И взлетали точно шали

Все бумаги на столе,

И они меня манили,

Воспевали, хоронили,

Исчезали, как во мгле.

Мысли мелкие мелькали,

Как снежинки под лучом,

Как лицо на карнавале

Между маской и мечом.

Надо мною ночь повисла,

Мчался легкий слов табун,

Лишь слегка касаясь смысла,

Словно клавиш или струн.

###

Ведь знаешь – не засну, не позвонив тебе,

А телефон твой занят среди ночи!

Что ж дух твой суетливый все хлопочет?!

О чем?! О чьей печали и судьбе!?

Неужто с глаз долой, и вмиг из сердца вон,

Неужто мысли нет – мол, скользко на пути!

Язык твой – шнур, а рот твой – телефон,

А сердце… ни проехать, ни пройти!

###

Нет, не ревную я, поверь!

Мне мысль о ревности противна.

Вся жизнь моя альтернативна —

Попробуй боль мою измерь!

Нет, не ревную я, прости,

Но я ни капли не ревную,

Мне на моем крутом пути

Пришлось познать тоску иную!

Тоску по близости сердец,

По трепетности бесконечной,

Тоску по радости беспечной

И искренности, наконец!

По простоте, но нет, не той,

Что эдак незамысловата

И упрощением богата

Всего, что входит в мир святой.

Той простоте, когда все просто:

Любовь – Любовь, коль нет, так нет,

Когда один на все ответ

От встречи той и до погоста.

Той простоте, когда беру

И просто сердце вынимаю.

И коль тебя я потеряю,

Я просто-напросто умру.

12.03.82 г

Умер Толя Солоницын. Нет, слух не оправдался! И мой Володя Медведков. Из всех смертей смерть Толи – самое большое безобразие. Ужас как жаль его! Ему надо бы было жить! Его смерть совсем не прошена и не своевременна. Его смерть ничего никому не дает!

У смерти свое место в жизни людей – она их усмиряет, хоть и ненадолго, как-то учит вниманию. Смерть Володи Высоцкого, при всей чудовищности самого факта, была грациозна, обличительна, жизнеутверждающа и пр. Смерть Толи Солоницына уныло нравоучительна: вот жил и умер! Какая мура – умер-то от рака, но… как в плохой пьесе.

15.03.82 г

12-го, в пятницу, сдал на студию сценарий «Чучела» – и сегодня получил «добро» от всех, включая Сизова и Нехорошева. Надо использовать уходящее от меня время режиссерского, подготовительного – взять дополнительное время на монтаж.

Замечания по сценарию муровые, но приемлемые, и их немного. Сахаров взволнован (надувает щеки), то говорит – я тебе не худрук, то предлагает свой фильм, свое виденье, свой план доработок. Не все так уж и глупо. К замечаниям явно подготовлен. Вроде бы все пристойно, а все-таки немножко противно.

В 20.50 вылетел в Одессу и в 23.00 прилетел. Номер мой – 68-й. Все о’кей!

…Получилось, что поездкой в Ташкент и съемками[91] я себе страшно осложнил жизнь. Достаточно трудно и без того все успеть: сделать сценарий, найти детей и т. д. И натуру отобрать, и с Киевом договориться, а сейчас собрать группу.

19.03.82 г. Ночь

Утром в 7.20 должен вылететь в Москву. 16-го было освоение, 17-го и 18-го съемки в «Свадебном подарке». Сняли 207 п.м. Всю смену (две сцены) прихода Яши. Разработали подробно – но то же самое, что в «Золотом руне»: в первой же сцене все сыграно, в роли больше ничего нет.

Вся сцена придумалась как законченная новелла об этом человеке, зачем этому персонажу все остальное – непонятно.

Но главное – найти, ради чего играть дальше! Что там в этом дальше?

Скорее всего, все остальное – доказательство неистребимого оптимизма. Даже если… жуть! Та жуть, которая захватывает… Если плохо – важно, что можно найти выход, если опасно… еще интереснее… важно идти вперед – куда – разберемся!

20–21.03.82 г. Ночь

Ташкент. Отыграл три концерта. Целый день идет дождь. На концертах было тяжело и скучно (внутри) – успех обычный, ощущений особых нет. Удачнее всего отвечал на вопросы – но и ответы уже наговорены, ибо вопросы однотипны. Деньги, конечно, нужны, но сколько? Не начинается ли погоня за ними?

Участие в «Душе» правильно, но все равно – это грустная победа.

Итак, скоро выйдет:

1. ТВ – «Том Сойер», Мэф Поттер.

2. ТВ – «Куда исчез Фоменко?», Манечкин.

3. К/к – «Амнистия», Кичкайло.

4. К/к – «Вакансия», Вышневский.

5. К/к – «Душа», Альберт Леонидыч.

6. К/к – «Золотое руно», дядя Миша.

7. К/к – «Свадебный подарок» (если все пойдет благополучно), Яша.

Все роли или комедийные, или с юмором. Нигде нет пятерки, нигде нет тройки. Может быть, все-таки по роли и есть – 5, но фильмы дерьмо. Охо-хо! Что делать?

Фигуры людей растут после смерти

И рушатся после смерти.

Их жизнь после смерти возьмите, измерьте,

Она возникает – поверьте[92].

Она после смерти опять продолжает

Свои основные усилья.

И кто-то посмертно уже получает

Желанные в жизни крылья.

И чья-то, напротив, крошится фигура

И рушится после смерти.

И рушится глина, торчит арматура,

И рядом беснуются черти.

Она за могильной чертой прорастает

Сквозь времени вечную косность.

Она или гибнет, иль вдруг вырастает,

Рождая последнюю ясность.

Как многое смерть в нашей жизни может

Измерить, сравнить и проверить,

И как она делит, и как она множит,

Как заставляет верить!

Как она вдруг обращает вниманье

На то, что давно забыто:

Как она мучает нас раскаяньем,

Всем, что до времени скрыто!

Как она учит и назидает,

Хоть привирает при этом,

Как она мудро вину прощает

Воинам и поэтам!

Как она многое открывает

Заново в человеке…

Это все так…Но ей всяк пожелает:

Проклята будь навеки!

О! Еще пять концертов, а потом еще пять?

04.04.82 г

Сегодня, говорят, «Амнистия» в Доме кино. Вот дожили. Из двух серий сделали одну. И никто даже не сообщил.