Из-под стола ей были видны только ноги. Одни в розовых сапожках. Другая пара – в мужских туфлях с овальным мыском. В кабинет вошли только те, что в туфлях. Дверь затворилась. Когда Лерина голова поднялась над столом, Гриньков испуганно отшатнулся:

– Чуть в штаны не наделал!

– Прости.

– При чем здесь ты… – он показал на дверь. – Мадам Шосток чуть меня не спалила.

Лера осторожно положила папку на стол.

– Ты еще здесь?! – грозно спросил Гриньков.

– Я? – удивилась Лера. – Я даже не заходила.

Она выскочила из кабинета и побежала в конец коридора. Там, у окна, достала из кармана несколько документов, среди которых была квитанция с адресом подмосковного дома Шостока.

Лера просмотрела список доставленных туда лекарств: антигистаминные препараты и дозированный аэрозоль с лицевой маской для маленького ребенка. Ее догадка получила точное подтверждение: сын Кузьмичевых страдал бронхиальной астмой, а значит, нуждался в таких лекарствах. И если препараты были доставлены в загородный особняк Шостока, значит, детей прятали там.

Ей не раз приходилось бывать у Шостока, он давал ей поручения, связанные с ремонтом. Это было еще до того, как там поселились пожилые супруги, которые теперь выполняли работу по дому и заодно обеспечивали его безопасность.

И муж, и жена хорошо знали Леру. А она знала, где хранились запасные ключи от входной двери. Оставалось только пойти и забрать их.

Спрятав украденные бумаги, она отправилась в приемную Шостока. На ее месте сидела жилистая особа со змеиной головкой.

– Тебе чего? – не здороваясь, спросила она.

– Я из дирекции. Там – переполох, – с готовностью затрещала Лера. – Только и слышно: контора Шостока, контора Шостока…

– Ну и?.. – Секретарша встала из-за стола.

– Я так и спросила: в чем дело? – Лера доверительно поделилась: – Все-таки столько лет с ним проработала, сердце болит…

– Да говори же!

– Короче… Из пожарки пришло письмо. Вас грозятся закрыть, а потом выселить. Ты прозевала исполнение каких-то там предписаний. – Сделав страшные глаза, Лера добавила сочувствующим голосом: – И как тебя угораздило.

– Что мне теперь делать? – У секретарши затряслись руки.

– Как что? – Лера недоуменно пожала плечами. – Бежать за предписанием и скорей сочинять ответ, дескать, сдвигайте сроки. Придумать уважительную причину. – Лера замолчала, а потом спросила: – Чего стоишь?

Секретарша метнулась к выходу:

– Присмотри тут! – крикнула она Лере.

Как только хлопнула дверь, Лера побежала на кухню. Достала японский чайник, сняла крышку и сунула в него руку.

– Слава богу. – Она вынула связку ключей и спрятала их в карман. Обернувшись, лоб в лоб столкнулась с Леночкой Шосток.

– А ты что здесь делаешь? – грозно спросила та.

– Вот и я думаю… что это я здесь делаю? – согласилась с ней Лера и бодро вышла за дверь.

Без пяти шесть Лера заглянула в кабинет Лобова:

– Леонид Нилыч, я вам не нужна?

– Все сделала? – Лобов стоял у окна и смотрел в темноту.

– По вашему списку – да.

– Тогда можешь идти, – сказал он, не оборачиваясь. – Только сначала соедини меня с Галеевой… Или нет, просто скажи, чтобы она зашла.

– Хорошо…

Лера прикрыла дверь, надела пальто и прошла к своему столу. Потянувшись к настольной лампе, заметила ключ, который по-прежнему лежал в коробке со скрепками. Она потушила свет, взяла ключ и вышла из приемной. Пройдя по коридору, стукнула костяшками пальцев в дверь кабинета Галеевой, потом заглянула внутрь:

– Ирина, вас просит зайти Лобов… И еще, – она показала ключ. – Я нашла его в ящике. Вы не зна… – умолкнув на полуслове, Лера замерла.

Сидя за столом, Ирина Галеева плакала.

– Минуту…

– Простите, – Лера посмотрела на ключ, который держала в руках, и, спрятав его в карман, повторила: – Лобов попросил вас зайти.

– Правда?

– Он так сказал. Но если вам нездоровится, я скажу, что вы уже ушли.

Поправив волосы, Галеева смущенно заметила:

– Не обращайте внимания. Просто нервы… Мне нужно идти.

Пока Лера спускалась в лифте, она размышляла о том, из-за чего плакала кадровичка.

«И почему она так оживилась, когда узнала, что в конце рабочего дня ее вызывает начальник?»

Лера заторопилась, вспомнив, что на улице ее ждет Дмитрий. Ее так и подмывало рассказать ему, где прячут детей. Но, усевшись в машину, Лера сдержалась, оставив разговор на потом.

По дороге они сказали друг другу от силы несколько слов. Остальное время ехали молча. В квартире у Федорова, как и в прошлый раз, «галдел» телевизор.

Дмитрий отдал старику фотографию:

– Спасибо, Валерий Кузьмич. Возвращаю в целости и сохранности.

– Погоди… – старик пересек комнату и выключил телевизор. – Садитесь, есть разговор. – Он положил фото в альбом.

Губанов и Лера сели за стол и приготовились слушать, однако старик как будто намеренно тянул время, бесцельно перемещаясь по комнате.

– Валерий Кузьмич… – окликнул его Дмитрий и выразительно посмотрел на часы.

– Значится, так, – Федоров остановился посреди комнаты и картинно раскинул руки: – А вспомнил я вот что: Юра, стало быть, Леонов, отец Юлечки, потом за ружье хватался…

– В каком смысле? – спросил Губанов.

– Пугнуть хотел пацанов.

– Зачем? – удивился Дмитрий.

– Мысли у него всякие про них были.

– Например?

– Подозревал он мальчишек. Считал, они чего-то недоговаривают.

– Ну и?..

– Ну и пальнул дважды.

– В кого?

– Не попал, конечно…

– В кого пальнул-то? – переспросил Дмитрий.

– В Игоря. После того за ружье больше не брался.

– Посадили его?

– Кого?

– Леонова, отца девочки.

– Да кто ж его посадит? Соседи сговорились молчать. И так мужику досталось.

– Что было дальше?

– Юра уехал на Севера. До нефти до своей подался. В квартире только обрадовались. За мальчишек боялись, думали: напьется да перестреляет всех к чертовой матери. Только к тому времени Юра уже не употреблял.

– И все-таки… Почему он стрелял именно в Игоря? – спросил Губанов. – Считал, что тот виноват больше других?