– Нет-нет, погодите, я сейчас спущусь.

Шум и треск оборвались, и Аликс выпрямилась. Брайар отвлеклась от машиниста и подняла взгляд на мать.

– Мама? Мама, а что… что это? – Она трижды дотронулась ладошкой до двери подъезда.

Аликс лизнула кончик пальца и стерла с ротика Брайар засохшие йогуртовые усы.

– Это, – сказала она, – у нас маленькое приключение, окей?

Она достала антибактериальный гель и вытерла руки Брайар, затем свои.

Сквозь окошко в двери подъезда Аликс увидела сначала махровые спортивные штаны кремово-розового цвета, а потом и всю остальную Эмиру. Волосы ее были собраны в пучок на макушке и стянуты черной шелковой лентой. На Эмире была джинсовая куртка поверх футболки, что казалось довольно странным выбором домашней одежды для выходного дня, но, с другой стороны, это и не был обычный выходной день. Эмира была ненакрашена, веки набрякли.

– Здрасьте.

– Здравствуйте! Мне так неловко, что я без предупреждения.

Брайар подняла взгляд и показала пальцем:

– У Миры нет волос!

– Привет. – Эмира улыбнулась. – У меня есть волосы. Я просто их замотала.

– Я понимаю, что это ненормально. – Аликс подняла одну руку, словно собираясь клясться на Библии. – И если вы заняты, то мы не…

– Нет-нет, идемте. Правда, придется подняться на пятый этаж.

– Не проблема. Можно оставить это здесь?

– Эммм… – Эмира прикусила краешек большого пальца и уставилась на самокат. – Я бы не стала. Но как хотите.

На лестнице пахло пылью и плесенью, но на пятом этаже Аликс начала различать Эмирины запахи: лак для ногтей, лимон, искусственная нотка кокоса, мокрая трава. Когда Эмира толкнула входную дверь, Аликс подумала: Окей, я это переживу, а потом: Господи, как же тут уныло.

Эмирина квартира напоминала студенческие общежития, где все комнаты одинаковы, разве что угловые чуть больше, – а может, это просто кажется из-за лишнего окна. Полы в коридоре и в кухне были покрыты покоробившимся линолеумом «под дерево». На холодильнике стояла ярко-красная микроволновка, к дверце были прижаты магнитиками скидочные купоны. Из гостиной с ковровым покрытием были приоткрыты двери в две спальни, и Аликс сразу увидела, что одна из них – очень-очень Эмирина.

В ней были фотографии коричневых девушек на пробковой доске, и к этой же доске были пришпилены те черные кошачьи ушки с Хэллоуина. В ней был высокий пластиковый стеллаж, с полок которого свисала черная одежда, на незастеленную кровать было накинуто лоскутное одеяло с узором пейсли, на краю его грустно примостилось скомканное черное платье, на полу у кровати стояла розовая миска с мелкой лужицей шоколадного молока. В гостиной был телевизор, черный кофейный столик из ИКЕА, черный складной стул и фиолетовый диванчик-футон, накрытый неподходящим по размеру покрывалом. (Аликс однажды сочинила пост для своего блога – письмо, обращенное к футонам. В нем она называла футоны «главным мебельным фейком» своего поколения, «перехваленными креслами-мешками на шатком, зато веселеньком каркасе». Это неотправленное письмо было задумано как смешная шутка, но сейчас, окинув взглядом обстановку Эмириной гостиной, Аликс почувствовала себя хулиганом, который куражится над маленькими и беззащитными.)

Усевшись на Эмирин футон, Аликс заметила кое-что еще. У противоположной стены стоял десятигаллонный аквариум. Сверху на нем не было крышки, а внутри не было рыбок – зато было не меньше десятка растений в горшках: папоротники, пальмы, какие-то растения, похожие на змей и на пауков, и их зеленые листья рвались вверх и в стороны и свисали по краям. Это было совершенно неожиданно, и Брайар сразу потопала туда, за что Аликс была ей благодарна: хороший повод выяснить, как вышло, что этот бугристый футон и этот прекрасный аквариум сосуществуют в одном пространстве.

– Принести вам воды?

– Было бы здорово. Спасибо. Брайар, солнышко, не трогай. Ты не хочешь снять шлем?

– Неть-пасиба, – сказала Брайар и показала на аквариум: – Там неть рыбок.

– Зато посмотри, какие красивые растения. – Аликс отстегнула кенгурушку и переместила Кэтрин в горизонтальное положение, головкой к себе на колени. – Эмира, просто замечательно придумано!

– А, да. – Эмира закрыла дверцу холодильника. – Это осталось от предыдущих жильцов. И он слишком тяжелый, вниз не снесешь… так что вот. – Эмира высыпала в стакан кубики льда из голубой пластиковой формочки и налила воды из крана.

– Почему… почему нету рыбок? – спросила Брайар.

Эмира поставила стакан на кофейный столик и села на складной стул.

– Это просто домик для растений, дружище. Я понимаю, это немножко смешно, – сказала она. – Но знаешь, я думаю, раньше там жили рыбки.

Пока Эмира объясняла это Брайар, Аликс глянула в дверь ванной, которая располагалась рядом с кухней. С перекладины в ду́ше свисали четыре разноцветных мокрых бюстгальтера, и Аликс подумала: Ага, так вот почему на тебе джинсовая куртка. Перестирать все лифчики – это было очень понятно, Аликс тоже бы так поступила, если бы не находила себе места от отчаяния. С одного из бюстгальтеров на занавеску душа упали две капли, и это почему-то совершенно убедило Аликс в том, что Эмира и Келли больше не вместе.

– В общем, надеюсь, мы вас не слишком огорошили, – сказала Аликс. Кэтрин рассматривала незнакомый потолок и агукала. – Я просто хотела зайти, чтобы…

– Нет, все нормально, – перебила ее Эмира. – Но… эммм… – Она наклонилась вперед на стуле и уперлась локтями в колени: – Простите, можно сначала я скажу?

Аликс подняла Кэтрин, прижала к плечу, скрестила свои длинные ноги. На нижней полке кофейного столика лежал конверт от DVD-диска с надписью «Нетфликс», и это, в сочетании с просьбой Эмиры позволить ей высказаться первой, наполнило сердце Аликс нежностью. Я люблю эту девочку, думала она. Она что, все еще смотрит фильмы на DVD? Что это за кино? «Дьявол носит “Прада”»? Господи Иисусе, я люблю эту девочку. У нас с Эмирочкой все будет хорошо.

– Конечно, говорите! – ответила она.

– Ну, в общем… Эммм… Вы, конечно, видели то видео, потому что… ну, его как бы все видели, – начала Эмира. – Но я просто хочу, чтобы вы знали: обычно я не употребляю таких слов при Брайар, это совершенно точно. В смысле – конечно, когда я с друзьями или еще где, я всякое могу сказать, но в присутствии Брайар – никогда; это был, честное слово, первый и единственный раз. Я просто ужасно испугалась, что они ее у меня заберут, и… поэтому я психанула и орала всякие слова, которые не говорят при детях.

Брайар полезла под кофейный столик и выкатила оттуда красную бутылку для воды с белыми буквами «Темпл».

– Хотю открыть, – сказала она.

– Нет-нет, Брайар, – остановила ее Аликс.

Эмира махнула рукой:

– Она пустая, пусть поиграет. И да… раз вы здесь, то, наверное, уже приняли какие-то решения, и я это понимаю. – Эмира зажала ладони между колен. – Я просто хотела сказать то, что должна была, и… эээ… в общем, кажется, я все сказала.