– Что, черт возьми, с тобой такое? – рявкаю я, перекрикивая его смех. Он так не веселился, даже когда читал любовное письмо Оррина.

Он что-то говорит, но я не могу разобрать ни слова, затем стирает слезы с глаз и пытается снова.

– Ты убила его! – Откидывает голову назад, смеется и смеется.

И я понимаю, что мне ничего не грозит. Как иначе, если ему так весело?

Я могу все отрицать. Защищаться. Но Каллиас не дурак. Пусть у констебля недостаточно доказательств, чтобы меня осудить, но Каллиас понял правду.

– Мне сейчас хочется повторить этот подвиг, – говорю я, глядя на него.

Каллиас держится за ближайшую полку, пытаясь отдышаться. Успокоившись, он подходит ко мне и обхватывает мое лицо руками в перчатках.

– Моя маленькая бунтарка. А с тобой нужно считаться, не так ли? О, скажи, что ты выйдешь за меня, Алессандра!

Я в замешательстве сглатываю.

– Ты не собираешься меня повесить?

– Повесить? – повторяет он, опуская руки. – Этот человек тебя унизил, Алессандра. Честно говоря, ты избавила меня от необходимости выследить его и убить самостоятельно.

– Но…

– Я тебя прощаю, – просто говорит он.

Я моргаю.

– Вот так?

– Вот так. Что угодно ради моего друга.

Я не знаю, ненавидела ли это слово больше, чем когда оно вылетает из уст Каллиаса.

– Ты выйдешь за меня? – повторяет он, легко возвращаясь к нашему предыдущему разговору.

– Что будет, если я скажу нет?

– Ты все равно помилована, если ты об этом. Я бы никогда не стал заманивать тебя в брак шантажом! Сможешь оставаться во дворце столько, сколько пожелаешь, или уйти. – Его лицо немного грустнеет. – Но я был бы… очень расстроен, если бы ты ушла.

Задумываюсь, но Каллиас не может выдержать тишину.

– Ты мне нужна, Алессандра. Скажи, что ты будешь моей, а я буду твоим.

Он нуждается во мне. Но не хочет меня. Он дает мне власть. Все, что я когда-либо хотела.

Почему это такое сложное решение?

Наконец, я говорю:

– Я хочу настоящее предложение. Публичное. – Скрещиваю руки на груди. – И больше не смейся надо мной из-за Гектора Галаниса. На самом деле, я больше никогда не хочу слышать его имя.

Каллиас хватает мою руку в перчатке и целует ее.

– Договорились. Теперь давай обсудим, что ты уже сделала для бала. Как, по-твоему, это будет идеальная возможность для правильного публичного предложения?

Я выхожу за короля.

Прошлые преступления забыты.

Я наконец освобожусь от семьи. Могу вообще запретить им появляться при дворе!

Но где-то разгуливает убийца. Тот, кто хочет отнять у меня Каллиаса и будущее.

Я этого не допущу.

Мы с Каллиасом беспокоились не о том, что нужно. Разговоры о параде заставили нас волноваться, но теперь я понимаю, что мой бал такой же публичный.

Вот когда убийца нападет. Я уверена в этом.

Делюсь своими тревогами с Каллиасом пару недель спустя, пока сижу в своих комнатах, работая над платьем для бала.

– Я тоже об этом думал, – отвечает он. – Мы удвоим охрану. Проверим всех гостей на наличие оружия, прежде чем они будут допущены в бальный зал.

– Каков диапазон твоих способностей? – спрашиваю я. – Как далеко нужно стоять убийце, чтобы отключить твои тени?

Каллиас пожимает плечами.

– Ты никогда не проверял?

– Конечно, проверял. Просто не хочу тебя беспокоить. – В ответ на мой взгляд он сознается: – Сорок пять метров.

– Так мало! – Хороший стрелок легко с этим справится.

– Я буду в безопасности, Алессандра. Мы будем в безопасности. Все будет хорошо.

– Я бы чувствовала себя лучше, если бы ни один из членов твоего совета не явился.

– Я тоже, но мы не можем их не позвать. Теперь перестань беспокоиться. Покажи мне, над чем ты работаешь.

– Нет, – говорю я. – Я бы предпочла, чтобы ты увидел его на мне, когда все будет готово.

– Слишком много ткани, – жалуется он.

– Тихо.

Розы в горшках обрамляют входы в бальный зал. Они образуют похожий на лабиринт путь к столу с закусками, прежде чем разойтись в центре комнаты, чтобы освободить место для танцев.

Каждый член оркестра носит черную розу – мужчины в петличках, дамы в волосах – в честь покойной королевы.

Я перекрасила бальный зал, так что кажется, будто плющ взбирается вверх по колоннам. Зеленые ковры выравнивают полы, идеально имитируя поляну. Лепестки роз разбросаны по земле и испускают тонкий аромат.

Потребовалось несколько слуг и длинные лестницы, но нам также удалось подвесить букеты роз к потолку. То и дело падает случайный лепесток, еще больше усыпая пол. Я приказала повесить вдоль стен гобелены, чтобы создать впечатление, будто мы посреди сада.

Электрические люстры ярко светят. Я хочу, чтобы все было хорошо видно.

Не только для того, чтобы создать иллюзию полудня в саду, но и для того, чтобы любое предательство или обман было невозможно скрыть за тенями.

Никто не убьет моего короля сегодня вечером.

Гости уже начали подъезжать, хотя до официального начала бала еще десять минут. Я наблюдаю за всем сверху, с лестницы, любуясь на свои приготовления. Поскольку это мой бал, мне нужно появиться с шиком, поэтому я жду подходящего момента.

Хотя на самом деле я просто жду, когда придет Каллиас. Я бы не хотела, чтобы он пропустил мое явление в новом платье.

Я превзошла саму себя.

В целом оно светло-желтого цвета. Через каждые несколько дюймов складки, чтобы передать форму лепестков розы. Я окрасила кончик каждой в ярко-апельсиновый, в тон розам, обнаруженным в саду королевы. Обычно я не слишком люблю оранжевый цвет, но ее цветы и мое платье просто божественны. У меня кринолин под слоями шелка, но лиф облегающий, верх без рукавов, а желтые перчатки усеяны оранжевыми пятнышками.

Я зачесала волосы на одну сторону, так что они ниспадают с моего левого плеча, оставляя мою шею обнаженной справа. Завила идеальные локоны – черная красота над легкой тканью.

Когда Каллиас, наконец, приходит, он не объявляет о себе. Наоборот пытается не привлекать внимания и идет прямо к трону на возвышении.

Подсмотрев, какую ткань я использую для платья, он надел желтый жилет – настолько светлый, что его можно было бы принять за белый. Он замечательно смотрится на фоне его бронзовой кожи.

Как только король садится, я даю глашатаю знак объявить меня.