По прибытии в больницу, им оказали максимальную помощь. Мастерство магов-целителей и специальные мази позволили обойтись без гипсования поломанных конечностей.

Вопросов никому из них не задавали. Родерик прекрасно знал политику организаторов Турнира: нет свидетелей – нет обвинения. Все были уверены в том, что пострадавшие укажут на противников, с которыми им предстоит встретиться завтра. И это было бы логично.

Родерик мысленно прокручивал варианты, как можно было выйти из этой ситуации, но неожиданно скрипнула дверь – на пороге стоял блондин в светлом костюме. На губах его играла легкая улыбка, а карие, с красноватым оттенком глаза с любопытством осматривали палату. Это был Клай.

– А здесь очень даже неплохо, – сказал он, обведя взглядом помещение.

Не дожидаясь разрешения, парень зашел в палату и уселся в кресло, стоящее возле койки.

– Удобно, и даже перекусить можно. Я угощусь, если ты не против.

Он взял из вазы, стоящей на тумбочке, яблоко, с хрустом откусил и начал неспешно жевать. Родерик наблюдал за его действиями и никак не реагировал.

– Больно, наверное, было, да? Как себя чувствуешь? – спросил Клай, смотря на забинтованную руку.

«Умный шаг, – подумал Родерик. – Он намеренно подчеркивает мои слабость и бессилие, чтобы подавить волю к победе, вернее те крупицы, которые от нее остались».

– Нормально, – сухо ответил он.

– А тебя не так легко вывести из себя, – ухмыльнулся блондин и добавил: – Хотя на другое я и не рассчитывал.

– Наши травмы – это твоих рук дело, – сказал Родерик, и в его голосе не было и тени сомнения. – Ты устроил ловушку и подговорил Харви и его уродов.

– Ну, по-моему, это и так очевидно, – проговорил Клай, демонстративно положив надкусанное яблоко обратно в тарелку. – Еще чуть-чуть, и я в тебе разочаруюсь.

– Зачем ты пришел?

– А вот это уже ближе к делу. Люблю тех, кто не тратит время зря.

– Это не ответ.

– Я пришел, чтобы поговорить. Как капитан с капитаном.

– О чем?

– Хотел узнать о ваших планах, – Клай лениво потянулся. – Что вы собираетесь делать?

Родерик внимательно посмотрел на противника. Пожалуй, он мог бы поверить его искренней улыбке и беспечности, если бы не эти красные глаза хищника. Очевидно, этот парень думает, что может взять верх легко, как зверь, который загнал свою добычу в угол. Сейчас жертва беззащитна, и Клай готов с ней покончить.

Но Родерик не собирался сдаваться так легко.

– Мы будем играть, – спокойно сказал он.

– Как? С такими травмами? – удивился блондин.

– Да.

Клай рассмеялся.

– Под «мы» ты же подразумеваешь не только себя, но и свою команду, правда? Не слишком ли это жестоко – заставлять их играть в таком состоянии? Ты ведь знаешь, на поле боя многое может случиться.

Лицо Родерика дрогнуло, но через секунду снова приобрело невозмутимость. Но этого мгновения хватило Клаю для того, чтобы понять – он нашел слабое место капитана противников.

– Что тебе нужно? – спросил Родерик.

– Отвечу честно – немного веселья. Для нас не важна обычная победа. Главное – развлечься. Указать людям на их место, помочь им лучше понять себя. Но что это за маг ветра, который не может бегать? Что это за маг земли, который утратил свою связь с ней? Что это за маг огня, который не может создавать файерболы? – он склонился над головой лежащего Родерика и прошептал: – И что это за маг воды, который не может пользоваться своей силой? Вы все бесполезны, не так ли?

– Ты ошибаешься, – ответил тот.

– Мне бы этого очень хотелось. Так вы могли бы меня удивить. Но сейчас у вас нет ни шанса. Думаешь, я не изучал ваши игры? Конечно, изучал. И я отобрал у вас то, что делало вас сильными. Лишил вас возможности использовать магию, без которой вы – ничто.

– Кое-что у нас осталось, – сквозь зубы процедил Родерик.

– Правда? Будет очень интересно посмотреть на это, но мне кажется, ты блефуешь.

– Но хочу сказать тебе напоследок… – его красные глаза хищно сощурились. – Если ты рискнешь завтра играть – пожалеешь. Сначала я расправлюсь с тобой, а потом примусь за членов твоей команды.

– Этого не произойдет.

– Поживем – увидим.

Когда Клай удалился, Родерик в изнеможении откинулся на подушку. Лицо его побледнело, на лбу выступила испарина. Он прикрыл глаза, пытаясь подавить вихрь эмоций, который бушевал в нем.

Дверь опять скрипнула, и вошел Оливер.

– Что произошло? – спросил он. – Ты на мертвеца похож.

– Ничего, – ответил Родерик.

Оливер лег на койку, натянул на себя одеяло и закрыл глаза.

– Если ты скажешь, что у тебя есть план, я тебе доверюсь, каким бы чертовски невероятным он ни был, – проговорил он тихо.

– У меня есть план, – глухо ответил Родерик.

– Отлично. Кто бы сомневался…

– Мне нужно поговорить с Леей, – сказал Родерик, вставая.

– Подожди меня, – откинув одеяло, Оливер поспешно вскочил с койки.

Девушки лежали в соседней палате. Настроение у них было ужасное, они не решались произнести ни слова. Казалось, как только они заговорят, сразу признают то, что все случившееся – правда. Делать этого не хотелось категорически.

Дверь открылась, и на пороге возник Родерик. С решительным видом он сделал пару широких шагов и сел в кресло возле койки, на которой лежала Лея. Следом за ним зашел и Оливер.

– Мне нужна будет твоя помощь, – сказал ей капитан.

– Я все сделаю, – поспешно ответила девушка.

Родерик достал из-за пазухи блокнот с маленьким карандашиком и принялся что-то чертить. Лея внимательно следила за каждым его движением и через минуту ее глаза округлились. Она поняла, что должна сделать.

– Сможешь? – спросил ее капитан.

– Но ведь для этого нужно добраться до ветрохода. Как я… на одной ноге?..

Родерик или Оливер не смогли бы сейчас донести ее до места назначения, а здесь, в больнице, не было ни единого человека, который захотел бы им помочь. Лея даже подумала, что капитан тупит после обезболивающего травяного отвара, которым их щедро напоили целители.

И тут в дверь постучали.

– Войдите, – сухо сказал Родерик.

Они были готовы увидеть кого угодно, но только не Ингура. Об Элиусе они старались не говорить, это была запретная тема. Но тяжело не вспомнить о нем, когда член его команды неожиданно появляется перед тобой и, не спрашивая разрешения, садится в кресло.

Фанни до сих пор было больно вспоминать об Элиусе. После отправленного ею письма он в ответ прислал еще несколько, но она их сожгла, не открывая, как бы ни было сильно желание узнать их содержание.