Он что-то прошипел Ашсахе, и та отнесла в помывочную нагретую на печи воду.

– Хола, помоги мне намылиться. Я, кажется, ободрал спину. Нужен антисептик.

В однобоком свете фонарика Оле удалось разглядеть ссадину в половину великаньей спины и ушиб на затылке. Выглядело это всё жутко, как будто кожу вдоль позвоночника содрали, небрежно ковыряя чем-то тупым. Как нужно было упасть, чтобы ободрать кожу до мяса?

– Хастад, в ране песок… – растерянно сообщила Оля, разглядывая спину великана.

– Промой губкой.

И Оля принялась обрабатывать повреждения. И хотя она старалась касаться губкой максимально нежно, по глубокому напряжённому дыханию Хастада она понимала, что процесс доставляет великану боль.

– Сильно болит? – спросила она, беспокоясь, как бы не сделать хуже.

– Терпимо. Я смертельно устал. Извини, но не смогу помочь тебе с принятием ванны.

– Ничего, – мотнула она головой, вздохнула и решилась спросить о главном. – Ты злишься на меня, да?

– Нет, Хола. Давай поговорим утром. И попроси свою подругу помыться и переодеться. От неё невыносимо воняет. Ашсаха сожжёт её вещи.

– Ладно. Подожди, я ещё раз обработаю шов на щеке.

Когда гигиенические процедуры были завершены, Хастад лёг в постель здоровой щекой вниз и уснул мёртвым сном.

Оля едва ли не силой заставила землячку снять грязные вещи. Та всё никак не верила, что на смену прошлому уродливому насильнику не появится другой.

Ашсаха с характерным ей ворчанием взяла зловонные тряпки Греты и закинула в печь. Вони немного поубавилось. Всё-таки запах жжёных тряпок не идёт ни в какое сравнение со смрадом человеческих испражнений.

***

Утром, когда через мелкие мутные окошки хижины пробился тусклый свет, Оля проснулась. Сон теперь не баловал её своей глубиной, он стал тревожным и обрывочным.

Она повернулась лицом к Хастаду. Тот ещё спал, но уже было заметно, что рана на его щеке распухла и левый глаз заплыл.

Оля потянулась, чтобы дотронуться до лица великана, но тот перехватил её кисть так резко, что она вздрогнула всем телом и едва не вскрикнула. Мало ли какие рефлексы могут быть у опасного зверя.

К счастью, в этот раз обошлось без несчастных случаев.

Хастад коротко рыкнул и перевернулся на спину, но и в том положении не задержался, потому что и там всё болело. Он сел и прикрыл глаза рукой от света.

– Прости... – пискнула Оля. – Не надо было тебя будить.

– Ничего. Всё равно пора вставать. Поможешь мне с завтраком? – попросил он, и у Оли с души свалился не просто камень – булыжник.

Из того, что вчера не успела уничтожить Грета, остались только яйца, кусок мяса и чёрствый хлеб. Но даже из всего этого получилась весьма аппетитная яичница.

– Хастад, чего хотел глава поселения? – спросила Оля.

– Чтобы я взял на себя обязанности помощника.

– А ты что?

– Отказался. Я не планирую жить среди себе подобных.

– А что насчёт Греты?

– Я сказал, что она – мой трофей, а тело Хрфрыха, так уж и быть, пусть забирают.

– Тебя точно никак не накажут?

– Не думаю. На почётное место помощника найдется много желающих.

– Хастад... Прости, это всё из-за меня... – снова повинилась Оля.

– Главное, делай, как говорю тебе я. Если бы меня убили, тебя ожидала бы страшная участь.

– Прости... – её губы задрожали, предвещая новый виток истерики.

– Иди ко мне, – Хастад усадил её к себе на колени и прижал к груди. – Всё в прошлом, тебе не о чем беспокоиться.

Оля хотела было обвить руками торс великана, но вовремя вспомнила о его раненой спине.

От Хастада исходило тепло и спокойствие. Где-то там за могучей грудной клеткой мощными толчками билось великанье сердце.

Всё-таки Хастад оказался не просто везучим мальчишкой. Он уже не первый раз победил более крупного и опытного противника в схватке.

Да, он серый великан, и для земного человека его облик никогда не станет привычным, но в остальном Хастад невероятен. Про таких говорят: далеко пойдёт. И Оле хотелось бы пойти в это сказочное «далеко» с ним.

Она закрыла глаза, чтобы полнее ощутить радость от того, что Хастад живой и рядом. И не такая уж ужасная эта его серая кожа. Да, жёсткая и шершавая, но тёплая и родная.

Сидя у него на коленях, Оля чувствовала, что он достаточно сильный, чтобы защитить её от любой беды.

Хастад словно прочитал Олины мысли, и поцеловал возлюбленную в макушку.

– У нас в аптечке есть заживляющая мазь, – нарушила молчание Оля. – Хочешь, намажу тебе спину?

– Да, можно. Только сначала завтрак. Посмотри, какая у тебя кожа прозрачная, жилки видно.

– Да она всегда такая… – пожала плечами Оля и случайно скользнула взглядом по своей вчерашней знакомой, которая посапывала, укрывшись шкурой. – Как ты поступишь с Гретой? – спросила она.

– Верну на Землю.

– Правда? – просияла Оля.

– Правда. Только не обещаю, что это будет сегодня. Когда проснётся, спроси, где она живёт. Там и решим.

– Она говорила, что родилась в Швеции, а на момент похищения жила в Штатах.

– Я не был ни в Швеции, ни в Штатах. Только в Финляндии. Уточни, какие города ей ещё знакомы.

– Ладно, хорошо, – согласно закивала Оля.

– Завтрак уже немного остыл. Можно есть. Давай поедим из одной миски?

– Давай, – улыбнулась она, подхватывая ложкой кусочек ароматной яичницы.

***

Вчерашняя пленница проснулась от манящего запаха и решила, что умерла и попала в рай.

Однако вид сидящих в обнимку великана и Ольги развеял иллюзии.

– Чёрт, с ума сойти... – грубым спросонья голосом проворчала она.

И Оля, и Хастад обернулись на звук.

– Мне не нравится, что эта женщина разговаривает с тобой на языке, которого я не знаю, – нахмурился Хастад.

– Она говорит по-английски.

– Ты научишь меня этому языку?

– Зачем? – как-то сразу погрустнела Оля.

– На нём говорят все жители Земли. Это могло бы нам помочь.

– Давай поговорим об этом позже? – предложила она.

Место для завтрака уступили Ашсахе и Грете. Оля принялась обрабатывать мазью раны Хастада, пока тот изучал на планшете карту земного мира.

– Грета, ты бывала когда-нибудь в Финляндии? – приступила Оля к расспросам.

– Пф! – фыркнула та. – Я там жила. Мой бывший оттуда. А что?