Зашла Даша в ресторан с гордо поднятой головой. Каблуки ритмично стучали по дорогой керамогранитной плитке. Медленно осмотревшись и приветливо кивнув Вене, Беляева направилась к парадной лестнице и с независимым видом стала подниматься наверх. Никто не стал её останавливать, хотя Дарья кожей чувствовала всеобщее любопытство. Она успешно игнорировала взгляды, направленные в её сторону, и тихие шепотки, доносившиеся ей вслед. Поднявшись на второй этаж, Беляева прошла по длинному коридору прямиком к двери владельца ресторана. Движения чуть замедлились. Неосознанно в памяти всплыли воспоминания, болезненно царапнув сердце. В этом кабинете, Вит предложил ей стать его девушкой. Здесь они впервые поцеловались. Именно тут всё началось.

Стряхнув с себя оцепенение, Беляева коротко постучала и сразу же повернула дверную ручку. Лёгкий щелчок и дверь мягко отворилась. Кабинет оказался незапертым. Но Дарья была не готова к тому, что ожидало внутри. Сцена получилась шокирующей. Хотя почему шокирующей? Ведь Даша же знала, что Воронов был ходоком по женской части населения. Так чего удивляться тому, что он имеет какую-то черноволосую девицу прямо у себя на рабочем столе?

— Да, Воро-о-онов, — лениво протянула Даша, нехорошо усмехнувшись, — теперь я вижу, как ты усердно работаешь… Решил попрактиковаться перед свадьбой?

Виталий промолчал и не перестал трахать девушку. Он так и держал ту, нагнутую над столом и жёстко вдалбливался в неё. Даже перерыв не сделал, будто ему было плевать на то, что их могут увидеть. Что Даша их видит. Зато его любовнице было не всё равно. Та испуганно смотрела на Беляеву, но помимо испуга во взгляде присутствовало что-то злорадное. Ехидное. Ха! Девочка решила, что может прибрать Воронова себе. Дарья еле удержалась, чтобы не рассмеяться в голос. Глупышка. Виталий никогда не будет принадлежать хоть какой-то женщине. Он волк-одиночка по определению и уже не исправим.

— Зачем пришла? — как-то равнодушно поинтересовался Воронов, не отвлекаясь от дела.

Происходящее больше напоминало какую-то глупую карикатуру, но отчего-то задевало. Даша постепенно стала закипать. Внутри стало ворочаться страшное и уродливое чувство, природу которого ей было трудно определить.

— Вообще-то по делу пришла, — хмыкнула Даша, — но вижу, у тебя тут дела первостепенной важности имеются. Я, пожалуй, выйду. Подожду, пока вы кончите…

Ни за что Беляева не покажет, насколько вывело происходящее её из себя!

— Да, сделай одолжение, — Воронов всё же посмотрел на посетительницу и улыбнулся. Только улыбка больше походила на оскал.

Дарья никак не показала, что её происходящее задевает. Высокомерно приподняла бровь и растянула губы в равнодушной улыбке, после чего спокойно развернулась, чтобы покинуть кабинет.

— Надеюсь, вы предохраняетесь, — произнесла она дружелюбно, перешагивая через порог, — а то Катюхе не понравится, если ты подцепишь сифилис или другую венерическую болезнь…

И наконец-то тихонько выскользнула из помещения. Но стоило двери отрезать её от занимающейся сексом парочки, как напускное спокойствие спало. Негодование и злость клокотали в Даше, требуя выхода. Хотелось треснуть со всей дури по деревянной двери, за которой Воронов совокуплялся с какой-то очередной девкой. Какая же он сволочь! Кобель проклятый! Почему это так ее задевает? Почему руки зудят от желания избить, разодрать до крови красивое лицо Виталия? Почему хочется орать во всю глотку, покуда не сорвешь голос и не сможешь даже слово произнести, кроме надрывного хрипа. Почему ей всё ещё кажется, что он принадлежит ей? Только ей. И никто не имеет права трогать её собственность! Руки тряслись от бессильной злости. Чувства были ненормальны. Нереальны! Но они были правдой…

Даша находилась в состоянии бешенства. Внутри всё бурлило. Гнев требовал выхода. Гнев на себя. На дуру, которая все ещё желала этого распутного сукиного сына. Всё потому что, несмотря на смертоносную силу ненависти, Даша на миг захотела оказаться там, на месте этой девки, под ним. Пожелала снова почувствовать его руки на своем теле, сильную хватку на талии, его в себе…

Дарья сама себя не понимала. Разобщение в чувствах и желаниях делало её ещё злее. Отчаянней. Безрассудней. Хотелось вырвать с корнем эти эмоции, содрать вместе с кожей. Сделать всё, только бы перестать желать его. Нет, она точно сумасшедшая!

***

Через десять минут дверь открылась и из кабинета вышла та самая девица. Беляева мимолетно отметила, что она чем-то неуловимым была похожа на неё. Черноволосая, с синими глазами и пухлыми губами. Даже рост и телосложение походили.

Дарья уже вполне контролировала себя. Вернее, отлично делала вид что контролирует. Контроль был настолько иллюзорный что, увидев чёртову подстилку Ворона, ей захотелось повыдергивать несколько клоков дивных тёмных волос.

«А волосы то крашенные», — с высокомерием подумала Даша, откидывая за спину свои натуральные чёрные волосы.

Любовница Вита оказалась не робкого десятка. Высокомерно окинув Дарью презрительным взглядом, она гордо прошествовала вперед с довольной улыбкой на устах. Даша не знала, что на неё нашло. Захотелось стереть с лица девицы выражение удовлетворенности. До боли в пальцах. Беляева это просто сделала — выставила вперед ногу. По сути детский поступок, но звук падения худосочной девицы немного успокоил нервы и заставил Беляеву сладко улыбнуться. Шмякнулась девочка сильно, растянулась на полу практически в полный рост.

На столь громкий грохот, конечно же, отреагировал Вит. Он появился в дверях и, бегло оглядев участниц сцены, самодовольно ухмыльнулся. Дарья пожалела, что не взяла с собой биту. Она бы ей пригодилась сейчас, чтобы вправить Ворону мозги.

— Зачем ты это сделала? — задал вполне резонный вопрос.

— Не знаю, — честно ответила Даша, пожав плечами, — наверное, из вредности.

Даша поймала обозленный взгляд новоявленной любовницы Вита. Она медленно встала и отряхнула безвкусное платье. Желание убийства легко читалось в глазах упавшей. Не то чтобы это беспокоило Беляеву, скорее позабавило. Брюнетка явно хотела выяснить с ней отношения, но присутствие Виталия явно мешало.

— Деточка, ты что-то хотела мне сказать? — сладким голосом спросила Беляева, подражая интонации своей мачехи.

— Ты… — начала шипеть девушка, но взмахом руки её остановил Воронов.

— Арина, выбирай слова прежде чем говорить, — предупредил он, — и вообще тебе уже на работу пора.

Ситуация сложилась из ряда вон выходящая. Это было бы невероятно смешно, если бы не было настолько глупо. И страшно. Разговор был совершенно ненормальным, но для участников происходящее являлось обычными реалиями. И эти реалии показывали Даше, насколько она ещё зависела от Воронова. Гнев и ревность никуда не делись. И это ей совсем не нравилось…

— Так значит, Арина, — хмыкнула Даша, сделав несколько шагов и с видимым наслаждением наступая на отлетевшую во время падения сумочку этой Арины. К глубокому удовлетворению Беляевой, там что-то хрустнуло. — Хорошее имя…