не помню с момента как попробовал эту амброзию в траншеях.

– Стоп. А то что я тебе рассказывала?

– Э-э-э… ты что-то рассказывала? Напомни, пожалуйста, своё имя.

– Твою мать… – со вздохом произнесла моя собеседница, после чего устало откинулась на траву. – Целых два часа убила, и на что? Как так вообще можно? Ты же вроде отвечал, разговаривал и слушал.

– Но ничего не запомнил. Уж извини.

– А я ещё думала, как это ты так просто мой рассказ воспринял.

– Ну, расскажи ещё раз.

– Ладно, – девушка снова переместилась в сидячее положение, поджала к себе колени и обняла их. – Меня зовут Изабелла Баторе, родилась здесь в Варшаве.

– Какого хрена?! – снова воскликнул я, осознав, что разговор мы ведём на немецком. – Ты кто такая?!

А затем я опять вскочил и напрягся, попытавшись нащупать какое-нибудь оружие, но безуспешно. Затем и вовсе мой мозг начал лихорадочно работать. Длинные тёмные волосы, карие глаза, хищные черты лица, острые скулы, белая бархатная кожа, очень спортивное телосложение, фонит магией и…

– Это ты меня пыталась убить в Алленштейне! А потом бросила меня раненного!

– У меня был шок после снятия ментальных оков, – спокойно ответила Изабелла, смотря на реку. – Мне хотелось сбежать и спрятаться, что я и сделала.

– Так ладно… и как мы встретились?

– Ты лежал здесь, курил, а я на тебя случайно наткнулась по пути к дому. Я родилась в Варшаве.

– А на войне ты оказалась…

– Экспериментальный отряд одарённых. Какая страна не стремится создать идеального солдата? Сильный, быстрый, умный, не обременён моралью и нравственность, не имеет даже личного мнения, для него существует лишь приказ. Мне кажется, в Российской Империи тоже нечто подобное разрабатывают.

– Хуф… так-так… – я нащупал вторую самокрутку, потому что первая очень быстро закончилась. – Продолжай. Зачем ты ко мне подошла? Вернулась бы к семье.

– Моя семья давно мертва. С трёх лет в приюте.

– Это печально, мои соболезнования.

– Да ладно, я их даже не помню, да и это всё в прошлом. А к тебе я подошла, потому что подумала… что ты мне поможешь.

– В чём помогу?

– Хочу на вашу сторону перейти.

– На нашу сторону? – я многозначительно покачал головой, не веря в услышанное, к тому же у меня ещё не было уверенность, что я в реальности, а не сплю: может быть это всё приход от амброзии?

– Да, на вашу.

– Ты вообще в курсе, что мы с пленными делаем?

– Тоже что и все.

– Вот именно! На опыты отправишься! Да и зачем тебе обратно на войну? Оковы эти ментальные сняла и…

– Месть. И не надо говорить, что это глупость. Тебя там не было.

Но я ничего и не собирался говорить, просто достал ещё одну самокрутку. Моим лёгким после такого объёма курева по всей видимости уже ничем нельзя будет помочь, но в принципе плевать. Я же одарённый.

А вот на что не плевать, так это на амброзию. Чтобы ещё раз я эту дрянь попробовал. Чем вообще Морозов думал, отдавая подобное простой солдатне? Если мне так поплохело, то остальным наверное вообще крышу снесло знатно. А Кристина…

– Ох, твою же мать, как же всё хреново… – осознание нахлынуло волной.

– Это верно, – вздохнула Изабелла, после чего тоже замолчала.

Так мы и сидели. Она думала о чём-то своём, я пытался представить, что уже натворила Кристина под амброзией и понимал, что потенциал её проблемности безграничен и постоянно расширяется, прямо как вселенная.

Как вдруг из редколесья, рядом с рекой, начало звучать пение:

Идёт солдат по городу, по незнакомой улочке,

И от улыбок девичьих вся улица светла.

Не обижайтесь девушки, но для солдата главное,

Чтобы его далёкая, любимая ждала.

– САНЯ, САНЕЧКА, САНЁК!!! – на горизонте появился не эльф, но не менее интересный кадр, Миша. – А что ты тут делаешь?! А-а-а… кажется я понимаю. Не буду вам мешать.

– Стоять! Миша, ты амброзию жрал?

– Было дело.

– Память?

– Отшибло, – во все уши улыбнулся Миша.

– А радостный чего такой?

– Эффект от амброзии, наверное, – мой товарищ беззаботно пожал плечами и начал разглядывать звёзды.

– Ладно, собираемся и идём обратно в город, а затем к нашим траншеям. Наших нужно найти, а то у меня на душе скверно. Чувствую я, что они уже что-то устроили. Изабелла, с нами идёшь.

– О, а она не русская? Хотя чего тут удивительного. С Варшавы она же, да? Эх, какую красотку ты себе зацепил, Саш! У тебя явно есть вкус, Алёна, Кристина, вот ещё и Изабелла. И все…

– Миша, давай потом.

– Ладно-ладно.

Так мы втроём и отправились обратно в город. Шли вдоль Вислы, на постах у нас проблем не возникло. Всё же и я поручик, и Миша весь в медалях. Да и видели нас, так что никто останавливать не стал.

А уже в городе мы первым делом зашли в мастерскую, надеясь отыскать там как минимум Алёну. Тем временем дело уже близилось к утру.

– Есть кто живой?! – стучал я в сарай, где находилось рабочее место нашей общей подруги.

– Да-да… уже иду… – вскоре в проходе появилась измотанная и потрёпанная Алёна. – А-а-а… это вы… а я думала мастер опять пришёл мне нотации читать.

– Мы ничего не помним. Что произошло?

– Мы обожрались амброзией, после чего началось лютое веселье. Затем все куда-то разошлись.

– Поможешь…

– Нет, мне уже мастер выговор сделал, да работой загрузил. А я даже не спала… в общем, без меня как-нибудь.

– А кто где?

– М-м-м… Костя где-то в городе шляется, Ваня чёрт его знает где, Кристина… она сказала у неё есть гениальная идея и тоже пропала.

– Понял, отдыхай.

Дверь захлопнулась, а наши приключения – продолжились. Что же, Алёна живая и это хорошая. Правда ей выговор дали и это повлияет на её карьеру, возможно серьёзно, но… буду верить, что всё обойдётся. Хотя если будет нужно, то можно будет и договориться, всё же некоторое влияние у меня имеется.

В какой-то момент мы добрались до полевой кухни, после чего нашли ещё кое-кого. Не поверите кого, у меня даже изо рта самокрутка выпала, а челюсть отвисла. Шок мой был настолько силён, что