показалось, что в словах брата Томаса мелькнула ирония, — Даже деление знаешь? И каким способом ты делишь?

— Корабликом, конечно!

— Ну… попробуй разделить… хотя бы… что-нибудь простенькое… ну, двести пятьдесят два на три! Но в уме!

— Ага! — я представил перед собой навощённую дощечку и стилус, — Ага! Мысленно рисуем «кораблик»…

Я сделал рукой движение, будто нарисовал: __|__/

— Возьмём… пятьдесят! Три умножить на пятьдесят… сто пятьдесят! Мало… Записываем в левую часть «кораблика». Теперь возьмём… сто! Три умножить на сто равно триста. Много. Записываем в правую часть. Сравниваем… Правая часть ближе к нужному результату! Это значит, что надо взять не среднее, между пятьдесят и сто, а чуть ближе к ста… Возьмём… восемьдесят! Три на восемьдесят… э-э-э… двести сорок! Трудно всё в уме считать, между прочим! Итак, двести сорок меньше нужного, но уже рядом. Записываем в левую часть «кораблика» и считаем разницу. Разница составляет… двести пятьдесят два минус двести сорок… э-э-э… двенадцать! Двенадцать разделить на три… это будет… четыре! Значит правильный ответ… восемьдесят плюс четыре… восемьдесят четыре! Верно?

— Верно… — с искренним удивлением подтвердил брат Томас, и снова хитро прищурился, — Геометрию знаешь, говоришь? И ты даже знаешь отношение длины окружности к собственному диаметру?

— Конечно! — уверенно ответил я, — Они относятся друг к другу как двадцать два к семи![2]

— Гм! — брат Томас посмотрел на меня совсем другим взглядом, — Гм! А что? Давай-ка я тебе покажу свои расчёты! И посмотрим, что ты поймёшь, а что нет!

— Это что? — упавшим голосом спросил я, — увидев на подсунутом мне листке какие-то закорючки. Ведь я же давно коснулся своим рубином глаз, и теперь мог читать книги, написанные и по-немецки и по-латыни. Но это?..

— А-а-а… — губы брата Томаса растянулись в усмешке, — это арабская премудрость! Цифры!

— Я видел цифры в книге, которую читала Катерина, — заметил я, — Но они не такие!

— Ты видел римские цифры, — пожал плечами брат Томас, — А это арабские. Ими считать удобнее!

— Какая разница, какими цифрами считать?

— Э-э-э, не скажи! Между прочим, само слово «цифра» происходит от арабского слова «сифр», что означает «ноль», «ничего». Кстати, римской цифры «ноль» не существует. А зря! Очень нужная цифра. И вообще, я считаю, что самой большой пользой от Крестовых походов, — брат Томас украдкой оглянулся, — было не то, что мы отвоевали Гроб Господень, а то что мы познакомились с арабской математикой! Представляешь, мы узнали алгебру! Это тоже от арабского «аль джебра», что означает «возмещение» или «дополнение». Нужнейшая вещь для составления уравнений!

— А можно подробнее? — ткнул я пальцем в листок.

— Тебе интересно? — удивился брат Томас, — Тебе это и вправду интересно?!

— Ещё как! — с жаром подтвердил я.

— Ну, тогда… о! Вот и брат Гюнтер с кирасой! Отлично, отлично! А теперь все на стену! Будем поднимать вот эту кулеврину.

— Эту?! — ужаснулся я, — В этой железяке больше двух метров длины! Как же мы этакую тяжесть по лестнице?..

— Зачем по лестнице? — удивился брат Томас, — Ты что, не слышал такого слова: полиспаст?[3] Ах да, ты же из древних времён… Интересно, как же у вас большие сооружения строили? Неужели каждый кирпичик по лестнице вручную носили?

Мне вдруг ясно представился наш храм, величественный и монументальный, построенный среди песков, неизвестно когда и неизвестно каким образом. И я впервые задумался: сколько же туда вложено труда?!

— Это долгий разговор, — уклонился я от вопроса, — Давайте уже эту, как её? кулеврину поднимать.

