— Ты прав — усмехнулся игв — Но я не всегда был таким. Таким меня сделали. В тот роковой день, когда проникли в мой дом и вытащили Эанну из теплой постели. Беззащитную женщину, которая не понимала, что происходит. А когда поняла — было уже поздно.

— Это заметно — произнес из угла Мозес — Я о том, что таким его сделали. Помню, я где-то вычитал, что настоящие маньяки не способны на эмпатию. А у Гундахара нет-нет да случаются приступы искренней доброты. Значит, не всё потеряно. Вот только чего я по-прежнему не могу понять, так это того, каким таким образом в нём сочетаются расизм и размышления о многогранности мира? Противоречие на противоречии.

— Заткнись. Да и вообще перестань булькать, потная матка Ямарайаху. Забился трусливо в угол, вот и сиди тихо. Восстанавливай силы. А то с твоей одышкой мы вовек не доберемся до Сумеречных земель.

— Да почему это сразу «трусливо»? Я просто выбрал место посуше. В отличие от вас. Сидите, считай, прямо в луже. Так можно и простату простудить.

— Генерал прав, надо отдохнуть. Постарайтесь поспать.

Я нацепил на запястье «Ловец Снов» и откинул голову на подушку.

* * *

Как и в прошлые разы, моё сознание отделилось от тела и воспарило высоко вверх, не успел я задремать.

К этому моменту друзья уже спали. За исключением Гундахара и, что удивительно, Германа.

Бедный танк лежал на боку в позе эмбриона и грустно смотрел в пустоту, изредка переворачиваясь на ту или иную сторону. Видимо, бесконечная нервотрепка одарила его глубокой бессонницей. И это плохо. В нашем отряде он был вторым по силе воином и первым по показателю выносливости. А значит, именно от него во многом зависел исход любого сражения.

«Надо бы что-то придумать» — подумал я — «Быть может, стоит соорудить носилки, дать ему «Молот Товарища» под видом обычного напитка и позволить хорошенечко выспаться по дороге. Иначе станет вялым, как те бойцы Небесного Доминиона, что преследовали нас в Натолисе».

Герман прав. Наученные горьким опытом враги начали использовать стратегию Гундахара против нас.

Мы были измотаны. Злые, уставшие, неспособные ясно мыслить. А это уже, считай, залог поражения. Оказавшись в бою, мы будем ошибаться, промахиваться, падать. В то время как противники будут двигаться на нас несокрушимым строем, полные здоровья и жажды отмщения.

Хотя, есть у меня при себе один запасной козырь, которым я планировал воспользоваться исключительно в случае крайней необходимости — уникальная способность «Зов Заранды». Честно говоря, я не хотел её применять лишь потому, что в описании заклинания черным по белому было написано, что я не должен подвергать зверей неоправданному риску. Но если до этого дойдет, то я нашлю на армию Доминиона десять проклятий Египта. Ядовитых змей, насекомых, лягушек и всех остальных, кто смогут откликнуться на мой зов. Пускай деревья выделяют хинин, мускарин и кураре. Пускай гады и пресмыкающиеся жалят врагов гематическими и нейротоксическими ядами. Я натравлю на них всех до единого. Каждого, до кого смогу дотянуться. И пускай Заранда накажет меня за это и лишит способности — плевать. Я покажу врагам, что такое стихиалии в гневе.

Хрусть!

Я резко отвлекся от размышлений и сконцентрировал внимание на источнике звука.

Неподалеку от входа в пещеру хрустнула ветка, что могло означать лишь одно — к нам пожаловали незваные гости.

— Тревога!

Пробудившись за долю секунды, я резко вскочил на ноги и бросился наружу. Остальные за мной.

Странно, но так глупо спалившийся лазутчик оказался один. Да и одет он был явно не по погоде. Штаны, рубашка, тапки и всё. Больше ничего. За исключением повязанного вокруг шеи белоснежного платка.

Полагаю, что у всех народов и культур этот знак был косвенным указанием на то, что человек пришел с миром, однако даже это не уберегло незнакомца от грубости Гундахара. Старый игв мгновенно скрутил человека в бараний рог и бросил на землю, наступив ему на горло коленом.

— Ты кто такой?! Чего надо?!

— Спокойно, спокойно… — тяжело прохрипел парламентер — Я пришел поговорить, только и всего. Пожалуйста, ослабь хватку… Мне нечем дышать.

— Как только расскажешь, где прячутся остальные! — генерал материализовал в руке слиток божественной стали — Горло он не перережет, но вот черепушку пробьет без проблем. Говори! И только попробуй соврать!

— Я один… Это правда…

Я вопросительно посмотрел на Гундахара.

— Не врет — ответил тот.

— Зачем ты пришел? — обратился я к человеку.

— Поговорить с вами, господин Эо.

— Да? Тогда представься. Кто ты такой? И почему я не вижу твоего имени?

— Меня зовут Нимус — прохрипел мужчина, ощупывая травмированное горло — Отсутствие имени — стандартная опция для всех, у кого установлен легендарный «Глаз Одина». Но конкретно сейчас это не имеет значения.

— Чего ты хочешь?

— Я пришел сюда, чтобы вас предупредить.

— О чем?

Парламентер кое-как приподнялся, прислонившись спиною к поваленному дереву.

— О том, что ровно через сутки вы умрете, господин Эо.

— Да неужели? — удивился я — Мило. Правда, со стороны Небесного Доминиона это выглядит чересчур самонадеянно. Особенно в свете последних событий.

— Вам стоит бояться не Небесного Доминиона — покачал головой Нимус — А того, кто тайно следовал за вами с тех самых пор, как вы покинули ангар Аполло Кэрту.

— Инквизитора… — догадался я.

— Да. И даже сейчас его «Каратель» находится прямо над вами. Хоть вы этого и не замечаете — мужчина кивнул в сторону нависшего грозового облака — Мы всю дорогу летели рядом, но в бой не вступали.

— Что ж, это интересно — я отошел назад — Вот только я не понимаю, по какой причине ты вдруг решился пойти на предательство? И почему господин Стракер так уверен в своих силах?

— Потому что без моей помощи вам от него не уйти.

— Он настолько искусный воин?

— Нет. Дело не в этом. А в том, что он обладает на редкость уникальным классом и крайне специфическим набором способностей, которые фанатично прокачивал долгие годы. «Удушение», «Динамопатия», «Паразитизм», «Брадикардия», «Внушение боли», «Биовампиризм». От этих заклинаний практически не существует защиты. Поэтому стоит ему подобраться к вам ближе, то вы и не заметите, как ловушка захлопнется. Он высосет из вас все силы, а затем превратит в послушную куклу, что сама взойдет на эшафот и с улыбкой подставит палачу шею.

— Ясно. Но ты так и не ответил на мой первый вопрос. Почему ты решил нам помочь?

— Потому что Инквизитор сотворил кое-что очень плохое. То, что я никогда ему не прощу.