Лурден будет просто счастлив! Впрочем, надеюсь, до этого не дойдет.

— И что теперь делать?

Я чувствовала себя идиоткой. Валяюсь прямо в платье поверх застеленной кровати и с надеждой смотрю на огневицу, которая, вдохновленная предстоящим балом, с любопытством и редкими восхищенными вздохами исследует небольшой ларчик с немногочисленными пока драгоценностями. Уроки танцев и этикета мы уже начали, но вопрос ее внешнего вида по-прежнему оставался открыт.

Неодобрительные взгляды, коими Вида периодически награждала нас, безжалостно игнорировались. А вслух камеристка не высказывалась, здраво рассудив, что чем быстрее управится со своими обязанностями, тем быстрее сможет вернуться к Ривелу. И до самого завтрашнего утра ее никто не побеспокоит.

А ведь еще совсем недавно я и предположить не могла, что у этих двоих все настолько серьезно…

— Почему ты до сих пор прислуживаешь? — пропустила мимо ушей мой вопрос Нира и впилась золотистым взглядом в женщину, раскладывающую чистые вещи по сундукам.

— Нира! — желание швырнуть в нее подушкой было сильным, но я сдержалась.

Странно, что она не понимает. Относительно отношений камеристки невесты наследника и Хранителя Дома даже у наивной в таких вещах меня вопросов не возникло.

— Потому что женой мне не стать никогда, а положение любовницы трудно назвать завидным, — Вида почти дословно озвучила мои мысли.

Однако в карих глазах понимания не прибавилось. Брезгливо скривившееся лицо лучше всяких слов говорило, что магиня думает о принципах моей дамы. Но в этот раз у нее хватило ума (не такта, таких иллюзий даже я не питала) оставить свое резкое мнение при себе.

— Завидую я вам, — выдохнула беглянка, и ее глаза в теплом свете камина засияли, подобно камешкам авантюрина. — Жизнь такие возможности подкинула, а вы носами крутите. Уж я бы ни одной не упустила!

И улыбка на губах мечтательная-мечтательная! Так и хочется подглядеть, кто там стоит перед мысленным взором огневицы.

— Потому судьба тебя стороной и обходит, — спустила девушку с небес на землю моя дама, захлопывая последний сундук, — ждет, пока зубы пообломаешь.

Некоторое время они обменивались шпильками, а я просто улыбалась. Это вместо того, чтобы разозлиться на огненную нахалку! Но ее прямолинейность подкупала и, хоть это и странно, внушала что-то сродни доверию.

— Будут и у тебя шансы, — с полной уверенностью предрекла я, когда Вида исчезла, а в комнатах снова наступила тишина, прерываемая разве что потрескиванием огня в камине. — Судьба тебе еще за Лурдена задолжала.

— Посмотрим, — повела костлявыми плечами магиня. — А ты правда в двух братьях запуталась?

Осуждения в ее голосе не было, так, легкое любопытство. Поэтому я несмело кивнула.

— Самой стыдно.

Нира оставила в покое драгоценности, так и не подобрав ничего для себя, и забралась ко мне в кровать.

— Помнишь их легенду про Погибшую Розу?

Еще бы! До сих пор почти ежедневно прихожу к ледяной статуе.

— Причем здесь она?

— История повторяется. Выберешь наследника, Этельвин вам жизни не даст. У него власти много, только свободы пока нет.

Я непроизвольно поежилась. А ведь она права… Внутри словно ледяные тиски сжались.

— Зачем ты меня пугаешь? — вырвался почти всхлип.

Лицо самопровозглашенной телохранительницы неожиданно стало жестким. Как есть, боевой маг. Ни за что не скажешь, что только что эта девушка рассматривала мои платья и примеряла украшения.

— Не пугаю, а учу осторожности. Запоминай, пока я рядом.

Такой Ниры я, признаться, опасалась, а все равно обратилась в слух.

— Ты усилила Этельвина. Так? — Киваю. — В то время как с Арлитом мы пока наблюдаем полную несовместимость.

— Хочешь сказать, моя судьба — Эт? — в такую сентиментальную чушь я бы и пять лет назад не поверила, не то, что сейчас.

А Нира не спешила убеждать.

— Я не верю в судьбу. Просто пытаюсь сказать, что тебя наверняка позовут участвовать в ритуале. Так что решай быстрее! Выберешь Арлита, я подскажу, в каком месте можно будет ошибиться, чтобы второй брат долгое время был занят обживанием нового тела и не лез в дела Дома.

Обжигающе холодная волна, прокатившаяся внутри, почти заставила меня вскрикнуть.

— Никогда!

— Смотри, Аришка, этот Эт прожует тебя и выплюнет. Такие, как он, не умеют чувствовать по-настоящему.

С этими словами магиня легко, даже как-то покровительственно, погладила меня по волосам, коротко пожелала спокойной ночи и покинула спальню. Только какой уж теперь покой!

— И такие, как ты, тоже, — вдруг пришло осознание.

Сон предсказуемо не шел.

Некоторое время я упрямо ворочалась с боку на бок, но добилась лишь того, что в висках заныло. Только головной боли мне еще и не хватало! Я откинула одеяло. На цыпочках ступая по мягкому ковру, тихонько приподняла крышку ларца с запасами трав и лекарств и сделала небольшой глоток прямо из флакона. Это поможет расслабиться и снимет неприятные ощущения.

Возвращаться в постель не хотелось. С удовольствием бы посидела с книгой, но идти за ней в библиотеку или чей-нибудь кабинет не решилась. Без лишних встреч там не обойдется, а мне сейчас новые поводы к размышлению ни к чему.

Пришлось искать иные способы расслабиться. Я разворошила угли в камине, заставив их снова запылать, подбросила в огонь поленьев и скрылась в уборной. До сих пор мне не выпадало возможности понежиться в пенной ванне, вечно приходилось спешить то на занятия к Таррине, то еще куда. Но сейчас я была полна решимости наверстать упущенное.

Тяжелый бронзовый подсвечник с толстой свечой водрузила на небольшой столик, в обжигающе-горячую воду плеснула немного расслабляющего настоя из трав и добавила пены, только после этого с шипением нырнула. Горячо! Скоро тело заполнила приятная тяжесть. Тепло проникало в каждую клеточку, расслабляло, заставляло мысли путаться, а веки слипаться. Понятно, значит, обдумать сложившуюся ситуацию не удастся. Да и сама атмосфера темной ванной, сверкающей в свете золотого лепестка редкими искорками, мало способствовала самокопанию. Здесь хотелось наслаждаться жизнью, мечтать или просто дурашливо сдувать мыльные пузыри с ладоней.

Не поддаться соблазну было сложно. А я и не старалась!

Скоро по погруженной в полумрак комнате кружило с десяток мерцающих шариков. Напряжение последних дней сошло на нет, уступив место улыбке. Она прочно обосновалась на губах и в ближайшем будущем деваться никуда не собиралась.

Глаза закрылись сами собой…

— Сваришься, — просветил меня относительно грядущих перспектив обманчиво ласковый голос. По плечу, и вниз, к груди, скользнула чуть шероховатая ладонь, немного царапая кожу.