– Нет!

– Да! И вы его послали!

– Нет! Вы ошибаетесь!

– Он не ошибается и его невозможно обмануть, – отрицающе, с видом человека, запредельно уставшего слушать вранье, покачал головой Меткий. – Что за пробирка с бесцветной жидкостью находилась в пенале, который мы нашли у вас в кармане?

– Один из рабочих штаммов, с которым я проводил опыты.

– Опять лжет.

Тяжелые слова падали, словно свинцовые гири, именно таким тоном зачитывают приговоры без права на обжалование.

– Да почему же?! Это моя работа и я про нее могу многое рассказать! Спрашивайте, отвечу на любые вопросы!

– Вам не удастся заболтать нас и увести в дебри вашей фантазии, перемешанной с крупицами правды, потому что вы слишком громко думаете, когда изобретаете очередную ложь! Чем сильнее вы хотите скрыть правду, тем лучше я ее вижу. В пробирке – усовершенствованный вирус лихорадки Эбола, который успешно распространяется в любых широтах. Раньше эпидемии этой болезни могли происходить только в жарких тропиках, а в северных странах дальше единичных случаев заболевания дело не шло. Однако в одной частной американской лаборатории, якобы занимающейся исключительно борьбой с раком кожи, вывели модификацию вируса, устойчивую к любым климатическим условиям. Он теперь может распространяться в северных широтах со скоростью гриппа.

– Чушь! Тогда бы он угрожал жизни всех людей на планете без исключения!

– К сожалению, нет. Новый вирус можно настраивать на носителей определенной ДНК. Например, на представителей негроидной расы, а можно натравить его на славян. Для всех остальных болезнь пройдет как ОРЗ.

– Вы говорите ерунду, но как я могу доказать свою невиновность, если у вас автоматы?

– Меткий, пусть он расскажет нам про перемещения в пространстве.

– Я разбираюсь только в том, что касается моего профиля! Все остальное не ко мне! Я абсолютно не в курсе какой-либо иной деятельности!

– Опять врет?

– Конечно! Я вынудил его отрицать сей факт только для того, чтобы он невольно прокрутил в голове истинные воспоминания.

– И что он скрывает?

– Его переместили сюда прямо из Америки, задав в программу нужные координаты. Он должен был организовать в России эпидемию лихорадки Эбола, и в лаборатории он занимался не чем иным, как увеличением числа возбудителей. Знаешь, зачем ему понадобилась пробирка? Увидев, что охранники попадали от неизвестно чего, он обдумывал выпустить вирус прямо на станции! Однако, когда внезапно появились спецназовцы, наш хитрожопый друг понял, что попытка судорожно открыть пробирку у них на глазах означает неминуемую смерть.

– Испугался, значит.

– Да, сам он умирать не хочет.

Неожиданно кот дернулся, попробовал вскочить, но из-за слабости и нарушенной координации упал с коленей сталкера на пол, где его стошнило зеленой слизью.

– Надо же! Сам оклемался, без антидота! А с тобой поступим следующим образом, – сказал Меткий, вставая и подходя к пленнику, – разувайся и раздевайся до трусов.

– Зачем?

– Обещаю: никаких жутких инъекций, хирургического вмешательства и прочего. Просто пойдешь к первому реактору. Здесь ты мне без надобности, пользы ноль. Пытать тебя я не хочу, а без специальной обуви со свинцовой прослойкой и защитного комбинезона будешь банально меньше мучиться. Ну, ты понимаешь – вдруг тебя не сожрут по дороге.

– Вы не можете так поступить!

– Почему это? Ваша братия в лабораториях опыты на людях ставит без всякого сожаления. Кто умер, а кто мутантом стал – тебя же не волнует, верно? Ты в нашу страну хотел лихорадку Эбола завезти, а от нее медленно, не один день умирают. Мы же всего лишь отправим тебя прогуляться.

– Стреляйте, если хотите, но я не буду раздеваться и никуда не пойду!

– Тебя никто спрашивать не собирается, – ответил Меткий и ударил начальника лаборатории прикладом по голове. – Саш, помоги снять с него комбинезон.

– Ты серьезно решил это сделать?

– Вполне. Я вдруг сейчас осознал, что позволяет этим изуверам творить в нашей стране такой беспредел.

– Поделись.

– Уверенность в собственной безнаказанности. Они ни на секунду не сомневаются, что в России можно умерщвлять людей любыми способами, а им за это ничего не будет. Все как с гуся вода! Повелители вообще недоступны, а рядовые мерзавцы – ну, разве что пулю схлопочут. Они не боятся пыток или мутагенных инъекций, потому что это их привилегия – совершать злодеяния. Если мы не заставим их самих испугаться последствий, не найдем оружие сдерживания, они будут изобретать все новые и новые способы нас уничтожить, пока рано или поздно не добьются своего.

– То есть ты решил заняться местью?

– Нет, или точнее она не главная цель. В первую очередь, я хочу заставить их бояться! Пусть они начнут испытывать проблемы с высококвалифицированными специалистами, желающими поработать в Зоне отчуждения.

– Но как? Ведь никто не узнает, как умер главный вирусолог.

– Ошибаешься! Я сам, инкогнито, разумеется, солью журналистам информацию о том, что весь персонал станции, работающий на так называемых Повелителей, уничтожен во время штурма, а начальник отдела, попытавшийся бежать, сдох в неимоверных муках от запредельной дозы радиации. Не поленюсь фотографии сделать!

– Тогда надо и в зарубежные СМИ закинуть красочный рассказ.

– Резниченко попрошу помочь – в «Честь и Мужество» даже специальный человек есть для общения с прессой, пусть поделится контактами!

– На худой конец сами через социальные сети растиражируем!

– Правильно мыслишь, помоги оттащить – берись за ноги.

– Хорошо.

– Кстати, хотел спросить: как ты умудрился сделать, чтобы под капюшоном лица не было видно? Ты вошел с опущенной головой, я и не сразу разглядел, зато, когда обернулся к тебе – от неожиданности чуть со стула не вскочил! Смотрится – дай Бог! Как будто пустота под капюшоном, волосы на загривке дыбом встают!

– Да ничего особенного. Обычная маска из плотной, черной ткани, а вместо дырок для глаз – узкая полоска из тонкой, полупрозрачной. Плюс тусклое освещение мне на руку сыграло.

– А зачем вообще такой цирк понадобился?

– Требовалось произвести на пленника впечатление, чтобы он с испугу острее на вопросы реагировал, и шестеренки в голове у него интенсивнее крутились, так мысли читать легче.

За разговором сталкеры почти добрались со своей ношей до выхода, однако выбраться наружу не успели. Без каких-либо предостерегающих сигналов, вроде небольшой вибрации, пол и стены здания стали раскачиваться, с потолка посыпалась штукатурка, а следом за ней начали падать осветительные плафоны.

– Что происходит?! – крикнул Переведенцев-младший, теряя равновесие и приземляясь на четвереньки. – Это Выброс?