Дверь скрипнула, отворяясь, и длинный луч света, почти ослепляющий посреди кромешного мрака, прорезал комнату пополам.

– А вот и наши влюбленные, – произнес черный силуэт на пороге, ступив в комнату с канделябром и обманчивым добродушием на лице.

Вошедший в комнату, обладал приятными чертами лицами и в целом располагающей внешностью.

– Развяжите их, мы ведь не какие-то дикари, – приказал он подручным осуждающим тоном. Маячившие у него за спиной, они сразу же выступили вперед, поспешив исполнить приказ своего господина. Срезанные веревки упали на пол, и Артур растер онемевшие ноги, Кэтрин сделала то же. – Присаживайтесь, прошу вас, – обратился к ним «радушный» хозяин, указав на стулья у ломберного стола. – Нам есть, о чем с вами поговорить.

Артур подал Кэтрин руку и помог ей подняться, подведя к стулу. Та все это время не сводила с мужчины гневного взгляда, и стоило ей присесть, как она выдала:

– Невежливо, не представившись, приглашать к светской беседе. Кто вы такой? Будьте добры назвать свое имя.

Седовласый мужчина с толикой снисхождения улыбнулся.

И представился:

– Роберт Шеридан к вашим услугам, юная мисс. Сами можете не представляться, я прекрасно знаю, кто вы такие.

Кэтрин поглядела на Артура: этого имени не было в списке, казалось, сказала она одними глазами, и понял ее не один только Артур.

– Полагаю, мое имя мало что вам сказало, но в этом и суть: в истории с гибелью Редьярда Стаффорда меня вроде как вовсе не существует. Ни меня, ни моего приятеля Брюса... Как жаль, что он умер два года назад, не дожил до этих славных деньков, старый пройдоха. А деньки выдались воистину славные: вы, мисс Аддингтон, с вашим другом, – взгляд на Артура, – и остальной вашей шайкой заставили меня изрядно поволноваться. Итак, где дневник Огастеса Стаффорда? – заключил он вопросом.

И Кэтрин не осталась в долгу:

– Зачем вам этот дневник, мистер Шеридан? – отозвалась ответным вопросом.

Две пары глаз – юные и поблекшие под воздействием лет – сошлись в молчаливой дуэли.

– Вы правы, вроде как ни к чему, – согласился вдруг Шеридан, – в нем все равно нет ничего, представляющего для меня интерес… или угрозу. Ни слова о Роберте Шеридане и обнаруженном у тела кольце... Этот дурак Стаффорд даже подсобил мне, признавшись в убийстве, которого не совершал... Подумать только, он посчитал, что убил родного ребенка! – Старик изобразил изумление на грани возможного. – А все эти годы настоящий убийца... жил себе припеваючи, пока отпрыску Андервуда не приспичило покопаться в старом белье.

– Так это по вашей указке пробрались в дом Андервуда, а после вырвали дневник Стаффорда из его рук в Кардиффе? – уточнил для ясности Артур, и собеседник кивнул.

– Все так: как только Андервуд начал рыскать по местности, задавая вопросы, я решил, что за ним нужно бы присмотреть и нанял нужного человека.

– Это ваш человек рыскал за мной на руинах аббатства? – вставила Кэтрин.

– Руины аббатства? – искренне удивился ее собеседник. – Понятия не имею, о чем вы, юная мисс. Возможно, то был мистер Блохх, наемник Стаффордов, – крайне некомпетентный и в принципе бесполезный субъект, надо заметить. Но теперь я, кажется, понимаю, – покачал Шеридан головой, – это он напугал вас, доведя до беспамятства, так что мистеру Флинну пришлось нести вас до самой дороги, где наши пути столь удивительным образом пересеклись. Вот ведь болван!

– Вы или он? – не сдержалась от колкости Кэтрин.

И Шеридан улыбнулся, демонстрируя почти волчий оскал, замаскированный под восхищение.

– Вы – само очарование, юная мисс, будет жаль с вами расстаться.

– Так, может, не стоит?

– Вы знаете о кольце, – вздохнул собеседник. Казалось, он пленник неприятных ему самому обязательств.

– Понятия не имею, о чем вы. – Кэтрин пожала плечами.

Но обмануть старика не удалось.

– Вот об этом, – произнес он, вскинув руку и продемонстрировав девушке палец с найденным на руинах аббатства кольцом. Теперь чисто отполированное, ярко блеснувшее золотом в свете свечей, оно выглядело намного красивее и богаче. – Полагаю, колечко вам все же знакомо, как бы вы ни пытались разыгрывать недоумение.

Но Кэтрин уже не играла, была слишком удивлена, чтобы скрыть подобное чувство.

– Откуда у вас это кольцо? Где вы взяли его?

– Там, где вы его и оставили этим днем, мисс Аддингтон: у ювелира на Харли-стрит в Конуэе.

– Он не смел вам его отдавать!

– Я был весьма убедителен – он не смог отказать.

– Но это мое кольцо!

И тогда Шеридан покачал головой, не соглашаясь с таким утверждением.

– О нет, юная мисс, оно мое и всегда было моим, пока я... случайно... не обронил его в одном месте.

И Кэтрин знала, в каком...

– В курительной комнате Кедартоп-хаус, когда убивали Редьярда Стаффорда, – процедила она презрительным тоном.

Старик, сидевший напротив, демонстративно вздохнул, то ли просто-напросто соглашаясь с правотой ее утверждения, то ли делая вид, что о содеянном сожалеет. Но в его сожаление верилось мало: слишком довольным было лицо.

– По справедливости должен заметить, это вышло совершенно случайно, непреднамеренно, как говорят судейские крючкотворы. Стаффорд просто услышал больше положенного... – И Шеридан улыбнулся: – Та же ошибка, что и у вас, юная мисс.

– Расскажите нам, что случилось тогда, – потребовал Артур, и старик откликнулся почти с радостью. Кажется, за долгие годы молчания он измаялся невозможностью поделиться этим хоть с кем-то...

– Почему бы и не рассказать, – сказал он, поерзав на месте и устраиваясь удобнее. – Вам... теперь можно знать правду: все равно никому не расскажите. – И он улыбнулся, заметив, как юная парочка стиснула пальцы друг друга. – Итак, с чего бы начать?

– Начните с момента, как вы с вашим другом – Брюс, кажется так, вы назвали его – вошли в курительную комнату Кедартоп-хаус, – подсказала Кэтрин с услужливостью.

Шеридан только кивнул.

– Это, конечно, не начало истории, но можем начать и отсюда. Итак, мы с Брюсом, вы верно запомнили его имя, решили уединиться в курительной для приватного разговора. Нас, знаете ли, распирало от внутреннего восторга, от осознания дерзкого действа, совершенного несколько ранее на лондонском тракте.

И Кэтрин как будто током прошибло: она поняла, о чем они говорят. Так ясно, словно сама при этом присутствовала, она увидала карету, двух мужчин в масках, размахивающих оружием, и джентльмена с ужасом на лице, умоляющего не трогать его.

– Это вы напали на Энвилла Баттерси, – прошептала она. И много громче: – Это вы убили его, ранив по пути в Лондон. Но зачем вы сделали это?