– Але, да. Да, Антон Николаевич… Угу, хорошо… Адрес помню… Не волнуйтесь, все сделаем, как надо… Ждем.

Он положил трубку и вновь плюхнулся на диван.

– Звонил Инаков, сказал, что задержится, просил ехать без него, он подгребет позже.

– Ух ты. Тогда я за машиной. – Карим встал и принялся одеваться.

– Лучше не надо сейчас, – веско заметил Илья. – Пока она стоит во дворе, кто-нибудь что-нибудь открутит. Заберем сразу перед выходом.

– Ты прав, – согласился Карим.

…Через час они вышли из дома. Никто не чинил им никаких препятствий, с машиной на стоянке тоже все было в порядке, и к Амурову они отправились вовремя.

По пятам за «Мерседесом» цвета «черный металлик», не приближаясь и не увеличивая разрыва, следовал темно-вишневый «Дэу Матиз». За рулем сидел альв по имени Синуулаатон, всю жизнь считавший, что маленькая машинка для маленького водителя – как раз то, что нужно.

В ушах у Синуулаатона торчали наушники мобильного телефона, тонкие пальцы решительно вцепились в руль. Под вдохновенные звуки «Огненного ритуала» Вагнера водитель уверенно вел автомобиль. Он выполнял задание – возможно, самое важное в его жизни.

«Мерседес» выехал на площадь Земляной Вал и теперь двигался по направлению к Старой Басманной улице. Синуулаатон выключил музыку и, нажав на телефоне кнопку «один», связался с начальством.

– Босс, они едут от Садового кольца к Старой Басманной.

– Они едут к джинна! – завопил невидимый собеседник скрипучим голосом. – Басманный тупик, дом два! Перехватите! Срочно собирай всех. Задержать любой ценой, но тихо. Если получится – возьмите в плен. Только чтоб без громкой драки. Нам шум не нужен.

– Понял, – Синуулаатон отключился и тут же набрал цифру «два». – Алло! Вихрь? Я – Стихия. Срочно всех к дому два в Басманном тупике. Босс сказал: без драки. Как поняли? Отлично, выполняйте.

Отдав распоряжение, он сделал еще один звонок, на сей раз нажав на телефоне цифру «три».

– Торнадо? Вызывает Стихия. Срочно подтягивайтесь к дому два в Басманный тупик. Два мага: человек и дейвона. Повторяю: срочно! Отлично.

Теперь оставалось только морально подготовиться. Синуулаатон вновь включил музыку. На этот раз заиграл вагнеровский «Реквием по мечте». Альв почувствовал, как все его существо наполняется мужеством, мускулы наливаются силой, а сердце кипит праведным гневом…

Карим сидел за рулем, рядом расположился Илья.

– Так вот, об источниках, – продолжал начатый разговор Сатин. – Я вчера вычитал: от угасшего источника через несколько дней не остается никаких следов. А колодец маах`керу не пропал бесследно, все еще держится светящееся пятно, я вчера его видел.

Подъезжая к повороту в Басманный тупик, Карим сбросил скорость до тридцати километров в час. Маневрировать здесь очень сложно: много машин и отвратительный асфальт: колдобина на колдобине.

– Я не силен в теоретической магии, – сказал Илья. – Что это значит?

– Да если б я знал…

И тут перед самым поворотом, впереди, в каких-то десяти метрах, на дороге возникла бетонная плита.

– Тормози! – заорал Илья.

Карим резко вдавил педаль тормоза. Скрипя покрышками так, что из-под них едва не повалил дым, машина остановилась. Карим включил аварийку. Друзья одновременно выскочили из «Мерседеса»… плиты не было ни спереди, ни сзади.

– Что за… – начал Сатин.

Но тут пошел дождь, да не просто дождь – на головы Карима и Ильи обрушился ливень, он падал плотной стеной, в двух шагах уже ничего не было видно. Сатин был так поражен этим явлением в конце апреля – вроде не майская гроза, – что не сразу заметил: одежда не намокла.

И вообще, дождь нельзя было потрогать, он не оставлял никаких следов.

– Иллюзии! – крикнул вовремя сообразивший Илья. – Уезжаем отсюда.

Они быстро забрались в машину.

Но куда ехать, если впереди ничего невозможно разглядеть, а «дворники» на иллюзии не действуют?

– Ух ты, черт, да откуда это взялось? – негодовал Карим.

В сердцах он ударил по клаксону, раздался короткий резкий «бип».

– Не сигналь, бесполезно. Только аккумулятор посадишь, – сказал Илья.

Дождь прекратился, но не успели друзья вздохнуть с облегчением, как стало еще хуже: вокруг машины запылал огонь. Причем ощущение жара было таким явственным, что Сатину и Скоробогатову стало не по себе.

– Они нас, никак, поджарить тут решили? – вырвалось у Ильи. – Ты умеешь иллюзии нейтрализовывать?

– Для этого надо хотя бы видеть мага, который их создает, а я в упор никого не вижу.

– Вот влипли, блин. Может, все-таки попытаться выйти? Иллюзии же, ничего не будет.

– А жарко почему? Вдруг не только иллюзии?

– Тогда мы бы сгорели уже, – мрачно заметил Илья.

– Ладно, выходим.

Но тут пламя исчезло, а сверху как из ведра посыпалась щебенка, заколотила по крыше, стеклам, капоту…

Друзья переглянулись.

– Опять какая-то зараза не пускает нас к Амурову, – разозлился Карим. – Предлагаю выскочить, как только закончится этот камнепад, что бы там ни случилось потом…

Как по команде, стук камней по крыше прекратился, и Карим выскочил… прямо в темноту.

«Не хватало еще попасть под машину», – подумал Сатин, вытянув руки вперед.

Нащупав капот «Мерседеса», он, осторожно перебирая руками, двинулся вокруг автомобиля, пока не оказался, по его предположениям, на тротуаре.

– Илья, ты где? – позвал Сатин.

Но ему никто не ответил, и вообще вокруг было странно тихо, исчезли все звуки улицы.

– Илья! – уже громче крикнул Карим.

Сатин сделал шаг вперед и наткнулся на правую переднюю дверцу. Она была распахнута. Обогнув ее, он дотянулся рукой до переднего сиденья, и понял, что Ильи в машине нет.

Карим не очень удивился, решив, что Скоробогатов покинул машину и теперь, как и он сам, кружит где-то поблизости во тьме.

И тут что-то набросилось на него сзади. Сдавило спину и грудь, как будто тисками, – причем в темноте невозможно было понять, то ли это чья-то железная хватка, то ли воздействие заклинания.

Он попытался сосредоточиться, но не смог, о том, чтобы применить какое-нибудь заклинание, не было и речи. Карим напрягся так, что затрещали суставы и, к собственному удивлению, смог вырваться из стальных объятий.

Темнота исчезла, и появились звуки. Улица обрушилась на Карима неприукрашенной реальностью: та же дорога, тот же поворот, в который они с таким трудом вписались, тот же Басманный тупик впереди. Почти рухнув на капот автомобиля, Сатин перевел дыхание. Потом он вспомнил о друге и осмотрелся.