— Да-да! — засуетился и брат Томас, — Пошли все на стену! Там нас уже ждут.

Стена оказалась довольно широкой, шагов в пять-шесть. И действительно, на стене столпилось с полдюжины человек, с верёвками в руках, привязанных к любопытному сооружению. Я сразу дал себе слово, что обязательно разберусь с его устройством. Вот, как ближайшее свободное время выберется, так и разберусь!

— А сверху ваша кулеврина на змею похожа! — сказал я, заглядывая со стены.

— Верно! — заулыбался брат Томас, — Слово «кулеврина» и означает «змееподобный». Как-нибудь я тебе про неё подробнее расскажу. А теперь… взялись за верёвки… и-и-и-раз!

И все дружно потянули, каждый за свой конец верёвки. Кулеврина чуть дрогнула и оторвалась от земли.

— И-и-и-раз! И-и-и-раз! — надрывался брат Томас, — Левый край! Не отставать! И-и-и-раз! И-и-и-раз! Левый край! Вашу мать! Не перекашивать ствол! И-и-и-раз! И-и-и-раз! Вот так! Хорошо идёт! И-и-и-раз! И-и-и-раз! Левый край, теперь торопитесь!

Огромная тяжесть ствола кулеврины медленно качалась где-то на середине высоты стены. Уже немного осталось…

— Поляки! — заорал не своим голосом один из дежурной стражи на стене, — Поляки пошли на приступ!

— Поляки! — подхватили несколько голосов чуть поодаль, — Поляки пошли на приступ!

— Поляки! — всё дальше и дальше вскрикивали дежурные стражники на все голоса, — Поляки пошли на приступ!

— Поляки! Поляки пошли…

— Поляки! Поляки пошли…

— Поляки…

— Поляки…

— Не отвлекаться! — рявкнул во всю глотку брат Томас, — Наш бой идёт здесь и сейчас! Наш бой — это поднять проклятую кулеврину! Готовы? И-раз! И-раз! И-раз!

Я всё же умудрился оглянуться. Ну, насчёт приступа, это стража явно погорячилась. Да, довольно большой отряд польских рыцарей скакал к стене, сопровождаемый орущей пешей толпой, потрясающей всякими железяками в руках. Некоторые небольшие отряды тащили на плечах длинные лестницы. И всё же на генеральное сражение за замок это не тянуло. Так, разведка боем. А если получится, то можно и бросить резервы в прорыв. Меня смутили только несколько подвод, которые толпа усердно тащила за собой. Подводы-то им зачем? Да ещё лошадей ведут медленно, под уздцы?

— Не спать, не спать! — торопил брат Томас, — Уже совсем чуть-чуть осталось! А потом мы по ним жахнем! Ну, последний рывок! И-раз! И-раз! И-раз! Ещё немного! И-раз! И-раз! И-раз!

Я увидел, как гладкие бока кулеврины показались над стеной. Тотчас же к ней со всех сторон потянулись сильные руки.

— Рано! — заорал брат Томас, — Поднимем её чуть выше! И-раз! И-раз! А теперь тяни её на себя, ребята! Укладывай здесь! Ноги, ноги береги! Вот так, отлично! Уф-ф-ф! А теперь… А ну-ка, все расчёты по своим местам! К мортирам! Живо! Заряжа-а-ай!

Я было рванулся вслед за остальными, но брат Томас цепко ухватил меня за плечо:

— Стой! Тебе ещё рано туда! Ты только под ногами у расчётов путаться будешь. Смотри пока, как всё должно происходить. Учить я тебя позже начну, — брат Томас зорко наблюдал за своими помощниками со стены и опять громогласно, перекрывая зычным голосом все посторонние шумы и крики, заорал, — Заряжа-а-ай!!!

[1] …бригандину готовим… Любознательному читателю: бригандина — вид средневекового доспеха, представляет из себя набор металлических пластин, наклёпанных с изнанки на суконную или льняную основу. Часто покрывалась сверху