и испортив репутацию. Несмотря на свои достоинства и недостатки, новое поколение оказало большое влияние на общество, превратив 20-е годы в блистательный период, каким мы его сейчас и считаем.

К менее традиционным хозяйкам салонов того времени можно также отнести миссис Бенджамин Гиннесс, миссис Ричард Гиннесс и миссис Сомерсет Моэм. Они устраивали вечеринки, на которых собирались гости из всех слоев общества: в частных домах, где царила атмосфера посольского клуба, встречались артисты, писатели, члены королевской семьи. Эти дамы первые стали выставлять завтрак на длинные буфетные стойки: рядом с пикшей, копченой рыбой, омлетом, кеджери и беконом лежали устрицы и икра. Раньше на круглые столы выставляли серебряные блюда с волованами и фаршированными перепелками и зажигали розовые свечи.

Стали популярны вечеринки, на которых вручали какие-либо призы. Миссис Корриган, богатая дама из Кливленда, штат Огайо (которую не принимало высшее общество в ее родном городе), завоевала Лондон благодаря блестящим вечерам, на которых самые нарядные или модные гости участвовали в лотереях и конкурсах и обязательно выигрывали золотые портсигары. Устраивались концерты из всяческих эстрадных номеров, а чтобы уж совсем поразить гостей, миссис Корриган под барабанную дробь становилась на голову. В Америке появились совершенно сказочные развлечения. На всю ночь арендовали отель и переделывали его под цирк. Дебютантки выходили под мелодию «Button Up Your Overcoat» и «You’re the Cream in My Coffee» и получали за это двадцать пять тысяч долларов. Ночами в Палм-Бич богатые дамы приглашали гостей и наслаждались своей минутой славы, пока не наступила Великая депрессия и их праздники не ушли в небытие.

Американка Эльза Максвелл многие годы жила в Европе и дольше всего в Париже, потом вернулась в Нью-Йорк. Она часто снимала целый ночной клуб и собирала в нем самых модных и красивых людей из многих стран. Она создала свою собственную «международную среду», которая впоследствии превратилась в «завсегдатаев модных клубов». В этот круг входили люди, занимавшие высокое социальное положение, а также звезды кино и искусства. Но главным образом мисс Максвелл хотелось, чтобы ее знаменитые гости вели себя как простые люди. Для этого она придумала специальные вечеринки с розыгрышами, на которых представителям итальянской, французской и английской аристократии, а также политикам и государственным деятелям приходилось спускаться со своего пьедестала. На первом роскошном приеме, устроенном в Лондоне, она заставила напыщенных гостей сидеть на полу и сдувать с листа бумаги перо. Одна из ее самых знаменитых вечеринок получила название «Ферма»: высокие гости появились на ней в деревенской одежде и доили игрушечную корову, которая вместо молока давала шампанское. Поскольку упорства и ума у Эльзы Максвелл было побольше, чем у ее гостей, она добилась своей цели. На фотографиях, которые появлялись после каждой вечеринки, люди, посетившие ее, выглядели чрезвычайно глупо.

В 20–30-х годах устраивали приемы и с более возвышенной целью – сотворить красоту. В 1928 году мистер и миссис Коул Портер устроили красно-белую вечеринку в чудесном дворце Ка’Реццонико в Венеции: всем гостям выдали костюмы из красно-белой бумаги, произведенные на заказ в Милане. На проволоках, натянутых во внутреннем дворе дворца, выступали акробаты в красном и белом. Барон де Гинцбург устроил романтичный праздник на острове, на реке Сене недалеко от Парижа. Гости в костюмах в стиле Винтерхальтера приехали на лодках, что выглядело очень изысканно. Сицилиец герцог ди Вердура попросил своих гостей из разных стран приехать к нему во дворец в Палермо в маскарадных костюмах в стиле ампир. Кульминацией стала вечеринка Шарля де Бестеги, который отмечал годовщину своего палаццо Лабиа летом 1951 года. Хотя до этого маркиз де Куэвас устроил еще более изысканный прием на открытом воздухе в Биаррице. Бестеги хотел организовать вечеринку, на которой Антоний и Клеопатра, как будто сошедшие с прекрасных фресок Тьеполо в парадном зале, встречают гостей, приехавших издалека.