Однако сейчас Том чувствовал себя худшим человеком на свете, и скоро все станут думать о нем так же.

Одри

Она видела, как к дому подъехали Том и Бриджет. Затем Бриджет направилась к входной двери, оттуда появился Эллис, и все они тут же умчались. Том даже не вышел из машины.

Одри выждала пять минут и постучала в дверь. Еще через пять минут подошла Джилл. Ее что-то сильно расстроило: опухшие щеки блестели от слез. Увидев Одри, Джилл окатила ее ледяным взглядом.

–Привет, Джилл.

–Почему ты сбежала из магазина, не сказав мне ни слова?– сухо спросила она.

Одри переминалась на пороге.

–Я тогда еще не решилась сказать тебе. Ты так внезапно там появилась, увидела Бриджет… я струсила. Я понимала, что надо или объясниться, или бежать. И, к моему стыду, выбрала второй вариант. Порой мы сами не знаем, как себя поведем, пока нас не прижмет.

–Могла бы сказать хоть что-то! Я переживала за тебя, терялась в догадках! А ты бросила все и исчезла, и мне пришлось закрыть магазин.

Одри опустила глаза.

–Ты и так волнуешься, что Бриджет сломает Тому жизнь. И, честно говоря, я испугалась, что ты не вынесешь, если я скажу правду. Я тогда ненадолго поехала за город, чтобы спокойно поразмыслить. Я могу войти?

Джилл молча пропустила Одри в дом, и они пошли в гостиную.

–Прости меня, Джилл. Я не хотела…

–Мне не нужны пустые извинения!– звенящим голосом воскликнула Джилл.– Рассказывай о вас с Бриджет!

Одри сделала глубокий вдох.

–Все не так, как кажется. Мы не подруги. Она пришла в магазин, потому что думала, будто у меня с Робертом интрижка.

Джилл пристально смотрела на Одри.

–Я ездила к твоему дому, думала, ты там, и увидела на кухне знакомый полосатый шарф. Говори прямо. У тебя роман с Робертом?

–Нет! Я бы расхохоталась, но мне не до смеха.– Одри со вздохом села на диван.– Значит, так. Придется рассказать тебе все с самого начала.

–Ты в курсе, что Корал погибла?

–Да. Джилл, умоляю, выслушай меня.– Одри похлопала рукой по дивану, приглашая подругу сесть рядом, но та устроилась на стуле.– Вижу, тебе и так несладко, но откладывать дольше нельзя. Мне следовало рассказать тебе много лет назад, но я молчала, о чем сейчас очень жалею. Хотя у меня имелись на то свои причины.

Джилл не произнесла ни слова. Казалось, она перестала дышать. У Одри мелькнула мысль, выдержит ли Джилл новый удар, но отступать было уже поздно. Настала пора раскрыть правду.

–Я не знаю, что случилось с Корал. Не знаю, как она погибла. Но мне нужно тебе кое-что сообщить. А потом я сразу же отправлюсь в полицию и сообщу им.

У Джилл расширились глаза, но она по-прежнему молчала.

–Последние годы я часто общалась с Корал. Однажды она зашла в магазин, и я обслужила ее, как и любую другую клиентку. А потом я ее узнала, мы разговорились. Со временем даже стали приятельницами. В основном я выслушивала рассказы о ее бурной жизни. И все никак не могла выбрать подходящее время рассказать об этом тебе, так как ты ни о чем, кроме Тома в тюрьме, и думать не могла.

–Только не говори мне, будто считаешь Тома причастным к убийству этой девушки! Все равно не поверю!– Джилл почти кричала.– Если ты в сговоре с Бриджет Уилсон, то наберись смелости и признайся, глядя мне в глаза!

Одри накрыла ладонью ее руку.

–Джилл, перестань. Я же знаю, на самом деле ты обо мне так не думаешь. Пожалуйста, дай мне договорить. То, что я хочу сказать, очень важно. Примерно год назад Корал поведала мне об одном человеке, который перевернул всю ее жизнь. Я была потрясена, ведь Корал никогда не упоминала никаких мужчин. Однако я ее недопоняла. Мне показалось, она говорит о романтической привязанности, тогда как дело обстояло ровно наоборот. Она его ненавидела.

–И в чем проблема?– нахмурилась Джилл.

Одри почувствовала ком в горле.

–В том, что ненавистный мужчина, который сыграл в жизни Корал роковую роль…– отец Эллиса.

Джилл попыталась переварить услышанное. И это никак не сходилось с известными ей фактами.

–Но отцом Эллиса был Джесс…

–Нет, не Джесс.

–Я не желаю этого слушать!– раскрасневшаяся Джилл выдернула руку и вскочила со стула.– Одри, пожалуйста, уходи!

–Джилл, нет! Я еще не закончила. Я должна сказать тебе…

Но Джилл прижала ладони к ушам и закричала:

–Я не желаю этого знать, слышишь? Уходи! Я хочу, чтобы ты ушла!– и выбежала из комнаты.

Одри бросилась следом, но Джилл уже поднималась наверх. Вскоре на втором этаже с грохотом захлопнулась дверь ванной. Одри вынула из сумки запечатанный конверт, подписанный на имя Джилл, и оставила его на каминной полке. Она мысленно взмолилась, чтобы Джилл, узнав из письма ужасный секрет, который столько лет хранила Одри, нашла в себе силы простить ее.

Джилл

Входная дверь открылась и громко закрылась. Из окна спальни я смотрела, как Одри торопливо шагает прочь: пальто доверху застегнуто, голова втянута в плечи.

У меня внутри все клокотало. Я считала, что знаю Одри, как саму себя. Да я бы с легкостью поспорила на этот самый дом, что она меня никогда не предаст. И вот оказывается, все это время Одри была в сговоре – правда, не с Бриджет, а с Корал!

Я глядела ей вслед, пока Одри не повернула за угол и не скрылась из вида. Тогда я спустилась вниз, налила себе стакан воды и пошла в гостиную. Стоило мне войти, как я тут же его увидела: длинный белый конверт с надписью «ДЖИЛЛ». Крупные жирные буквы, выведенные черной ручкой, читались даже с такого расстояния.

Я поставила стакан с водой на кофейный столик и взяла конверт. Он был заклеен, но внутри чувствовалось приличное количество сложенных листов. Я не захотела слушать Одри, так как уже знала, что она собиралась мне сказать. Очередные речи про папу Эллиса и о фатальных последствиях… Я устала от этого.

Внезапный шум в холле заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Кто-то открывал входную дверь. Я кинулась к окну: на подъездной дорожке стоял серебристый автомобиль.

–Том!

Он уже был на пороге гостиной и убирал в карман ключ.

–Мам, я вернулся специально, чтобы поговорить. Я так больше не могу.– Сын заметил конверт у меня в руках.– Что это?

–Приезжала Одри. И оставила мне это письмо. Я убежала наверх, потому что не захотела слушать сплетни, которые она собиралась вывалить.

Но в глубине души я понимала, что мои слова ничего не значат. Правда вырвалась наружу, и ее было уже не скрыть.